— Не очень-то страшное наказание, — возразил Уоррен. — У вас даже овсянка вкусная.

— Все дело в корице, — ответил польщенный шеф Буньон. — Щепотку в каждый горшок — и вкус преображается.

— Обожаю корицу, — сказала Петула. — Завтра утром непременно попробую вашу овсянку.

— Я тебе сам в тарелку положу, — пообещал шеф Буньон, — тепленькую.

От похвал настроение шефа чрезвычайно улучшилось, и он с обычным тщанием приступил к приготовлению обеда.

— Так что вы ищете?

— Пропал старый дневник, — ответил Уоррен. — Книга в кожаном переплете, страницы выпадают. Вам не попадалась?

— Вообще-то, — сказал шеф, постукивая себя лопаточкой по щеке, — что-то я вчера такое видел во время завтрака, ты его пропустил. Довольно странный малый читал именно такую книгу. Я его запомнил из-за бинтов. Замотан в них с головы до ног, словно мумия.

— вскричал Уоррен.

Шеф пожал плечами.

— Имени его я не слышал.

— В тот самый день, когда он приехал, — сказала Петула, — он, должно быть, прокрался за тобой в лабиринт и украл дневник.

— Придется обыскать его номер, — решил Уоррен, но тут же сообразил, что не провожал Бледномордого и не знает, в каком номере тот остановился. — Проверим журнал записей. Пошли в главный холл.

— Погодите! — сказал шеф Буньон. — На пустое брюхо далеко не уйдешь.

Он сунул Уоррену под нос тарелку с густой благоухающей жидкостью оранжевого цвета, вторую поставил перед Петулой.

— Суп из обжаренной тыквы с лишней щепоткой корицы для моего друга Уоррена Тринадцатого и для Петулы, привилегированного гостя!

Уоррен и Петула торопливо похлебали суп и побежали наверх, в главный холл. Дядя Руперт стоял за стойкой портье, пересчитывал пачки денег и выглядел чрезвычайно довольным.

— Привет, мой мальчик! — весело окликнул он племянника. — Смотри-ка, управлять отелем не такое уж скучное дело. Наш бизнес пошел в гору.

— Надо быть начеку, — предупредил его Уоррен. — Некоторые постояльцы не вызывают у меня доверия.

По правде говоря, учитывая, что они творили в отеле, Уоррен никому из них не склонен был доверять.

— Насчет этого не тревожься, мой мальчик! — ответил Руперт, сжимая кулаки и взмахивая ими, точно боксер на ринге. — Стоит кому-нибудь дурно себя повести, и я покажу, кто тут хозяин!

На Петулу эта демонстрация мужской отваги особого впечатления не произвела.

— Можно заглянуть в регистрационный журнал? — спросила она.

Руперт моргнул, словно впервые ее заметив.

— А кто это, позвольте спросить, интересуется?

— Это моя подруга Петула, — ответил Уоррен.

— О! Первый роман в цвету! — вскричал Руперт. — Конечно же, ты насмотрелся на блаженство, какое мы делим с Аннакондой, и возмечтал о таком же счастье для себя.

— Фу! Нет! — запротестовал Уоррен. — Нам всего лишь нужен регистрационный журнал.

— Что-что? — переспросил Руперт. — Регистрационный?

— Плохо дело, — еле слышно пробормотала Петула.

Уоррен обошел стойку и принялся рыться в ящиках, пока не извлек потрепанную книжку с надписью «Журнал».

— А, это старье! — сказал Руперт. — Зачем оно тебе понадобилось?

Не отвечая на дядин вопрос, Уоррен принялся листать страницы. Петула заглядывала ему через плечо.

— Пусто! — сказала она.

— Не совсем, — уточнил Уоррен.

Руперт не удосужился записать имена гостей и номера, в которые их селил, но чернил он извел немало. Страницы были покрыты сердечками и цветочками, переплетающимися вокруг имени «АННАКОНДА».

Руперт вырвал у племенника журнал.

— Не лезь в мой дневник! — рявкнул он.

— Это не дневник! — возразил Уоррен. — Сюда полагается записывать имена постояльцев, чтобы мы знали, кто в каком номере.

— Столько лишнего труда! — запротестовал Руперт. — Так много комнат, так много постояльцев, я бы весь день напролет их записывал.

— Ой, да ладно, — вздохнул Уоррен. — Главное, скажите, какой номер вы отвели Бледномордому. Тому странному гостю, который весь в бинтах, а из вещей у него только красная сумка, небольшая. Помните?

— Разумеется, помню. Номер 842, — ответил Руперт.

— Спасибо! — сказал Уоррен и поспешил к лестнице.

— Или 248, — уточнил Руперт.

— Хорошо, — сказала Петула Уоррену, — я проверю номер 842, а ты — 248.

— Если только я не путаю его с дикарем, — продолжал Руперт. — В таком случае он в номере 371.

Уоррен и Петула уставились на него, не веря своим ушам.

— Или номер 516 или 615 — эти два номера так похожи.

Руперт извлек из-за уха карандаш и принялся рисовать в регистрационном журнале, окружая ромашками имя Аннаконды.

— А может, 156? Шестерка там точно была.

Уоррен и Петула побрели по лестнице на второй этаж.

— Кажется, таких дураков, как твой дядя, я еще не встречала, — заметила Петула.

— Он просто влюблен, вот и все, — заступился за дядю Уоррен. — Придется проверять все этажи, но вдвоем мы справимся быстро.

Петула не разделяла его оптимизм.

— Сколько всего номеров в отеле?

— Сто тринадцать, — ответил Уоррен. — И все заняты, ведь вешалка для ключей пуста, ни одного не осталось.

Они решили разделиться. Уоррен выбрал нечетные этажи, Петула — четные, и всю вторую половину дня продолжались их поиски. Уоррен стучал в номера и от имени владельцев отеля спрашивал, всем ли довольны гости.

— Меня послали узнать, все ли в порядке, — говорил он, но, разумеется, в отеле «Уоррен» все уже было НЕ в порядке. У каждого постояльца имелся предлинный список жалоб, и Уоррену приходилось ломать голову в поисках решений.