нотки, — эти жестокие игрища, недостойные истинного аристократа, они отвратительны. Вам найдется другая работа, будьте уверены, раз уж мой дорогой муж выказал вам покровительство, Солрэн. Но вы обязаны, это очевидно, просто обязаны прекратить контактировать с моим дорогим сыном, — не терпящим возражения тоном произнесла она. — Вы оказываете на него исключительно пагубное влияние. Это нужно немедленно прекратить. Вам это понятно? — женщина бросила на меня строгий взгляд, который, кажется, должен был произвести на меня определенное впечатление.

К ее глубокому сожалению, актерская игра не впечатлила, но говорить ей об этом, пожалуй, не стоит.

— Я глубоко опечален, госпожа Орисса, — в знак извинения развожу руками и опускаю взгляд, больше для того, чтобы скрыть истинные эмоции, — тем, что вынужден дать вам отрицательный ответ. Выполнить ваше желание не представляется возможным. Поручение мне дал лично господин Келдрин, и отменить его может только он сам, либо же господин Барнсар, если сочтет нужным. Я поклялся служить роду Эвверан, и разделяю взгляд господина Келдрина на обучение своего наследника. Поэтому вижу своей обязанностью продолжить тренировки в том виде, в каком их одобрил господин Келдрин. Тем более я на своем личном опыте убедился, что такие навыки в жизни намного полезнее этикета, — удержаться от колкости я не смог.

Орисса нахмурилась, прожигая меня пристальным взглядом и глубоко дыша, сдерживая негодование.

— Это совсем не тот ответ, который я хотела услышать.

— К сожалению, госпожа Орисса, другого у меня для вас нет.

Женщина быстро справилась с эмоциями, и, видимо, не желая мириться с моей позицией, продолжила:

— Возможно, мы не с того начали, — она сделала паузу. — Думаю, вы также являетесь жертвой заблуждения, и я просто обязана открыть вам истинное положение вещей.

Слушать эти речи дальше у меня не было ни малейшего желания, но вежливого предлога для уклонения от разговора, как назло, не находилось. Было намного проще, когда я мог игнорировать Ориссу, общаясь напрямую с главой рода.

— И в чем заключается мое заблуждение? — саркастические нотки так и вырывались на свободу, и сдерживаться становилось труднее.

— В том, что судьба моего дорогого сына связана с военной карьерой. Это совершенно не так, — покачала она рукой из стороны в сторону. — Я уже заключила предварительные договоренности со своими друзьями в Ивэлладе. Барнсара примут в Имперскую Академию, после чего его ждет великолепная карьера.

— Ваш род находится в опале, — осторожно начал я, несколько удивившись ее словам и той уверенности, что в них была, — насколько мне известно, господин Келдрин…

— Молодой человек, — чуть повысив голос прервала меня Орисса. — Вы ничего не знаете о том, как ведут дела в империи. Я не должна вам говорить, но скажу, и попрошу молчать об этом впредь, если вы действительно верны роду Эвверан, — женщина дождалась моего кивка и продолжила уже более сдержанно. — Мой дорогой муж пошел против воли влиятельного человека, и последствия этого неподчинения преследуют нас до сих пор. Как только я преодолею его неуместное упрямство, эта неприятная история сразу же закончится. Мы тут же покинем это место, переберемся ближе к столице. А там от наследника рода будет требоваться в первую очередь именно то, о чем я говорила.

Звучит хорошо, но насколько ее слова являются правдой… Точнее, сама она может во все это верить, но я на такие заявления полагаться не могу, особенно учитывая текущую ситуацию. Да и в среде аристократов все куда сложнее, чем описывает Орисса.

С этим я знаком не понаслышке, хотя и мой род не являлся особенно влиятельным. Но мой отец был королевским палачом и, как правило, ему приходилось работать с магами, которые в большей части относились к аристократам. Сколько всего они рассказывали после нескольких минут, самые стойкие — спустя часы, начиная от своих интриг и заканчивая компроматом на близких друзей… Но не объяснять же это Ориссе? Разбалтывать о таких вещах опасно, это я знал даже в раннем возрасте, и сейчас бы не стал этого делать не столько из-за подписанных соответствующих бумаг, сколько из соображений безопасности.

— Я убедила вас, Солрэн?

— Простите, госпожа Орисса, — отрицательно качаю головой. — К сожалению, вынужден признать, что нет, вы меня не убедили, — продолжил настаивать на своем, рискуя вызвать еще большее недовольство.

Женщина снова нахмурилась, но мне нужно нечто большее, чем ее слова или гримасы.

— Ты сомневаешься в моем слове, Солрэн? Считаешь, что я буду опускаться до лжи?

— Нет, госпожа Орисса. Но у меня есть обязательства, которыми я не могу пренебрегать. Когда господин Келдрин придет в чувство, вы сможете убедить его.

— Что же… Раз так, то я…

Слова госпожи Эвверан прервал стук в дверь, заставив нас обернуться.

— Да?

— Госпожа Орисса, — в дверь заглянула миледи Нола, вызвав своим появлением на лице Ориссы негодование. — Вас желает видеть волшебница, имеющая письмо от господина Фрасиса.

Недовольство тут же испарилось, и Орисса вновь была той аристократкой, что весело и беззаботно болтала с подругами во дворе поместья.

— От брата? Это замечательно! Скорее пригласите ее! Нам, как никогда нужны хорошие новости!

Однако вошедшая в кабинет молодая волшебница, на ходу машинально откидывая за плечо прядь длинных рыжих, словно пламя, волос, всем своим видом, мрачным и серьезным, показывала, что хороших новостей от нее ждать не стоит. Дорожный костюм порядком запылен, на сапогах грязь, мятые перчатки исполосованы следами от поводьев. Она провела много времени на лошади, и очень спешила, раз не отвлекаясь на смену одежды и прочие мелочи. Примерно также выглядели гонцы командования, когда другие способы связи оказывались недоступны, а отдать распоряжения было необходимо как можно быстрее.

— Доброго дня, госпожа Орисса, — поздоровалась она с женой главы рода Эвверан, смерив меня взглядом, наполненным подозрением, — Это вам.

Грациозной походкой, выдающей великолепную танцовщицу и не менее хорошую фехтовальщицу (одно другому не мешает и даже, наоборот, дополняет), она пересекла кабинет, положив на стол два письма. Орисса, не обращая внимания на бумаги, рассматривала девушку:

— Рада! Милая, как ты выросла! — всплескивая от радости руками начала женщина, — Я помню тебя совсем маленькой! Как жаль, что мой дорогой Келдрин не может тебя увидеть!

И вновь этот жест с вытиранием так вовремя выступившей слезинки. Меня он начинал раздражать.

— Мне жаль, что я появилась именно в трагичный для вашей семьи момент, но именно поэтому я и здесь. Жаль, что с господином Келдрином все так произошло, я постараюсь исполнить возложенные на меня обязанности. Давайте разберемся с делами. Признаться, я смертельно хочу помыться и отдохнуть.

— Конечно, конечно, я сейчас же прикажу… — поднялась Орисса.

Но ее опередила все еще стоявшая в дверях Нола:

— Я уже дала все необходимые распоряжения. Госпожа Рада, ваша комната на втором этаже будет готова, как только вы пожелаете.

Во мне зародилась зависть, что тут скрывать, ведь моя размещалась на первом этаже. Хотя, судя по отношению эта Рада являлась ценным гостем, по еще неизвестной мне причине.

— Хорошо, а теперь оставьте нас, пожалуйста, — произнесла жена Келдрина, обращаясь к управляющей.

Нола, едва заметно закусив губу, тут же исчезла за дверью, а Орисса перевела взгляд на меня.

— Вам, Солрэн, пожалуй, так же стоит…

— А мага хаоса я бы попросила остаться, — перебила Рада женщину, снова обратив на меня все еще полный подозрения, и в то же время такой приятный взгляд, какой только могли иметь эти большие выразительные глаза с длинными пушистыми ресницами. — Дядя Фрасис проверил тебя и не нашел причин для подозрений. Он рекомендовал мне привлечь тебя к работе, но я считаю, что его решение поспешно.

— Кажется вы заочно меня знаете, но все равно… — кланяюсь в приветствии, исполняя поклон по всем правилам этикета империи. — Солрэн Раган к вашим услугам, миледи Рада.

— Рада Талсодан, — представилась волшебница, переведя внимание на Ориссу. — Письма предназначались господину Келдрину, но в сложившихся обстоятельствах прочесть их следует вам. К сожалению, ждать его выздоровления нет времени.

Орисса пристально смотрела на эти два письма, не выказывая желания их читать, но кроме нее этого сейчас никто не мог сделать… если же она сама не передаст управление кому-то другому, например, сыну. Он в силу достигшего возраста уже мог вполне самостоятельно вести дела рода, но Келдрин пока не давал на то официального разрешения.

Видя наши ожидающие лица, госпоже Эвверан все же пришлось взять первый