— Извиняться пришла? — равнодушно спросила я.

— Нет, — поджав губы, холодно отозвалась она и отвернулась. — Предложить перемирие и сотрудничество.

— Да? — приподняла я бровь. — Против перемирия ничего против не имею — извини, что обидела ненароком, и про некроманта забудь, а насчет сотрудничества подумаю.

Кажется, если бы я сейчас, прямо здесь живьем съела огромного паука, она бы удивилась меньше.

— Ты сразу-то так перед всеми не извиняйся, на шею сядут! — выпучив глаза, прошептала она. — Запомни, приличные ведьмы отпираются до последнего и своей вины не признают! Ты откуда такая?

— Издалека, — не стала я вдаваться в подробности.

— Я тоже — горная ведьма, из Гребенчатых гор… Ну, в общем-то, полукровка от полукровок, и были среди отцовых предков и гном, и тролль каменный, и ведьмак, и демон даже… Но главное — гном, — удрученно повторила она. — И фигура моя — спасибо предку, классическое гномьепузико с рождения, ладно хоть с ростом повезло и дар ведьмы от мамы достался. А ты… Ты поняла, что сделала?! — она от нетерпенья вцепилась в мое запястье.

— Я не помню уже, что именно в тебя кидала и с какими эффектами, — опасливо отодвинулась я подальше, отцепляя ее от себя.

— Ты сделала меня худой и с правильной фигурой! А такого не может быть! Ты видела где-нибудь гнома без пуза? Это особенность строения тела, только иллюзия может спасти…

До меня начало доходить.

— Ты хочешь, чтоб я приготовила еще такое зелье?

Она с грустью провела руками по своему телу:

— Ненадолго помогло, видишь? Я хотела предложить усовершенствовать твое зелье, поработать над ним вместе…

— А взамен?

Нет, мне действительно стало немного жаль молодую ведьму-гнома, да и над зельем интересно поработать, но, если все делать даром, действительно на шею сядут.

— А взамен, — она понизила голос, — я расскажу тебе побольше о НАСТОЯЩИХ ведьмах.

Мы схлестнулись взглядами.

Я вымученно и неестественно рассмеялась.

— «Чтоб ты захлебнулась, змея подколодная, невеста гадючья», — шепнула она и отстранилась. — Неужели ты думаешь, что я тебе платье колдовала? Я швырнула в тебя заговоренной водой, чтобы стекала она и с волос, и с тела. Вместе с настоящей одеждой…

А заговоренная, особенно ведьмой, вода нестабильна, ненадежна и действует в пользу своих — водных представителей, и выбирает для них минимальный ущерб и максимальную выгоду. Болотная гадюка естественно не захлебнулась, не осталась голой, а превратилась в невесту, как пожелали…

Я замерла. Это шантаж. Скоро я его прекращу. Она еще не представляет, с кем связалась…

— Я поняла, — спокойно ответила. — Мне нравятся условия.

В аудитории вдруг стало тихо, очень тихо. Замолкли шепотки, ведьмы приосанились, выпрямили спины, выпятили грудь, прилежно сложив руки на партах. А всего лишь открылась дверь, и вошел он.

Мой недавний провожатый. Темный маг.

Мне стало не по себе еще тогда, когда он широким шагом преодолел расстояние до лекторской трибуны и обвел внимательным взглядом наш более чем скромный и разнообразный коллектив. За ним, виновато понурившись и поджав трусливый хвост, плелся Аззи, держа в руках стопку папок.

— Поздравляю, — обворожительно улыбнулся темный.

И как-то так улыбнулся всем, что каждой показалось, что только ей. По аудитории пронесся полувздох-полустон, а у меня комок в горле встал. Потому что мне он тоже улыбнулся — особенно мило.

— Я ваш новый декан — магистр Темной магии, лорд Арен Тиан, — пронесся на всю аудиторию его громкий голос, а мне захотелось приложиться головой прямо о парту. Пару раз.

Нет-нет-нет! Этот нахальный спаситель, с которым я сегодня обсудила «самый отстойный факультет»? И он подло промолчал!

— Сегодня вам повезло поступить на один из лучших факультетов Академии Зла — факультет Темной Магии…

Я с ненавистью взглянула на нового декана — об этом он тоже промолчал пару часов назад! Зато сейчас смотрел на меня в упор, лишь лучики морщин выдавали едва прищуренные глаза, и продолжал говорить.

— … на новейшую специальность «Неклассическое ведьмачество». Лишь лучшие ведьмы удостаиваются чести учиться здесь, — с непроницаемым и торжественным лицом врал он.

Мы с такими же лицами слушали откровенное вранье. Каждая еще помнила, как и почему здесь очутилась, но просвещать декана об этом никто не торопился.

— Наши адепты не только изучают стандартные заговоры, проклятья и зелья, а учатся совмещать и использовать разные виды магии. Как известно, темная составляющая есть в каждом… А если нет, то всегда найдется ее источник, — улыбнулся он под дружное «Ооооо!»

Я сидела мрачнее тучи, сложив руки на груди, и не думала скрывать своего отношения.

— И каждая, — он снова посмотрел на меня, но на этот раз серьезно и даже угрожающе. — Каждая научится ее использовать, будет применять на практике, учиться у лучших темных магов и ведьм…

Я глянула на своих одногруппниц — они были еще не в восторге, но на декана смотрели одобрительно и почти влюбленно.

— К выпуску вы будете владеть магией лучше любой ведьмы с Ведовского, любая дорога станет открытой, среди Магических учреждений за вас будут рвать глотки…

— Выпуска-то еще ни одного не было, — фыркнула я. Негромко, себе под нос, но услышали все.

Ведьмы удивленно загалдели, лесная заплакала, Аззи крепче прижал к груди стопку документов.

Лорд спокойно подождал тишины.

— Не было.

Снова выждал паузу, но ведьмы притихли и только слушали, когда его размеренный, наполненный гордостью голос вновь огласил аудиторию.

— На третьем курсе обучается двадцать две ведьмы. На сегодняшний день на каждую из них приходится по пятнадцать вакансий, и многие конторы готовы забрать их прямо с третьего курса. Но я постоянно напоминаю своим девочкам, чтобы они помнили себе цену и не дешевили, даже соглашаясь на подработки в каникулы. А еще два года — и они станут первоклассными специалистами в области темной магии, алхимии и разовьют природные дары ведьм. И вы станете. Но для этого придется много трудиться, не сдаваться при первых трудностях, чем-то жертвовать и перебарывать себя, каждый день перебарывать себя…

— Станете, — уже тише повторил он персонально для меня.

Я плотно сжала губы и не отвела взгляд.

Темная магия для ведьм… Я не ведьма. Я ненавижу темную магию. Я ненавижу ее в себе, я прекрасно знаю, из каких чувств, эмоций она берется. Из грязи. И последователи этой магии такие же грязные внутри — откуда взяться прекрасному, там, где тьма, пустота, холод. Там, где привыкаешь доставать из себя гнев, стыд, похоть, зависть, трудно пробиться любви, верности и честности. Из-за того, что моя мать поверила такому, воспитывала меня одна. Одна, брошенная, преданная, но все равно верящая в его любовь. И в то, что он вернется. И за это, за эту слепую веру, мне обидней всего.