– Вот это да, – выдохнула я, осматриваясь.

Мы поднялись на борт огромного корабля, и Силла наклонилась, чтобы оценить работу декораторов. Женщина в заляпанном краской комбинезоне, которая приделывала искусственные ракушки к бокам траулера, сказала мне дружеским тоном:

– Приветик.

– Это Роми, наша новая девочка-припевочка, – сказала Силла.

– Привет, – отозвалась я.

Я протянула руку для рукопожатия, но художница показала свои руки, все в клее и краске. Затем, не успела я и глазом моргнуть, она протянула руку, шлепком приклеила мне на ладонь поддельные ракушки и вернулась к работе, бросив дружелюбно:

– Желаю удачи!

– Добавь несколько мидий, и ржа должна выглядеть коричневее, не такой оранжевой, – сказала Силла и пошла дальше. Я украдкой вытянула руку и приклеила ракушку на нос корабля. Тот отозвался на диво легким и пустым звуком.

– Стеклопластик, которому придали форму, – объяснила Силла, махнув мне рукой, чтобы я следовала за нею в комнату отдыха в дальнем конце павильона.

Там стоял стол на козлах, а на нем: большой бойлер, полный кипятка, две кофемашины, упаковки картонных стаканчиков, огромная корзина маффинов и пончиков, блюдо с фруктами и блюдо с орехами, пакеты чипсов и сластей и несколько упаковок бутылок минеральной воды. Отщипнув одну виноградину от грозди на тарелке с фруктами, Силла очистила ее от кожицы и, крепко сжав между двумя кроваво-красными когтями, поднесла к пасти своего дракончика.

– Кушай, мой птенчик, – пропела она ласково.

Рептилия схватила виноградину, ее челюсти задвигались, и она проглотила ее в несколько приемов, а ее горло при этом неприятно раздулось.

Я тайком отодрала ракушку от ладони и приклеила ее на столешницу снизу.

Силла взяла единственную фарфоровую кружку, что стояла на столе, – зеленую, огромную, как котелок, и украшенную надписью: «Та, которой все повинуется»[22], – наполнила ее кофе и сделала большой глоток горячей жидкости.

– Что значит «девочка-припевочка»? – спросила я, оттирая остатки клея с ладони.

– Пойди туда, пойди сюда, принеси то или это. Девочка-припевочка. – Силла обвела острым взглядом павильон и впилась глазами в небольшую груду камней, покрытых ослепительно-яркими морскими ежами и морскими звездами. – Джейк! – закричала она во весь голос. – Я вижу, что ты там прячешься. Где мои раскадровки?

Мужчина застенчиво поднялся из-за груды камней и закричал в ответ:

– Уже на подходе, Силла.

– Я собираюсь сегодня сделать несколько выговоров – вот они точно на подходе, – сказала Силла мрачно. – Если я что-то не проверю лично, всё летит в тартарары.

Она заорала, обращаясь к мужчине:

– Ну, чего встал? Чего ты ждешь?

Мужчина побежал прочь, споткнулся об огромный валун, и тот покатился в мою сторону. Силла остановила его кончиком своей туфельки на высоком каблуке.

– Положи его на место, – приказала она мне. – И смотри не надорвись. Высоко не поднимай.

Я ухватилась за массивный камень и подняла с усилием, но он оказался легким, как пляжный мяч. Я рассмеялась от неожиданности и повернулась в изумлении к Силле.

– Это все иллюзия, Роми. Но зато какая иллюзия! – Она громко рассмеялась на диво глубоким, горловым, немного кудахтающим смехом. – Ты хоть понимаешь, что, работая здесь, видя волшебство, ты будешь потеряна для реального мира? Тому, кто подхватил кинематографическую горячку, нет дороги назад.

– Так что именно я буду делать? – спросила я у Силлы Свитч.

Она продолжала следить взглядом за управляемым хаосом подготовки к съемкам, выискивая какие-то ошибки, пока говорила, обращаясь ко мне:

– Хорошо, давай я разжую это для тебя, Роми. Твои обязанности: быть для него рассыльным, мастером на все руки, местным гидом, тренером и глашатаем, его ишаком и ассистентом. Если он пожелает минеральной воды из тайного источника в Швейцарии, ты добудешь ее для него. Ему необходимо рано вставать, ты должна сделать так, чтобы он проснулся и был готов к назначенному времени. Ему нужно поспать – значит, ты заботишься о том, чтобы ему это удалось. Ему нужны новые листы сценария – ты мигом их приносишь. Если он не может ответить на телефонный звонок, сделать себе кофе или подтереть себе задницу, ты сделаешь это за него. Поняла?

– Я должна подтирать его, э-э, попу?

– Не буквально! – Она впилась в меня глазами, словно я была чокнутой. – Я имею в виду, что он истинное наказание, но он не… не слабоумный. Это является политически корректной формулировкой в наши дни? Приходится быть такой осторожной. Больше нельзя себе позволить назвать слабоумного кретином. Все только этого и ждут, чтобы наброситься на тебя.

– Кто это все?

– Пресса, общественность, все эти маленькие тролли, которые питаются отбросами, бесконечно сидя в интернете, и самопровозглашенные блюстители общественной морали, которым больше нечем заняться! И это напомнило мне вот о чем… не позволяй ему делать твиты или выкладывать посты на фэйсбуке, пока их не проверят со всех сторон. И ты тоже не вздумай ничего постить! – Силла вдруг смерила меня взглядом, словно я только что пригрозила, что все разболтаю. – Что бы он ни пожелал опубликовать, это должен прежде одобрить наш пиар-отдел, смекаешь? Еще лучше, если они будут писать посты за него. И если он пошел на какое-то мероприятие, то его должны сопровождать охранники. Но следи за тем, чтобы они держались на расстоянии, когда его фотографируют, – если на фотографиях эти громилы все время будут рядом с ним, то он может показаться гангстером, у которого сдали нервы.

Она залпом допила свой кофе и со стуком поставила чашку обратно на стол с закусками.

– Пойми суть: все, что ты можешь сделать, чтобы облегчить ему жизнь, ты делаешь. Потому что чем больше ты облегчаешь жизнь ему, тем больше ты облегчаешь жизнь мне. Уловила идею?

Я кивнула.

– Еще вопросы? – сказала она, словно мы начали снова.

– Э-э, парочка. – На самом деле – сотня. Но есть всего лишь один вопрос, ответ на который меня сейчас волнует. – Чьим помощником я буду?

Я знаю, на кого я надеялась, чьей помощницей я отчаянно хотела стать, но Силла все-таки еще ни разу не назвала его имени.

– О ком, черт подери, мы все утро проговорили? О Логане Раше, конечно же.

Да! Я хотела вскинуть кулак в победном жесте, но вместо этого сдержанно кивнула.

– Последняя его личная помощница продержалась пять дней. Он подчиняет их себе на счет «раз». Что ж, я думаю, все дело в том, что он красавчик, тут уж ничего не поделаешь. Вот почему я возлагаю на тебя свои надежды, детка. Ты кажешься благоразумной и не очень-то подпала под его чары на прошлой неделе. Ты способна работать головой в сложных ситуациях и держать рот на замке. Вот почему я тебя наняла. Но ты не должна в него влюбляться, тебе ясно?