махнула рукой. — Не везет ему, ой как не везет. Одну потерял, а тут какую-то встретил, так она из-под носа пропала! Рвёт и мечет, велел обыскивать набережную. У памятника знаешь пятачок? Вот не удивлюсь, если он его по кирпичику разберет до завтра. Говорят, гулял он с девицей, уже свадьбу планировал, детишек. Отпустил руку, а девка-то деру дала. Небось, не захотела десяток детей рожать.

Заметив округлившиеся глаза Марии, тётушка добродушно рассмеялась. Даже серьёзные происшествия не могли отбить у нее желание подшучивать над людьми.

— Шучу! Да шучу я, — уже серьёзно добавила она. — Горе у него, и правда горе. Пропала она. На колдовскую улицу зашли, там и потерял её. Не знает, вернется ли. Сказал, молоденькая очень, если в лес её выбросит, в трёх соснах заблудится, до четвёртой не дойдёт.

— Понятно, — промямлила Мария. — Жалко его, Громова…

— Если он её не найдёт, никто не найдёт, — пожала плечами тётушка. — Он упёртый, Громов-то. Серьёзный. Наши ему не по указке пошли помогать, сами вызвались. Жалко, что лица девушки не видел, так бы быстрее нашли. Может, ведьм попросили бы сделать ритуал, или что у вас там бывает. Ты тоже, если не сложно, сделай ему что-нибудь. Свечку поставь, может. Травку воскури, хе-хе.

Женщина подперла кулачком пухлую щёчку, размышляя о судьбе Громова. Мария взяла пакеты и пошла к выходу.

— Я ему наговор полезный сделаю, — пообещала она.

«На понос», — мысленно добавила Мария.

Тётушка благодушно улыбнулась и помахала рукой на прощание. За окном уже был поздний вечер. Люди и нелюди возвращались с работы, несли из магазинов сумки с продуктами, общались у подъездов с соседями. И только Мария, тяжело пыхтя и чертыхаясь, торопилась домой с прескверным ощущением огромной подставы.

«Помоги-и ему, говорил он, — думала Мария, — да мы заберем Мари к себе, говорил он, Забытый её не полу-учит, говорил он, да нормально всё бу-удет. Ага, как же! Наговорил с три короба, а мне расхлёбывай!»

Мысленно Мария уже паковала чемоданчик и ехала куда-нибудь на крайний север, где даже брошенный адептами древний божок отморозит задницу. Полярная ночь, конечно, проблема, но тут тоже можно ещё сообразить что-нибудь. Фонариков накупить, в конце-то концов.

Её останавливало чувство вины. Фамильяр тосковал по хозяйке, которую она отправила на вечные муки. Он не согласится поехать с ней, а один зачахнет. И Громов. Мария отлично помнила его слова про запах. Его сердцем была Мари, но она погибла. И теперь её тело занято другой. Вот человек и мучается!

Из всего этого следовал крайне простой вывод: надо вернуть ведьме её тело. Вот только как её отобрать у Забытого? На этот вопрос Мария планировала получить ответ у единственного создания, которое достаточно плохо относилось к божку и нормально говорило с ней. Подумав, она вытащила из кармана перочинный ножичек. Похоже, придется призвать Смерть.

Глава 9. Собиратель душ

Остановившись на лавочке у подъезда, Мария собралась с духом. Она поставила пакеты и раскрыла ножичек. Как вызвать Смерть? В голову приходил лишь один вариант, и он очень ей не нравился. Мари не одобрила бы.

Однако, ее спасение куда важнее вопросов этики. Мария собиралась поранить себя и посмотреть, не появится ли собиратель душ. Насколько опасной должна быть ситуация, чтобы слуга Смерти появился? Размышления Марии прервало деликатное покашливание. Она обернулась. Сзади стоял жнец. Его высокая сухопарая фигура привлекла бы внимание, но двор был пуст. Мария упала на скамью и тяжело вздохнула. С чего начать?

На языке вертелись сотни вопросов, тысячи обвинений. Все пустое. Ненужная шелуха, которая не приведет ее к цели. Да и как спорить со слугой Смерти? Собирателю душ лучше знать, как поступить. Мария сдулась.

Жнец присел на краешек скамьи и с независимым видом достал прямо из воздуха ту самую тетрадку. Мария улыбнулась. Приятно было после стольких дней суматохи и странностей увидеть знакомое лицо и что-то, что оставалось неизменным веками.

«Дитя, мне необходимо уточнить у тебя один момент. Если соизволишь взглянуть, здесь записаны данные господина Ярослава».

Мария кивнула. На плотном кофейном листочке бисерным почерком были записаны имя, фамилия и дата смерти. Удивительно. Похоже, Громову подарили еще несколько дней.

— Ага, — сказала Мария, — но я же ничего не сделала. Вы решили помочь ему, как… Марии?

Жнец тонко улыбнулся. Его худые пальцы погладили лист блокнота, будто это была ласковая кошка, а не чудовищная тетрадь Смерти с реальными именами и последствиями. Жнец посмотрел на Марию. Его темный взгляд скрывал в себе тысячи галактик, когда-то существовавших и давно исчезнувших. Присутствие собирателя душ странно влияло на людей: кто-то нервно озирался, кто-то благостно щурился и улыбался. Что ж, нельзя отрицать — у жнеца была своя харизма.

«Юная леди, Смерть никому не помогает. Она лишь часть системы, ей чужды характеристики добра или зла. А вы, дитя мое, уже не первый раз оказываетесь на узлах мироздания. Мне горестно это признавать, но госпожа не всесильна. Вероятно, вы захотите оказать ей одну услугу».

— Бред, — нервно произнесла Мария. — Что я могу сделать? Какая-то малолетка, и тут оказывать услуги самой…

Она умолкла. Сложно было произносить это слово рядом с парком, из которого до сих пор доносились детские голоса. Мария не хотела приносить на Красную мрачную атмосферу других уголков города. Пусть хоть что-то в мире остается светлым, чистым, уютным.

— Нет, черт с ним, с Ярославом, — продолжила она, придя в себя от первого шока. — Я тут так, пешка. Досадное недоразумение. Жива только благодаря Мари. Я — паразит в ее теле.

«Не бойтесь. От вас не будет требоваться ничего. Почти ничего. А взамен вы получите обратно свою жизнь».

— Я, — Мария тяжело сглотнула, — я уже жива.

«Но это не вы, не так ли? Не совсем вы. Поразительно точная копия, не спорю. Но не вы».

Мария сгорбилась. Жнец и сам прекрасно знал, что с ней происходило. Не было нужды объяснять.

— Не мою жизнь, — сказала она. — Вы вернете Мари. Заберете ее у Забытого.

«Это не в моей власти, дитя. Хотя я мог бы показать один занятный трюк, который вам очень