Он потянулся к моим волосам и молниеносно освободил мой пучок от шпилек, распустив волосы. Любовался на то, как они падают вниз. Мерцающее пламя в его глазах завораживало. А он зачарованно пальцами перебирал пряди.

Я уже намеренно поерзала на коленях дракона. Хотелось ощутить его желание, убедиться в нем, в том, что он хочет не меньше меня. Твердая выпуклость убеждала меня в этом. Дракон нетерпеливо рыкнул и помог мне ритмично подвигаться туда-сюда.

Покрывая лицо и шею поцелуями, Ашшур потянулся за крючками платья на спине. Невероятно нежно и не спеша расстегивал крючок за крючком, оголяя по кусочку кожи. От такой ласки возбуждение ударило волной внизу живота, скручивая и вызвав очередной гортанный с гон.

Дракон отреагировал нежным укусом в обнаженную ключицу. Я потянула платье за рукава, желая поскорее от него избавиться, но дракон недовольно рыкнул:

— Нетерпеливая моя.

Он провел рукой вдоль обнаженного участка спины по позвоночнику, вызвав спазм желания. Но мне не хотелось долгих нежностей, не сейчас. Была бы я в нормальном состоянии с нормальным партнером, тогда да. Сейчас же кожа стала так чувствительна, словно горела огнем. Который мне необходимо было потушить.

Все оказалось слишком: слишком чувствительно, слишком остро, слишком жгуче. Как изголодавшемуся путнику не до гурманства и изысканности блюд, так и мне сейчас нежные ласки не дарили удовлетворения, а сводили с ума. Меня не надо было распалять, я изнывала от желания и нетерпения.

Ашшур понял и помог скорее освободить грудь. Когда он наконец добрался до соска и потянул его губами, я громко вскрикнула и выгнулась, жалея, что мы еще в одежде и я не могу оседлать дракона. Сейчас я бы хотела совместить эти ощущения, наполненности внутри и ласки моей груди.

Дракон угадал мое желание и, продолжая терзать грудь умелыми, сводящими с ума ласками своим необычным языком, потянулся к ногам, приподнимая юбку, оглаживая руками ноги и задирая подол выше и выше, до самых бедер.

Задрав мне юбку на живот и наглаживая открывшиеся взгляду бедра, дракон одним движением освободил меня от платья, и я довольно мурлыкнула.

Он принялся играть моими трусиками, отодвигая края и касаясь нежных мест ловкими пальцами, не забывая дразнить языком соски груди. Я извивалась в его руках как змея, чувствуя себя растопленным маслом и улетая в небеса, одновременно не желая, чтобы это прекращалось, и желая большего. Ашшур подавлял мои нетерпеливые попытки взять верх и оседлать его самой.

— Позволь мне… — шептала я бессознательно. — позволь… хочу…

Вибрации тела Ашшура становились все мощнее. Он погрузил мне палец в лоно и замер, наслаждаясь моими сладкими мучениями. Я мстительно прикусила его за губу, на что он издал смешок и укусил в ответ в шею. Я вскрикнула, приподнялась, и Ашшур, молниеносно порвав белье и приспустив брюки сам, посадил меыя на себя.

Я всхлипнула от давно предвкушаемого чувства наполненности и, уткнувшись дракону в плечо, замерла, наслаждаясь ощущением. Он не торопил меня. Но его вибрация отзывалась во мне расходящимися волнами удовольствия, и я закричала уже от сильного оргазма, вознесшего меня куда-то уже выше небес, в какую-то безвременную сферу. И дальше голова перестала существовать совсем, подчинившись одним инстинктам и ощущениям.

Мы перебрались на кровать, не прекращая процесса, который длился до утра, прерываясь лишь на краткие мгновения для знакомства с телом друг друга и нежных ласк.

Благодаря зелью я смогла умотать дракона так, что утром он крепко заснул. Были опасения, что этот коричневый гад слишком вынослив и даже под зельем я вымотаюсь раньше него. Но без зелья я бы точно утомилась и заснула раньше, чем он.

Сейчас у меня был шанс, и я им воспользовалась. Аккуратно, стараясь не разбудить, нанесла ему на запястье подготовленный заранее временный рисунок брачной татуировки.

Как я узнала, у каждой пары свой индивидуальный рисунок. Общим в них было одно: круг, разделенный плавной чертой пополам, одна половина белая с черной звездой с одного края, вторая — черная с белой звездой с противоположного края. Это, так сказать, обязательная основа рисунка, которая, как я поняла, означает что-то вроде слияния двух противоположностей в единое гармоничное целое. А вот дальше…

Дальше у каждой пары этот рисунок дополнялся индивидуальными деталями. Завитками, изображениями животных или еще чем-то таким, что касалось именно этой пары и имело для них значение. Поэтому я могла не париться и нанести отсебятину.

Что я с удовольствием и сделала, пару дней разрабатывала эскиз нашей с драконом брачной татушки, высунув язык от усердия и подхихикивая в процессе. Я пририсовала несколько завитушек, которые издалека напоминали неприличную фигуру, и изобразила летающего осла, вспомнив, как я следила за перемещениями дракона с помощью фигурки осла на карте.

Сделав дело и радуясь, что задуманный план удалось осуществить без препятствий, а еще и удовольствие получить, я мурлыкнула, довольно потягиваясь, и с чистой совестью и радостью от сделанной гадости поспешила домой.

Вечером я сидела напротив него в кабинете, попросив перед этим конфиденциальный разговор. Дракон всех прогнал домой, и я разыгрывала последний акт пьесы.

— Ты можешь объяснить мне, что это? — Сняв браслет, прикрывавший тату на запястье, я показала ему узор на коже.

Он сглотнул и поднял на меня тяжелый взгляд. В нем плескалось отчаяние.

— Это знак избранной пары драконов.

— Почему он у меня появился?

— Я не знаю.

Взгляд его казался растерянным настолько, насколько это было возможным у этого самоуверенного дракона.

— Это просто невозможно! Ты не можешь быть моей избранной.

— У тебя тоже такой же? — поинтересовалась я.

Он протянул руку, чтобы показать — да, на запястье появилась похожая на мою тату.

— У дракона не может быть избранником человек. Так не бывает. — Он потряс головой.

— Ты убеждаешь сам себя? Помогает самовнушение?

Он зарычал, глаза вспыхнули алым.

— Ты не понимаешь! Дело не в моем желании-нежелании, это невозможно потому, что мы несовместимы. Наши расы не могут создать союз, наша магия не позволит.

— А если во мне течет кровь драконов?

— Что-о?! — Он даже вскочил с места.

— Одна из моих далеких прабабок согрешила с залетным драконом.

— Насколько далекая?

— Ну, как минимум прапрапрапрапрабабушка.

— Да не бывает такого! Не рождаются дети от союза дракона и человека!

— Да? Значит, много-раз-прабабка солгала, — похлопала я невинно глазками.

Врала я, прости меня прапрапрапрапрабабушка, но надо же проверить.