— Тем более такую слабенькую, — согласно протянул первый голос. — Девочка и так не нашей расы.

Пустые длинные проходы храма делали тихий шёпот стариков слышимым даже на приличном расстоянии — но понимая их слова, я не понимала их смысла.

Я была одета как служанка — с чокером на шее. Никакого браслета на руке у меня не было — значит, я не могла быть замужем. То есть … они говорили не про меня?

Впрочем, сейчас у меня были не до разгадок странных разговоров — меня ждали куда более важные дела. Мне предстояло пройти полгорода пешком… без обуви.

И…

Да, я сделала это.

Изранила, стёрла до крови ноги, но дошла.

И даже не умерла по дороге от жажды или палящих светил — сделала себе из фартука что-то типа косынки, которую накинула на голову. Наверное, можно было и из подола платья сделать также подобие портянок, но к тому моменту когда я об этом догадалась, ноги уже были изранены, и большого смысла я в этом не увидела. Только время терять.

Зато долгая тяжелая «прогулка» заставила меня выкинуть из головы все ненужные эмоции. Организм, включив режим выживания, заботился в первую очередь о том, что действительно было необходимо. А всякие там душевные переживания…

Нет, скажите, я и впрямь была такой дурой — влюбилась в чужого мужика из-за одной проведенной с ним ночи? Ха! Вот что значит деревенская школа и отсутствие воспитания в этом вопросе. Решила, что это было обоюдное влечение… ага. Для мужика, у которого гарем девок во дворце.

… И вдруг он воспылал ко мне неземной страстью… Ха. Три раза ха-ха.

Хотя страсть неземная ( неземная — потому что радскарская) действительно была. Из-за запаха Найви. А мной просто попользовались. Но не сам правитель — он ведь тоже был одурачен, а парочка хитрецов из рода Днарр.

Я сжала зубы. Ну и пусть.

Пусть они там женятся, пусть любят друг друга, пока отец Найви будет пересчитывать драгоценные камни на платьях дочери.

А я… а я тоже не пропаду. Не пропала же, когда выпала из самолёта, из своего времени… вот и сейчас тоже выживу.

Добравшись до дома, я первым делом сходила в душ и смыла с себя всю грязь. Затем обработала все раны, и только потом заставила себя поесть. Буквально впихнула несколько рулетиков с мясом и зеленью.

А затем включила систему ( как здесь коротко называли компьютеры) — не потому что планировала работать, просто тишина давила на нервы и причиняла мне почти физическую боль.

В конце концов, я даже пролистала свой почтовый ящик и проверила несколько писем, пока внезапно мне не стало плохо.

Это не могло быть отсроченным солнечным ударом, не могло быть результатом обезвоживания — обычно и от одного и от другого становится дурно, накатывает слабость, тошнит в конце концов, но не щиплет тело. А мне вдруг дико обожгло кожу где-то в районе ключицы.

Было так больно, что я подумала, будто умираю…

Я кое-как добралась до ванной, где имелось большое зеркало, и стащила с себя футболку, чтобы посмотреть на болезненный участок — что же там такое. Я ведь только полчаса назад принимала душ — и всё было в полном порядке!

А в зеркале… в зеркале, прямо перед моими глазами на моей ключице внезапно проявился… светящийся ярко синим след звериной лапы.

— Внимание, жители планеты Арна! — заорал вдруг динамик системы, взрываясь «экстренным сообщением». Такое иногда бывало, когда на Арне терялся ребенок или когда объявляли что-то очень важное. — Господин уполномоченный секретарь только что довёл до нашего сведения, что в эту минуту наш повелитель, правитель Дэйррэн и его невеста, госпожа Найви, показались из дверей храма. На невесте — красное платье. Господа, это радостная новость! Давайте затаим дыхание и загадаем, чтобы завтра невеста показалась перед всеми в синем платье. Повелитель, ваши подданные счастливо приветствуют ваш выбор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Зажав в руке футболку, я вернулась в комнату. На дисплее рабочей системы транслировали храм, в котором я сегодня заблудилась. Затем оператор осторожно навёл камеру на Найви, медленно следовавшую за правителем, и его самого — Рэйна Дэйронна… смотрящего вперед с довольной ухмылочкой.

Его лицо сегодня просто светилось от радости… От боли я зажала рот рукой — не хотела рыдать в голос. У правителя на самом деле был повод, чтобы чувствовать себя счастливым — сегодня его сопровождала настоящая избранница.

А у меня не было ничего… кроме меня самой.

Окажись я дома у бабушки, наверное, опивалась бы сейчас Настькиными травяными сборами. И рыдала бы в три ручья. Но здесь, сейчас у меня такой роскоши просто не было. Потому что это у них там свадьба и радость на лицах, а у меня здесь — опасность за дверью. И если я не позабочусь о своей безопасности, у меня может не остаться и меня самой.

Я пообещала своему измученному телу, что как –нибудь потом мы объедимся мороженым, поплачем… может быть даже найдём какого-нибудь парня, чтобы выкинуть из головы одного ухмыляющегося правителя. Но сейчас я должна была подумать о своей защите. Разбитое сердце можно склеить, если оно ещё бьется. А что-то мне подсказывало, что последнее очень невыгодно одной пронырливой семейке.

Тридцать второй век… тридцать второй! А люди и даже нелюди всё те же. Обидно…

Всю ночь я занималась тем, что продумывала план — и частично воплощала его в жизнь, отсылая посылки своим знакомым и друзьям по всей Вселенной.

В нескольких посылках были также записки с прикрепленными к ним картами памяти — в записках я просила получателей спрятать карты памяти в укромное место и не трогать их до тех пор, пока я выхожу с ними на связь. Я пообещала еженедельно отсылать своим друзьям короткие сообщения. И если в течение десяти дней от меня не придет вообще ничего — в этом случае я просила их опубликовать ту запись, которую они найдут на карте.

А там я рассказала обо всём: о том, как господин Днарр заставил меня принять участие в обмане повелителя; о Найви, которая не могла пройти испытание отваром «чистоты»; и о ночи, которую я пережила. Я даже на всякий случай сфотографировала странный знак, возникший у меня на ключице — возможно, это был просто синяк… странного цвета и формы. Но я и его добавила в свою исповедь.