— До того момента, как ты сможешь доверять мне. Или любому другому мужчине, — заключил Макс. — Но почему, Никки? Отчего это недоверие? Скажи мне! Ведь это не только из‑за Алана?

— Да, ты прав, — ответила она, и ее голос дрогнул. — Я долгое время встречалась с одним мужчиной, и наши отношения закончились плохо. Мои последующие отношения тоже нельзя назвать счастливыми. Но мне, честно говоря, не хочется говорить об этом на первом свидании. Если так можно назвать это мероприятие.

— Называй это как хочешь, — заявил Макс. — Важна суть, а не название. Если помнишь, я уезжаю через десять дней. Так давай проведем десять вечеров вместе. Я не могу сейчас говорить о том, что будет позже. Я еще сам не решил, где буду. С моей стороны будет честным сказать тебе об этом.

— Я, конечно, преувеличила срок, когда говорила про десять лет. Но не готова к отношениям. Я не уверена, что буду когда‑либо готова.

— Я не могу предложить тебе отношения и даже не знаю, где буду жить. Но отношения — это просто очередное название.

— Очень хорошо, что ты это сказал. Я уже начала бояться этих отношений.

Никки понимала, что выглядит жалкой в его глазах. Она была сильной, умной женщиной, которая многого добилась в жизни. Ей было чем гордиться. Но она выбирала не тех мужчин. Ее беда была в том, что осознавала она это только в тот момент, когда отношения с очередным избранником заходили в тупик. Вероятно, она не хотела признавать сразу, что ошиблась. Или старалась видеть в людях только хорошее и прощала им то, что не должна была. Это свойство она унаследовала от своей матери, которая ни разу не сказала ничего плохого о своем непорядочном муже. А репутация Макса просто кричала о том, что и Макс был очередной ошибкой.

— Газеты много писали о тебе и Эллен Трентор. О том, что ты… что ты изменял ей.

Макс помрачнел.

— Я никогда не обманывал Эллен. Никогда. Если ты имеешь в виду фотографию, на которой я в ресторане с девушкой, то фотография была сделана, когда мы были уже не вместе. Мы держали это в тайне, потому что Эллен должна была выступать на важных для ее карьеры соревнованиях. Ей не нужна была лишняя шумиха, связанная с ее именем.

— Однако журналисты об этом не знали, когда застали тебя в ресторане с другой.

— Да, так и появилась информация, что я изменяю Эллен. Она была вне себя от ярости. Во‑первых, она перенервничала и проиграла. А во‑вторых, вдруг решила, что я изменял ей, когда мы встре чались. На самом деле та девушка, с которой я был в ресторане, была представителем моего спонсора — компании по производству спортивного оборудо вания и одежды. Между нами были исключительно деловые отношения. А папарацци начали преследовать ее повсюду. Они караулили ее даже у дома ее родителей. Боже, она тоже возненавидела меня!

— О, я такого, конечно, не знала! А что насчет другой девушки? Из твоего родного города, которая дала журналистам совершенно кошмарное интервью? — Никки даже поежилась, вспоминая подробности, упомянутые в той статье.

Макс скорчил гримасу.

— Я ни с кем не встречался. Она рассказала мне, что тоже ни с кем не встречается. У нас были свидания, когда я навещал моих родителей.

— То есть вы не были настоящей парой.

— Да, у нас не было обязательств друг перед другом. Но на самом деле у нее совершенно точно был другой, потому что я не отец ее ребенка, что и было доказано.

— И тем не менее тебя считают бессовестным ловеласом. Почему?

— Пресса процветает, когда находит повод, чтобы раздуть скандал, а потом долго и подробно писать об этом. Многие люди верят, что нет дыма без огня. Но почему мы не можем отстраниться от всех проблем и не думать о них эти десять дней?

Никки почувствовала, как ее сердце вздрогнуло.

— Ты имеешь в виду отношения без обязательств? Если так, то у меня никогда не было такого опыта. Я не знаю, как…

— Мы будем просто наслаждаться компанией друг друга и не думать о том, к чему это должно привести.

Это было что‑то новое! Никки всегда беспокоилась о том, к чему приведут отношения, еще до того, как они успевали полностью развиться.

— Да, — сказала она. — Мы можем спокойно узнать друг друга лучше за это время.

— Отсчет времени уже пошел. Я очень многое хочу узнать о тебе. Я хочу задать тебе так много вопросов.

Никки удивилась его настойчивости.

— Начинай! — сказала она. — Я готова отвечать на твои вопросы. Так же честно, как ты ответил сейчас. Но до того, как ты начнешь, я должна в чем‑то признаться. Я не была полностью откровенна с тобой…

Макс почувствовал, как у него по спине пробежал холодок паники. Как раз в тот момент, когда он готов расслабиться и провести несколько радостных дней в компании Никки, он узнает, что она должна признаться в чем‑то ужасном. Тысяча причин, по которым она утаивала от него что‑то, промелькнула у него в голове. Честность в отношениях всегда была для него на первом месте.

Он выпустил ее руку из своей и внутренне сжался, готовый услышать неприятное известие.

— Что ты имеешь в виду?

— Я говорила, что размышляла над идеями о новом бизнесе. Правда заключается в том, что этот бизнес уже существует и находится сейчас в стадии развития.

— Бизнес? А ты мне не рассказала о нем, потому что…

Она нервно моргнула.

— Потому что я не могу доверять тебе.

— А почему ты решила довериться мне сейчас?

— Потому что я не вижу, как ты подсчитываешь прибыль, когда разговариваешь со мной. — Она уставилась на стол. — А у Алана в глазах всегда мелькали доллары…

Макс облегченно вздохнул и чуть было не рассмеялся.

— Доллары — это не то, что я вижу, когда разговариваю с тобой, Никки, уверяю тебя.

Он видел перед собой женщину, исключительно красивую и умную. Как Алан мог упустить такое сокровище? Никки недооценивала себя, если думала, что мужчина может быть заинтересован только в ее деньгах.

— Кроме того, я думаю, что у тебя достаточно своих денег, чтобы не хотеть еще и моих…

— Ты совершенно права. Я очень часто встречал на своем пути людей, которых интересовали мои деньги, но не я.

Никки кивнула.

— Да! Просто Макс. Не Макс — звезда тенниса, не Макс‑миллионер. Просто Макс, с которым я познакомилась и который… мне нравится.

— Именно так, — ответил Макс. — А мне нравится та Никки, которую я узнал за последние несколько дней. Не просто красивая Никки, а умная, добрая Никки. Твое личное благосостояние меня совершенно не интересует.

«Моих денег хватит нам обоим», — подумал он, но быстро выкинул эту мысль из головы. Он не строил планов на будущее с Никки. Он не мог. Он был волк‑одиночка. Сначала он должен был разобраться со своей жизнью. И ему следовало быть осторожным в словах, чтобы не дать Никки повода для ложной надежды. Он не хотел причинить ей боль, как это делали другие мужчины.