— Вот даже как, — сновидец замер, но креститься перестал, — дайте догадаюсь. Вы ищете вход в город, да? Не местный?

— А вы пророк, как я посмотрю.

— Нет. Я психолог. Работа такая, а еще я люблю читать детективы. Дедукция — мой конек.

— И то, что я не местный, вы решили по грязи на моих ботинках? — весело подмигнул я.

— Нет. Иначе бы вы уже вошли самостоятельно, но я хочу вас предупредить. Город не любит чужаков. Я сейчас серьезно.

— Я это уже понял. Я бывал там пару раз, просто пользовался другим порталом, — ответил я.

— Через Ротонду? Или вы с Парнаса?

— С Обводки.

— А-а-а, — мужчина снял шапочку с головы и зачем-то начал пихать ее в рот. Это было настолько неуместным и глупым, что я даже удивился. Старичок быстро двигал челюстями, жуя бумагу, а потом засунул руку в рот и вынул здоровенный мокрый комок.

— Это ловушка внимания, — сказал Рагни мне мысленно, — этот дример дурит нас.

— Верно, — согласился я и отвел глаза в сторону.

— Мало кто ходит через Обводку, ибо она принадлежит язычникам, а значит, вы один из них! — воскликнул старичок и запустил в меня этим комком.

Я успел увернуться в последнее мгновение, и позади меня прогремел громкий хлопок. Я рванулся вперед и вовремя. Комья слизи разлетелись во все стороны и точно зацепили бы и нас с Рагни.

— Ты что творишь, мудила?! — я схватил старика за шиворот и тут же оказался на земле. Бодрый дед хитро вывернулся из моей хватки, оставив шубу на полу а потом срубил меня крутой подсечкой. Теперь он стоял в белом кимоно и боевой стойке. Каратист, что ли? Ужас. Этот город полон психов. Что не дример, то какой-то идиот. Здесь вообще нормальные бывают?

— Защищаю врата от язычников! — воскликнул дед, и в его глазах сверкнуло яркое желтое пламя. Ну хоть не садху, что уже хорошо.

— Да я не один из них! Скорее, наоборот! — возразил я.

— И кто же ты тогда такой? — дед внезапно начал крутить руками, как ветряная мельница, и я ощутил сильный порыв ветра. Опять атака! В этот раз уклоняться было бессмысленно, все равно бы зацепил, поэтому я создал магический щит, а затем распахнул плащ, обнажая татуированный треугольник на груди.

— Ах ты поганый эксгибиционист! — в ярости закричал старикашка и бросился ко мне, явно намереваясь пробиться сквозь щит и вступить в рукопашную. Но не тут-то было. Из татуировки вырвался длинный яркий луч, и каратиста срубило на подлете. Выстрел был такой мощный, что деда впечатало в стену, но не выбило из сна. Я тут же подскочил к нему, схватил за ворот кимоно и швырнул об другую стену. Аж кирпичи трещинами пошли, но старик был неубиваем. Он резко подскочил ко мне, и мозолистая пятка смачно вошла мне в ухо. Я кувыркнулся в воздухе и встал на ноги, а вот дед закричал как резаный.

Рагни схватил его крючьями и чуть ли не распял в воздухе. Я подскочил и со всей силы пнул деда в живот.

— Православный сновидец, психолог и каратист, любитель детективов, страж врат. Сколько у тебя еще ролей? — спросил я, продолжая месить деда, но он держался бодрячком. Лишь когда я почувствовал, что его сновиденное тело потеряло упругость и стало мягким как тесто, то остановился.

— Ты покажешь мне портал, — грозно сказал я, — иначе я иссушу тебя на месте.

— Никогда! — воскликнул дед и стал таять. Просыпается!

— Да никуда ты не уйдешь, пока я не отпущу, — сказал я и приказал амфисбене обвить жертву. Дед задергался, и лишь когда осознал, что проснуться ему не удастся, то сдался окончательно.

— Хорошо, хорошо, — быстро проговорил он, — я покажу. Ты не похож на язычника. Тот бы меня сразу иссушил. Выходит, что ты точно не местный. Можете меня отпустить.

— Рагни, — попросил я, и волк убрал крючья. Дедуля свалился на землю, и я приказал змее вернуться.

— Вставай, — я протянул деду руку, чтобы помочь ему подняться. И это было ошибкой. Коварный каратист резко схватил меня за нее, дернул на себя, и я снова оказался на земле. В ладони деда сверкнул блестящий предмет и мою правую ладонь словно током ударило.

— Вот тебе! Получай! — дедок встал рывком на ноги, бросил себе под ноги какой-то шарик и исчез в фиолетовых клубах дыма, а я остался лежать на земле. Моя правая рука оказалась прибитой к бетону, и я ничего не мог с ней сделать. Я повернулся на бок и увидел что из ладони торчит тонкий серебряный прут. Что это? Я взялся за него свободной рукой, но не смог вытащить. Вот же черт. Это какой-то артефакт?

— Нет, — сказал Рагни, — это нечто иное, но тоже имеющее силу. Давай я.

Волк схватился за пруток зубами и легко извлек его из моей руки. Серебряный предмет тут же исчез из его зубов. Одноразовый. Вот же зараза! Деда нигде не было видно. Проснулся. Ушел. И как мне теперь искать портал? Но тут за моей спиной раздался знакомый рокот мотоциклетного двигателя. Оксана?

— Заблудился в трех соснах, да? — спросила она, подъезжая поближе, — извини, я забыла рассказать тебе особенности этого портала. Думала, что Олег тебе все расскажет.

— Да ничего. Я бы и сам разобрался. Денька через два, — усмехнулся я.

— Не разобрался бы ты, — с улыбкой сказала Оксана и свесила ноги с моста. Мы сидели на самом краю поднятой чуть ли не вертикально части Литейного моста. Вид отсюда открывался шикарный. Справа величественно возвышалась над серебряной рябью реки «Аврора» — великий крейсер Октябрьской революции, вооруженный самым страшным оружием в мире — пушкой, выстрел из которой приводит к чудовищным разрушениям всего и вся. Либералы бы сказали, что аж на семьдесят лет, но это уже из области анекдотов. Небо мрачное, безлунное и беззвездное, давило на нас сверху, но я уже привык к нему. Все-таки почти десять лет прожил здесь. Именно в этом городе я обрел и потерял свою последнюю по-настоящему человеческую любовь. Юлия. Сновидица, которую я научил осознаваться и превзошедшую меня по количеству и качеству ОСов. Правда, это сыграло с ней злую шутку. Она зашла так далеко, что уже не вернулась. Потом, конечно, мы с ней встретились, причем в игре у Кости, но лучше бы той встречи не было. Что сейчас об этом вспоминать? Этот город многое дал мне, но и забрал тоже немало. Любил ли я его? Вряд ли. Уважал ли? Да. Мне нравились его узкие улочки в центре, набережные и мосты, пирсы и мостовые. Местные жители — весьма вежливые и по-печальному добрые…

— Может, и не смог бы, — уклончиво ответил я, хотя сам себе признался уже давно. Не смог бы. Чертов портал на Новочеркасской работал хер пойми по какой схеме. Нам пришлось гонять на мотоцикле кругами то туда, то сюда, а пару раз даже выехать наружу.

— Там весь смысл заключается в том, чтобы заблудиться. Понимаешь? — Оксана пристально посмотрела на меня. Да, в мире снов она выглядит покрасивее. Ну это почти у всех сновидиц так. В реале ничего выдающегося, а здесь красавица писаная.