— Если мою вину докажут, — голос наконец прорезался, но тихий, — меня казнят?

Лорд Кейн до стола не дошел, остановился, обернулся. Странно у него было лицо, я бы даже сказала жутковатое. Будто он прикидывал не исполнить ли возможный приговор сейчас, не дожидаясь следствия и суда.

— Надейтесь на правосудие… — выдавил приглушенно. Сложил руки на груди. Н от меня не укрылось как напряжены были его пальцы. — Важнее, чтобы до суда вы не попали в руки лорда Гэйли. В этом случае, есть вероятность, что мы вас потеряем еще до суда и приговора, — помолчал и тихо добавил: — Идите, студентка Найли, идите!

Я подняла на него растерянный взгляд. Показалось ли, что в голосе ректора Ригана скользнули тоскливые нотки? Но у него уже снова было режущее холодом и отстраненностью лицо. Он указал нетерпеливым жестом на дверь и сел в кресло.

Я вышла на плохо слушающихся ногах. Это видимо входит в привычку выползать из кабинета ректора чуть живой от потрясений.

Хотя нет, появилась и еще одна закономерность. Я едва пару шагов сделала.

— Куда направляемся?

Я этот голос никогда не забуду. При смерти буду вспоминать и ненавидеть. Злорадное ехидство так и сквозило в каждом слове.

Шатен и блондин стояли у окна. Я шарахнулась в сторону. Но блондин предупредил меня вставая на пути.

— Я смотрю, тебя уже кто-то не плохо отработал, — коснулся пальцами моего разрисованного «красивого» лица.

Я угрюмо промолчала.

Взгляд его соскользнул на распахнутые половинки лифа, остановился на амулете. Глумливая улыбка лицо исказила, а потом взгляд ниже устремился. Я запоздало запахнулась, спасаясь от нескромного взора. С вызовом глянула в синие глаза. Блондин хмыкнул довольно.

— Хорошая вещичка красуется на твоей сексуальной шейке. Ты ничего не можешь мне сделать, ведь так? Вернее можешь, но не захочешь, — прижал меня к стене под молчаливое одобрение шатена. — коснулся губами мочки моего уха. — Это очень больно, я прав? Очень… очень…

Я уперлась одной рукой в его грудь, второй сжала отворот платья. Блондин схватил меня за подбородок, заглянул в мои глаза. В его голубых зрачках заволакивающая ледяная дымка. Он довольно усмехнулся, рывком наклонился впиваясь в мои губы. У меня в голове жар вспыхнул, и тут же на шее зажгло.

О, нечистые! Стоп! Не надо!

Лилии так и не воспылали, удерживаемые недавним происшествием и страхом.

«Вот так, Найли, — с горечью призналась сама себе. — Прав, блондин, это очень больно… — Парень с силой надавил мне на скулы отчего я непроизвольно приоткрыла рот. И язык блондина тут же проник внутрь. — И моя сила теперь не сможет меня защитить. И что же, я терпеть должна? Ну уж нет!»

Столь подлого удара, после того как казалось он подчинил мою волю, блондин не ожидал. Охнул приседая и схватывая себя руками за причинное место, сделал пару шагов назад и взвыл. Шатен бросился к нему на помощь. Хотя, к слову помочь дружку было нечем, разве что придержат и подвыть рядышком. Да только мне оно и нужно было. Я в припрыжку пустилась по коридору. Задыхаясь вбежала в комнату, закрылась на щеколду и кинулась на кровать. Вот теперь, здесь, в своей маленькой крепости, можно было дать волю эмоциям. Меня затрясло. От обиды и негодования даже слезы на глаза навернулись.

— М-да! — протянули рядом. Я вскочила, начала судорожно вытирать лицо. Баз сидел на стуле почесывая косматой лапой затылок.

— Чего надо? — выплюнула со злостью. — Я думала, ты мой дух хранитель, а ты… — начала ловить ртом воздух, вхлипывая.

— Я хранитель, — вздохнул тот, и поморщил крупный нос. — Вот только я не тебя охраняю, а от тебя…

— От меня? — слезы моментально высохли. Лицо вспыхнуло от негодования. Но я тут же взяла себя в руки. — От меня говоришь? Что-то я тебя не заметила нынче на задворках некромантовского отделения.

Баз чуть со стула не упал. Глаза выпучил.

— Что ты сделала? Ты кого то… — громко сглотнул.

— Пока никого! — демонстративно от него отвернулась.

— Ты, это, суккуб, — начал дух осторожно. — Не дури! Меня же того за это… Не меньше твоего попадет.

Я обняла себя руками пытаясь сдержать колотящую тело дрожь. Потрогала холодный амулет. Кожа под ним пылала. Больно. Очень больно. И даже не столько от обжигающего прикосновения амулета, сколько в душе. Её прожигает не меньше чем кожу, и даже волдыри вот-вот появятся. Я приподнялась на кровати, глянула через плечо на стоящий в углу меч. Не дурить? Не защищать себя? Позволять никчемному духу делать вид, что он охраняет меня… или от меня. Продолжать бояться, не пытаясь доказать собственную невиновность и спасаться бесцельным сидением в стенах института? Нет! Сжала руки в кулаки. Хватит! Я суккуб. И пусть я еще не умею управлять своим проклятием, но я научусь, и докажу, что я не убийца. И я не позволю больше никому запугивать меня!

Тара смотрела на меня едва сдерживая бешенство. А я стояла вцепившись в рукоять меча и тяжело дыша.

— Да что ты его как ложку держишь! — от крика Вьятт уши закладывало.

Единственный раз в комнату заглянула соседка, с опаской покосилась на девушку-тролля и робко попросила:

— А тише можно, уже за полночь.

И под громогласное.

— Вон пошла! — торопливо захлопнула дверь.

Никто из соседок больше не рискнул сунуться к нам. И я, под иступленные крики Тары, продолжила обучения владением мечом.

— Всё, хватит. Иначе завтра рук не поднимешь, не то, чтобы отрабатывать тренировку.

Я настырно покачала головой.

— Продолжаем, у меня выносливость большая, — в очередной раз начала приноравливать ладонь на рукояти.

Тара усмехнулась.

— Что тебе приспичило? Если обидел кто, мне скажи, я разберусь.

— Ты не можешь быть всегда рядом, — сурово отрезала я.

Вьятт глаза сощурила, поднялась со скрипнувшего стула, забрала из моих рук меч, отставила его в сторону и посмотрела на меня вопросительно.

— Значит, все же обижают, — в голосе угроза послышалась. В глазах алым пламенем вспыхнуло. Подруга кивком указала мне на кровать.

— Присаживайся и рассказывай. Пока не узнаю в чем дело, продолжать занятия не станем.

Рассказывать мне не хотелось. Сама со всеми разберусь. Но Тара смотрела на меня так будто собирается показания выбивать и даже кулак почесала.

— Ну-у?.. — выжидательное свела брови. И тут в стекло ударил камушек. Тара рывком подскочила к окну, распахнула его.

— Сейчас я кому-то руки-то поотрываю! — гаркнула, высунувшись по пояс.

Я тоже бросилась к окну. Выглянула из-за широкой спины Вьятт. Узнала худощавую фигуру, с отсвечивающей в фонарном свете рыжей шевелюрой.