их состав вводился и представитель молодых рабочих. С 1 июля 1976 г. на тех 500 предприятиях, на которых было занято более 2 тыс. чел., представители рабочих в производственном совете, создаваемом на паритетной основе, могли участвовать в принятии решений любого рода. При патовой ситуации нейтральный председатель совета имел два голоса.

В 1970 г. был принят закон о «перераспределении собственности», по которому отчисляемая в фонд накопления инвестиционная зарплата увеличивалась вдвое — до 624 марок. Рабочие получали именные сертификаты на постепенно растущую сумму, блокированную на срок не менее пяти лет. За короткое время эти фонды охватили 16 млн. чел.

Самым большим проектом социал-либеральной эры стала реформа образования. Вводились система стипендий и бесплатного посещения занятий в вузах. В результате, в 1969–1970 гг. число студентов из рабочих семей выросло с 7 до 14%. Однако многие программы так и остались нереализованными, поскольку в некоторых землях по традиции встречали в штыки любую «реформу сверху» и ревниво оберегали свои прерогативы от покушений из Бонна. Кроме того, против реформ активно выступали консерваторы.

Восточная политика

В первом правительственном заявлении социал-либеральной коалиции содержалось необычайное упоминание о «двух германских государствах». Вряд ли можно было отчетливее сформулировать отход от аденауэровской «политики силы» и непризнания ГДР, хотя в словах Брандта не было намека на международно-правовое признание ГДР. Кроме того, если в Германии и существуют два немецких государства, то это еще не значит, что они являются заграницей друг для друга. Канцлер подчеркнул, что стоит испробовать все средства, чтобы два германских государства, вместо того чтобы «жить друг около друга», попробовали «жить друг с другом».

Первые осторожные шаги к сближению начались еще во время «большой коалиции», теперь они были продолжены. К этому времени стало ясно, что границу по Одеру — Нейсе можно признавать или отклонять, но она стала реальностью, которую вряд ли можно изменить, тем более в обстановке международной разрядки. Тем не менее со стороны Брандта и Шееля это был мужественный шаг. Но он мог получить признание, только если бы и другая сторона признала реальность того, что сложилось в Центральной Европе. Западный Берлин все еще оставался на карте Европы горячей точкой. Любое западногерманское мероприятие на его территории немедленно вызывало протесты ГДР и усиление мелочных придирок на трассах между ФРГ и Берлином. Не было и никакого урегулированного порядка поездок частных лиц.

В январе 1970 г. начались советско-западногерманские переговоры о заключении договора о добрососедских отношениях. Выявились различные подходы к проблеме послевоенных границ. Москва стремилась окончательно закрепить сложившееся положение, Бонн пытался оставить возможность их будущего изменения, разумеется, мирным путем. После сложных и подчас грозивших провалом переговоров 12 августа Брандт и Шеель подписали в Москве договор о признании нерушимости послевоенных границ и отказе от применения силы. Через 15 лет после трудной московской миссии Аденауэра вновь в центре внимания коммунистического мира оказался германский канцлер. Но на этот раз речь шла не только о примирении, но и о сотрудничестве, в том числе и в экономической сфере, особенно интересующей немецких промышленников. Отказываясь от насильственного изменения границ, ФРГ, тем не менее, не отказывалась от принципиальной возможности их мирной ревизии и от тезиса единой немецкой нации, которая рано или поздно «свободным волеизъявлением восстановит свое единство».

7 декабря 1970 г. аналогичный по смыслу договор был подписан в Варшаве. В нем также содержалась формула о «неприкосновенности», но не об «окончательности» границы по Одеру — Нейсе, и отказ от территориальных претензий. В Варшаве переговоры проходили еще труднее, чем в Москве. В частности, только в 1975 г. после предоставления Польше миллиардного кредита удалось добиться положительного сдвига в переселении оттуда желающих выехать этнических немцев.

Завершением восточных соглашений явилось подписание договора с Чехословакией 11 декабря 1973 г. Здесь камнем преткновения стало Мюнхенское соглашение 1938 г. Прага требовала признать его «недействительным с самого начала». Западногерманская сторона указывала, что такая формула вызовет поток материальных исков в немецкие суды и что соглашение было подписано также западными державами, которые, следовательно, должны участвовать и в его аннулировании. Но после отказа Чехословакии от возмещения материального ущерба от потери Судет Пражский договор был подписан.

3 сентября 1971 г. четыре державы подписали между собой соглашение по Берлину, которого требовал Шеель накануне заключения Московского договора. По этому соглашению, СССР впервые признал особые отношения Западного Берлина с ФРГ, поскольку в противном случае бундестаг скорее всего отказался бы от ратификации восточных договоров.

Во время заключения договора с Польшей произошло удивительное событие. Не чуждый театральным эффектам Вилли Брандт, который как эмигрант не мог иметь ничего общего с нацизмом, опустился в Варшаве на колени перед памятником погибшим повстанцам варшавского гетто. В октябре 1971 г. Брандту была присуждена Нобелевская премия мира.

Параллельно с подготовкой восточных договоров начались переговоры между ФРГ и ГДР. 19 марта и 21 мая 1970 г. Брандт и Штоф встречались в Эрфурте и Касселе для обсуждения нормализации отношений. Примечательной была сама атмосфера этих встреч, первых после 1947 г. Если эрфуртцы, опрокинув даже полицейские заслоны, горячо приветствовали боннского канцлера, то в Касселе правые экстремисты попытались сорвать встречу, размахивая оскорбительными плакатами. В целом обе встречи не принесли особых результатов. Но изложенные Брандтом в Касселе 20 пунктов постепенной нормализации отношений легли в основу подписанного 21 декабря 1972 г. «Договора об основах отношений». В нем была зафиксирована формула о двух германских государствах, отношения между которыми должны строиться на основе равноправия и отказа от применения силы. Было достигнуто также соглашение об обмене постоянными представительствами в Бонне и Восточном Берлине, хотя ГДР вначале настаивала на обмене настоящими посольствами. Как и в Москве, правительство ФРГ приложило к договору письмо о сохранении единства немецкой нации и ее права на свободное самоопределение. Бавария подала на договор жалобу, считая его неконституционным, но 31 июля 1973 г. Федеральный конституционный суд в Карлсруэ отклонил ее, не усмотрев в договоре никаких нарушений Конституции ФРГ. Но суд указал также на то, что до заключения мирного договора ответственность за Германию как целое лежит на четырех державах.

Оппозиция консерваторов

После 20-ти лет пребывания у власти блок ХДС/ХСС оказался совершенно не готов к роли оппозиции. Свои надежды ХДС связывал с новым председателем, интеллигентным и острым на язык Райнером Барцелем, которому можно было смело поручить самые деликатные миссии. ХДС рассчитывал также на перебежчиков из правого крыла СвДП, которые были в состоянии взорвать хилое правительственное большинство в 12 голосов. Но операция смещения Брандта могла бы выглядеть законной процедурой только при соответствующем настроении общественности. Такую возможность предоставили восточные договора.