Другим важным объектом внимания Эдварда Кеннеди в области внешней политики были взимоотношения США с Китайской Народной Республикой. Он был солидарен с курсом Белого дома на нормализацию диалога с коммунистическим Китаем и стремился внести в этот диалог личный вклад. Еще в 1971 году, при президенте Никсоне, он попытался стать первым американским политиком, который посетил бы эту страну с полуофициальной миссией.

Через китайское посольство в Канаде Эдвард стремился получить визу, но разрешение на въезд в КНР было обусловлено тем, что Кеннеди выступит с заявлением: Тайвань, мол, где сформировалось самостоятельное государство, связанное с США не только дипломатическими отношениями, но и договором о дружбе, является нераздельной составной частью Китая. От выполнения такого требования Кеннеди отказался и визу не получил.

Однако постепенно между обеими странами наметилась несколько большая терпимость. Неофициальный визит Никсона в Китай в том же 1971 году явно содействовал расширению связей. Усилия по нормализации продолжала администрация Картера. Именно она содействовала поездке Эдварда Кеннеди в Китай в самом конце 1977 года. Перед отъездом советник президента по национальной безопасности Збигнев Бжезинский попросил его во время бесед с китайскими деятелями обратить внимание на три вопроса: США стремятся к установлению дипломатических отношений, к достижению этой цели должны стремиться обе стороны, этим вопросом будет заниматься не только правительство, но и конгресс.

Эдвард побывал в различных городах. За его поездками, за соблюдением точного расписания визитов строго следила принимавшая сторона. Попытка встретиться со студентами в одном из университетов была пресечена: власти явно боялись нежелательных инцидентов.

Наиболее важная встреча состоялась в Пекине в канун Нового года с Дэн Сяопином — формально заместителем председателя Государственного совета (правительства), но фактически человеком, который сосредоточил в своих руках всю полноту власти в постмаоистском Китае и стремился к модернизации этой великой страны при безоговорочном сохранении коммунистического единовластия. Смысл того, что подробно пытался разъяснить Кеннеди своему весьма влиятельному собеседнику, состоял в том, что, по его мнению, США могут пойти на признание «единственного Китая», то есть отказаться от дипломатических отношений с Тайванем, но для этого им необходима поддержка со стороны самих китайских властей. Состоять она должна в той или иной форме обязательства, что Китай не предпримет агрессивных действий против Тайваня.

Многословный монолог Дэна, содержавший прежнее утверждение, что проблема Тайваня — это внутреннее дело Китая, в которое иностранцы не имеют права вмешиваться, неожиданно завершился на несколько иной ноте. Дэн заявил, что он и его коллеги могут быть терпеливыми. В конце концов дело будет решено, но «люди моего возраста, возможно, не смогут увидеть выполненной эту цель».

Это заявление с полным основанием трактовалось как готовность отодвинуть присоединение Тайваня к Китаю на неопределенное будущее, что фактически открывало возможность для восстановления американо-китайских дипломатических отношений с последующим бурным развитием экономических связей между обеими странами. Официальные отношения были восстановлены в 1979 году.

В январе 1976 года Эдвард Кеннеди был инициатором, как он сам выражался, «больших дебатов» по вопросам внешней политики и обороны, назначенных в конгрессе. Он пригласил к участию в них ряд видных общественных деятелей, в частности М. Банди, который являлся в это время президентом фонда Форда. Для приглашаемых намечались вопросы, которые желательно было бы затронуть. Связаны они были с проблемами повышения эффективности внешней политики страны, с путями выработки и принятия решений в этой области и т. д.

В первые полтора-два года Кеннеди поддерживал курс администрации Картера, в том числе и в качестве председателя юридического комитета сената. Сам новый президент проявил благосклонность к своему несостоявшемуся сопернику, в частности назначив его советника Р. Хантера одним из руководителей Совета национальной безопасности.

Участвуя в сенатских комитетах, Кеннеди уделил особое внимание расследованию фактов слияний и поглощений промышленно-финансовых корпораций, что он и его сотрудники считали нарушениями антитрестовского законодательства. Некоторые критики из консервативного лагеря стали даже называть его «социалистом», как это делали когда-то по отношению к брату Роберту. Ничего социалистического в намерениях Кеннеди, против которых выступали оппоненты, не было, и Эдвард вполне логично отвечал им, что своими действиями он только стремится создать более благоприятные условия для свободной конкуренции.

Постепенно, однако, Эдвард переходил к осторожной, а затем и более острой критике президента. Связано это было с тем, что действия администрации носили явно противоречивый характер. Заняв кресло в Белом доме в качестве ставленника либерального направления Демократической партии, Картер постепенно шел на уступки консерваторам во внутренней политике, а во внешней отходил от традиционной для демократов поддержки стабильности, в частности на Ближнем Востоке, где арабские фундаменталистско-мусульманские режимы не прекращали своих попыток стереть с лица земли единственную опору западной либеральной цивилизации в этом регионе — Израиль. Симпатии Картера всё более тяготели к мусульманским режимам.

Первое открытое выступление с критикой политики Картера состоялось 9 декабря 1978 года на конференции демократов в городе Мемфисе. Кеннеди высказался в защиту идей прогрессивного либерализма, в частности объявив неприемлемыми объявленные Картером планы сокращения некоторых социальных программ. Особенно сильно он обрушился на ограниченный, по его мнению, проект медицинского страхования, предложенный правительством в качестве противовеса его плану всеобщего медицинского обслуживания. Этому частному вопросу Кеннеди придал подчеркнуто общее звучание. Он говорил: «Иногда следует грести против ветра. Мы не можем позволить себе плыть по течению или стать на якорь. Мы не можем подчиниться призыву тех, кто утверждает, что настало время спустить паруса».

Надо сказать, что само правительство оказалось в заколдованном круге. Картер неохотно шел на урезание непомерно разросшихся социальных программ. Критики же, указывая ему на фактическую аморальность и приучение людей к иждивенчеству за счет государства, всё же главный упор делали на финансовую сторону дела. Эксперты обеспокоенно отмечали всё больший рост внутреннего государственного долга, увеличивавшийся дефицит госбюджета и другие негативные экономические явления, порождаемые разбуханием программ «кормежки бездельников», как высказывались оппоненты.

После выступления на конференции демократов в Мемфисе последовало выдвижение Эдвардом Кеннеди нового плана совершенствования медицинского обслуживания населения, в частности за счет федеральных средств. Предлагалось на 12-15 миллиардов долларов увеличить бюджетные расходы на медико-санитарную сферу, с тем чтобы медицинская помощь в США могла сравниться с лучшими европейскими образцами.