Выхода нет.

Она попалась в ловушку, словно мышь. Попалась в ловушку — и прекрасно это понимала.

Зазвонил телефон. Не сомневаясь, что это звонит Джаред, Дейвон в ужасе уставилась на аппарат, подождала, пока прозвучат еще четыре звонка, и только тогда сняла трубку.

— Алло, — пролепетала она.

— Доченька, это ты?

— Привет, мама.

— Когда ты вернулась домой?

— Сегодня утром.

— Что у тебя с голосом? Я тебя разбудила?

Дейвон собрала все силы, чтобы говорить бодрее.

— Я подхватила какую-то инфекцию в поездке, — солгала она. — И чувствую себя не очень.

Алисия немедленно пустилась в пространные рассуждения об этой ужасной работе и о причинах, по которым ее срочно нужно оставить. Наконец она сказала:

— На следующей неделе мы празднуем день рождения Бенсона. Надеюсь, ты поправишься к этому времени, дорогая? Мы будем отмечать его в городе, так что ты точно сможешь быть с нами. Не думаю, что Джаред приедет, он где-то на юге, так что все зависит от тебя. Возможно, приедет и Патрик — он тоже должен быть в городе.

Встретиться с Алисией и Бенсоном через неделю, зная, что носишь ребенка Джареда? Исключено.

— Не знаю, мама. Посмотрим, как я буду себя чувствовать.

— Ты должна прийти, Дейвон. Для меня так важно, чтобы наши семьи стали ближе, проводили вместе больше времени... Я так счастлива, дорогая, что мне страшно.

Дейвон с трудом сдержала истерический смешок. Их семьи и так стали ближе. Ближе некуда.

— Посмотрим, как я буду себя чувствовать, — повторила она.

На следующей неделе Джаред вернулся домой с островов Эксума двумя днями раньше, закончив проверку нового курортного комплекса. Устало стянув с себя галстук, он мысленно обругал Нью-Йорк за то, что в нем к багамской жаре не прилагается прелестей этих островов. Проверил оставленные на автоответчике сообщения. Разумеется, звонила Лиз. Она уехала в Торонто с двухнедельной сольной программой. Еще звонила Алисия.

От Дейвон — ничего. По сути, причин не звонить ему у нее было столько же, сколько и звонить. Джаред быстро набрал номер «Дубков».

«Почему Алисия всегда в разговоре с ним так напугана, как будто столкнулась с голодным гризли?» — раздраженно подумал Джаред. Потом насторожился и прислушался.

— ...ужин в честь дня рождения твоего отца. В пятницу, в Торонто. В «Верди». Ты сможешь приехать, Джаред? Я не ожидала, что ты вернешься так рано, и буду очень рада, если вся моя семья соберется вместе.

«Да уж, — подумал Джаред, — большая счастливая семья». Ему с необыкновенной ясностью вспомнились светлые волосы Дейвон, разметавшиеся на подушках. Если он поедет в Торонто, то снова увидит ее. И что защитит его от этой непрекращающейся тяги к ней? К ее гладкой коже, улыбающимся губам? К её низкому грудному голосу? На пляже он не мог даже спокойно войти в морскую воду, не сравнив ее с синими загадочными глазами Дейвон. И не вспомнив того отражения боли, которое появилось в них, когда он сказал Дейвон, зачем привез ее той ночью к себе.

— В котором часу? — резко спросил он.

— В половине восьмого. Дейвон приедет с Патриком. Правда, хорошо, что он тоже придет?

С трудом подавив убийственный приступ ревности, Джаред спокойно спросил:

— Могу я пригласить Лиз? Она тоже сейчас в Торонто.

— Конечно, — ответила Алисия. — Чем больше людей, тем веселее.

После обычного обмена любезностями Джаред повесил трубку. Веселья для него не ожидается. В особенности если Дейвон придет с Патриком. Значит, она встречается с ним? Возможно. Патрик понравился ей с самого начала. Почему нет? У них много общего, к тому же кузен — Джаред готов был побиться об заклад — никогда не затащил бы женщину в постель, чтобы преподать ей урок.

Урок, который был не нужен. Он сам жестоко просчитался, решив, что если он затащит Дейвон в постель, то избавится от нее.

Избавится от нее? Это даже не смешно.

Джаред и Лиз приехали в «Верди» на пять минут раньше положенного. «Верди» был модным рестораном с отличной группой музыкантов и изысканной итальянской кухней. Лиз выглядела сногсшибательно в своем светло-сером костюме с глубоким вырезом. Всю дорогу до ресторана она так висла на его руке, что Джаред пожалел о своем приглашении. Его не волновали ее чувства — двух свиданий хватило, чтобы понять, что Лиз полностью реализует свои эмоциональные потребности на сцене, а в жизни попросту ищет богатого жениха. Нет, Лиз способна сама о себе позаботиться. Джаред изнывал от нетерпения снова увидеть Дейвон, и ему приходилось это нетерпение скрывать.

Дейвон и Патрик опоздали на десять минут, которые показались Джареду вечностью. Он как раз перебрасывался с Алисией какими-то пустейшими репликами, когда увидел Дейвон — впервые за целый месяц. На ней было свободное голубое платье с золотистой оторочкой на короткой юбке. Ее волосы были завиты небрежными локонами, яркий макияж подчеркивал черты лица. Все внутри Джареда смешалось в один клубок боли, гнева и желания.

Когда она вошла, к ней подбежал один из официантов, парень с ярко-рыжей копной волос на голове, сияя радостной улыбкой. Они живо поздоровались, заулыбались друг другу, и официант отошел. Патрик что-то сказал Дейвон, а Алисия тем временем, наклонившись к Джареду, сообщила:

— Один из ее «гадких утят».

— То есть? — резко спросил Джаред.

— Она пару лет работала в приюте для беспризорных детей. До того она дежурила по ночам в центре помощи женщинам, подвергающимся насилию со стороны мужей. — Алисия слегка передернула плечами. — Я с ума сходила от страха. Я и до сих пор боюсь, что она впутается в какую-нибудь историю во время очередной поездки. Дейвон не может пройти мимо любой несправедливости... касается ли это ребенка или цыпленка...

«Дейвон не интересуют мои деньги. И никогда не интересовали».

Джаред застыл с полуоткрытым ртом. На мгновение ему показалось, что он произнес эти слова вслух. Но Алисия продолжала смотреть на свою дочь, и никто вокруг не обернулся на него. В шоке Джаред смотрел, как Дейвон подходит к их столику. Бенсон поднялся, чтобы поздороваться. Джаред машинально последовал его примеру.

Со стороны она выглядела редкой прекрасной бабочкой. Но, рассмотрев ее ближе, Джаред ужаснулся: искусный макияж не смог скрыть черные круги под глазами, а кожа была такой бледной, что казалась прозрачной. Дейвон поцеловала мать, обняла Бенсона и поздоровалась с тетей Бесси, дядей Леонардом и Лиз тоном безупречной светской львицы. Потом повернулась к нему.

— Добрый вечер, Джаред, — сказала она таким тоном, словно перед ней стоял комод.

— Ты заболела? — спросил он. Ее подбородок приподнялся.

— Подхватила тропическую инфекцию в Новой Гвинее. Все нормально.