Он наслаждался бы видом Софии, растянувшейся на шезлонге в бикини. Чтобы солнце целовало ее кожу так, как хотелось ему самому. В своих мечтах он вносил ее на руках в каюту и укладывал на кровать. София вздыхала, когда он проводил руками по ее длинным ногам, поглаживая ее бедра снова и снова. Эрик никак не мог насытиться ею. И может быть, никогда не смог бы.

Пока он ласкал ее тело, она развернулась к нему и оказалась почти что сверху на нем. Теперь он мог дотянуться до ее ягодиц. О, эта женщина сводила его с ума. Эрик надеялся, что, когда они проснутся, у него появиться возможность воплотить свои фантазии в реальность. Ему хотелось не только поглаживать ее, но сжимать в своих руках и познать ее всю.

В его сне София растянулась на нем, и он чуть приподнялся, прижимая ее к себе. Теперь он мог обхватить ее ягодицы обеими руками. Его пальцы скользили по краям ее кружевных прозрачных трусиков, и он чуть подвинулся, чтобы прижаться своей отяжелевшей плотью к ее жаркому лону.

Сквозь сон Эрик услышал, как ахнула София, и открыл глаза. Каюта начала таять словно в тумане, превращаясь в знакомый гостиничный номер.

Черт подери, это был не сон. София сидела сверху на Эрике и смотрела на него затянутыми поволокой глазами. Она запустила пальцы в свои волосы и изогнула спину, прижимаясь к его возбужденной плоти. Эрик потрясенно смотрел на нее, и ему не оставалось ничего другого, как двигаться вместе с нею. София снова застонала.

Он получал неимоверное удовольствие и боялся сказать что-нибудь, чтобы не рассеять эти чары и не пробудить их обоих от этого сна. Поэтому он молчал и продолжал, крепко сжимая ее ягодицы, притягивать ее к своей плоти.

София стонала так тихо, что он едва мог различить ее стоны, а ему хотелось, чтобы она раскрепостилась и выпустила свою страсть на свободу.

Эрик двигался в такт с нею, крепче прижимаясь к ее лону. София изогнулась, и ее грудь подалась вперед. Тогда он ухватил за край ее шелкового топа и стянул его через голову.

Потом он снова упал на подушку и окинул взглядом ее тело. Его глаза горели страстью, когда он смотрел на его соблазнительные изгибы и грудь Софии, прикрытую прозрачным кружевом, под которым виднелись темные соски.

Он мог бы любоваться ею вечность, но она вдруг опустила глаза и одной рукой прикрыла свою грудь, а другой округлившийся живот.

– Знаю, знаю. Рождение двойняшек немного изменило меня, и я не…

Эрик приподнялся и жадно поцеловал ее, заставив замолчать, потому что он в жизни не видел ничего более прекрасного. София тихо застонала, а потом обхватила его за шею, чтобы удержаться на месте, когда его руки заскользили у нее по спине. Не отрываясь от ее губ, Эрик попытался расстегнуть ее бюстгальтер, но она запустила пальцы в его волосы и мешала ему. Ему понравилось, что она вела себя немного агрессивно и очень уверенно. Тот поцелуй в машине обещал многое, но такого Эрик не ожидал.

Наконец застежка поддалась, и он отбросил бюстгальтер в сторону. Эрику не хотелось прерывать поцелуй, но он не смог удержаться, чтобы не прильнуть к этой восхитительной груди, округлой и тяжелой. Даже небольшие белые растяжки по бокам казались идеальными, потому что они были частью Софии.

– Она под запретом? – спросил Эрик, покрывая поцелуями грудь Софии.

– Нет, – запрокинув голову и предоставив ему лучший доступ к телу, ответила она. – Я кормила грудью только год.

– Ты самая красивая женщина в мире, – пробормотал Эрик, целуя ее сосок и проводя по нему языком. Ему доставляло удовольствие, как он твердеет от его прикосновений. София пьянила его, и он не собирался останавливаться.

– Бог мой, Эрик, – простонала София, прижав его голову к своей груди.

Она двигала бедрами вперед и назад и терлась о его возбужденную плоть. Эрик сжимал одной рукой ее ягодицы, а другой скользнул между ее ног и, забравшись под тонкое кружево, коснулся большим пальцем ее самого чувствительного местечка. София вздрогнула, словно он шокировал ее, а он лишь улыбнулся и начал покусывать ее набухшие соски.

– О, Эрик, – выдохнула она.

Он ласкал низ ее живота, покусывая и посасывая ее грудь, и ему хотелось перевернуть ее на спину и погружаться в ее жаркое тело, пока они оба не насытятся. А потом перевести дух и повторить все заново.

Но сначала он собирался доставить удовольствие Софии, чтобы она доверилась ему.

Она позволяла Эрику ласкать себя, и он старался изо всех сил, чтобы не разочаровать ее.

Внутренний голос нашептывал, что ему не следует заходить так далеко. Но было слишком поздно. Корабль определенно отчалил от берега.

София притянула его к себе за волосы и жадно прильнула к его губам.

– Радость моя, перестань сдерживаться, – пробормотал он.

И она так и сделала. София сжала бедрами его талию, и он почувствовал, как горячая лавина затопила ее лоно. Ее оргазм оказался настолько сильным, что, к удивлению, послужил толчком к его собственному оргазму. Эрик не испытывал такого восторга с тех пор, как, будучи подростком, впервые познал радость невинных удовольствий.

Но сейчас все было по-другому. Он только что открыл нечто новое и удивительное.

Он нашел Софию.

Тяжело дыша, София рухнула на грудь Эрика.

Он по-прежнему сжимал ее бедра, и ее живот был влажным в том месте, где он соприкасался с поясом его трусиков. Оргазм отрикошетил по всему ее телу словно пуля, выпущенная в металлический бак. Тело Софии было разгоряченным, напряженным и расслабленным одновременно, и она чувствовала себя потрясающе. Просто восхитительно.

Именно в этот момент она поняла, что может влюбиться в Эрика бесповоротно и безоговорочно. Софии доставляла удовольствие близость с мужем, но прошлое теперь казалось очень далеким. И она даже не ожидала, насколько по-другому ее тело может отзываться на умелые ласки Эрика.

София подумала о том, как он целовал ее и покусывал ее грудь, и снова задрожала. Она никогда не переживала ничего подобного. Даже если ее мысль казалась почти предательской. София любила Дэвида всем своим сердцем и душой. И телом тоже.

Но она могла бы влюбиться и в Эрика.

Господи, в ее голове творилась такая неразбериха. И чем больше успокаивалось ее тело, тем лихорадочнее становились ее мысли. Неужели она решилась на этот шаг? София почти уснула, но Эрик пробудил в ней такую страсть, что она больше не могла сдерживаться. После смерти Дэвида физическая близость и чувственность перестала быть частью ее жизни.

Если бы на его месте был кто-то другой, ничего никогда не случилось бы. Но Эрик не был незнакомцем, пытавшимся охмурить ее, забрасывая туманными обещаниями, которых не собирался исполнять.

Он держал ее детей на руках и сумел рассмешить их. Он поцеловал ее в машине. Он пообещал, что то, что может случиться между ними в этой самой кровати, никогда не повлияет на их рабочие отношения. Эрик несколько раз видел ее, когда она находилась не в самом лучшем состоянии, но все равно не оттолкнул ее. Наоборот, он по-прежнему был рядом и довел ее до умопомрачительного оргазма.