знала, но дом за лето они под руководством супруга сколотили отличный. Живя три месяца под одной крышей, они много общались и незаметно сдружились. Майя узнала, что учатся все трое в архитектурном, живут в общежитии.

Дом был закончен, и они распрощались на несколько лет, но на каждый праздник созванивались, поздравляя друг друга. А потом вдруг Иван приехал к ней за помощью. Закончив учебу, ребята организовали фирму, решили дома строить, тогда это было очень востребовано, да и руки у парней откуда надо растут. Только вот с бухгалтером у них промашка вышла. Взяли знакомую, а та их кинула, деньги со счетов сняла и пропала с концами. Майя ребят выручила, да так и осталась, хорошего бухгалтера со временем нашли, но Майя осталась как личный помощник. Дел было невпроворот. А полгода назад ее дочь родила двойню, плюс еще Даринка маленькая, вот и решила Майя уволиться, помогать с внуками. Иван сильно расстроился, уговаривал, няню предлагал оплачивать. Но Майя осталась непреклонна: зачем чужая женщина, если бабушка родная есть? Да и у ребят все хорошо, а помощницу новую найти можно. Иван вспыльчивый очень, слово за слово сильно повздорили они Ушла Майя с тяжелым сердцем. Ее соседка по даче кадровичка Ольга Петровна передавала новости с работы. Но только много она не знала, что там в кадрах-то? Только что помощницы менялись со скоростью света…

— И вот ты пришла сама.— закончила она свой рассказ.

— Надо же, — задумалась я, оказывается, директора не только начальствовать могут, но и руками работать умеют

В сумочке завибрировал телефон, и я отвлеклась от Майи: звонил Глеб Сергеевич.

Глава 20

— Алиса. Добрый день, — поприветствовал меня зав.отделением.

— Добрый.— Настороженно согласилась с ним. Его звонок в воскресенье заставил напрячься. — Что-то случилось с «мужем»?— аккуратно поинтересовалась я.

— Да, то есть нет. В смысле да, — путано начал врач.— Алиса Владимировна, а вы не могли бы подъехать к нам.

— Сегодня?— ехать откровенное не хотелось, мы с дочкой в музей собирались, да вообще выходной…

— Если можно прямо сейчас.

— Что с ним?— начала беспокоится я.

— С ним ничего, а вот с больницей. Боюсь, если вы не приедете, он ее разнесет.

— Скоро буду, — пообещала я и отключилась.

— Что-то случилось?— обеспокоенно поинтересовалась Майя, сидевшая все это время рядом, — ты сказал муж.

— Ой, да какой там муж, это Иван чудит,— ляпнула я машинально и осеклась.

— Иван? Муж?— Мая Михайловна приподняла очки и удивленно рассматривала меня.— Твой муж Иван?

— Да нет,— обманывать женщину не хотелось, и пока я одевалась, пока помогала дочери, кратко рассказала, как так получилось.

— Иван — хороший мальчик.

— Мальчик? — оторвалась от ботинок Насти и удивленно посмотрела на Майю.

— Для меня он мальчик,— улыбнулась женщина,— вспыльчивый, не без этого, но отходчивый, добрый. Только одинокий очень.— Прозвучало как-то грустно. И я бы его наверняка пожалела, но себя мне было жальче. Этот «мальчик» за неделю мне все нервы вытрепал. — Ты на него не обижайся.

— Делать мне нечего, он мое высокое начальство. А на начальство не обижаются. — попыталась я съехать с темы. Майя как-то особенно грустно вздохнула, видимо, жалея «мальчика», а на прощание попросила:

— После больницы обязательно позвони мне, хорошо?

— Так, может, ты сама? Номер я дам.

— Нет-нет,— поспешила отказаться та, — я не могу. И ты ему не говори, что приезжала хорошо?

Я лишь пожала плечами:

— Ладно, — пообещала.

С такой теплотой и нежностью рассказывала о Вадиме, Иване и Льве Мая, так переживала их ссору, что я твердо была уверена, надо попытаться их помирить.

* * *

Иван

После ухода Алисы время снова замедлилось. Я бездумно щелкал пультом ТВ, переключая канал за каналом. Вот ведь странное дело. Раньше было три канала и всегда можно было что-то посмотреть, а сейчас их сотни и нечего выбрать. Разозлился и швырнул пуль в стену, батарейки выскочили и с грохотом покатились по полу.

Идиот, теперь еще и без пульта остался. Снова требовал отпустить меня домой, но этот глупый доктор лепетал еще рано и выскальзывал за дверь. Проклятое время остановилось. Все документы, принесенные Алисой, были изучены, перечеркнуты и закинуты в тумбу еще в субботу. К обеду воскресенья я озверел от безделья. Швырнул в дверь, стоящий на тумбочке стакан, разбив его вдребезги, отправил следом второй.

На шум прибежала молоденькая медсестричка, оценив происходящее, убежала жаловаться главному на буйного пациента. И правда, минут через десять прибежал Глеб Сергеевич, принялся монотонно бубнить, что надо потерпеть, что я не готов.

— Выписывай меня домой, слышишь!— ревел я, — Какую расписку тебе написать? Не отпустишь, я сам уйду!

Попытался встать с кровати, но замотанной в гипс ногой, конечно, ничего не получилось. Да и голову повело, я в последний момент ухватился за стол. Доктор рванул было ко мне, но под моим злобным взглядом остановился. Медсестричка выскочила за дверь и практически сразу вернулась, везя перед собой инвалидное кресло.

— Вот. Может, лучше сюда?— с натянутой улыбкой покатила его ко мне, чем мгновенно взбесила еще сильнее.

— Убирайся! — рявкнул на нее,— Я сам пойду, на своих ногах!

Девчонка ойкнула и покатилась к выходу.

— Прекратите орать!— пришел в себя заведующий. — Что вы тут устроили!

Но мне было все равно. Я. Сегодня. Буду. Дома. Я так решил. Остальное меня не волнует. Дура-медсестра принесла костыли и, поставив их около кровати, выскочила за дверь. Вышел и Глеб Сергеевич, пробормотав напоследок — я на вас Алисе пожалуюсь. А вслед за ним в дверь с грохотом полетели костыли.

— Мне это не нужно, слышишь⁈ Я сам! Сам пойду!— устало рухнул на кровать и со всей силы ударил по спинке. — Я не буду беспомощным!— в пустоту пообещал я.

Алисе он будет жаловаться, — усмехнулся я,— ей, как и всем, я глубоко безразличен. Уверен. Что в выходной она даже трубку не возьмет.

* * *

Алиса.

Мы буквально влетели в кабинет Глеба Сергеевича, тот обрадовался нам как родным, только что не расцеловал при встрече.

— Алисочка! Дорогая!— но тут исправился, — Владимировна. Как я рад. Ой,— увидел он рыжую макушку дочери, выглядывающей из-за меня. — А кто это у нас такой?

— Дочь! — резко ответила я.

Меня злило все, этот