«Жидкий порошок SPR представляет собой водную суспензию мельчайших частичек дисульфида молибдена. Этот реагент используется на гладких и влажных поверхностях вместо или после физического проявителя». SPR (Small Particle Reagent) действительно существует и очень эффективен при работе с влажными поверхностями, но ни в коем случае ни до, ни после применения физического проявителя, который вообще здесь не к месту.

«Черный амид (автор имеет в виду реагент амидо-блэк, amido-black. — Б.Г.) реагирует с протеинами, содержащимися в крови, образуя при этом окрашенные в черный цвет следы. Применяется на непористых и слабо пористых поверхностях. В некоторых случаях этот реагент позволял выявлять окрашенные кровью следы рук преступника на теле трупа». Вот это новость! Хотелось бы мне разок посмотреть, как им окрашивают труп!

Я мог бы продолжать цитировать эту статью и ей подобные публикации до бесконечности. Не в том проблема, что их авторы сами профессионально малограмотны, а в том, что студенты, будущие криминалисты, прилежно заучивают эту белиберду. А потом начинается песня «накупили оборудования, а результатов — ноль».

Тяжеловатый заголовок получился, не правда ли? Впрочем, я именно этого и добивался, и сейчас поясню, с какой целью. Сравнительная лингвистика, как известно, занимается сравнением языков. Не будем вдаваться в тонкости этой уважаемой и крайне интересной науки, а просто разберем, почему русскоязычные эмигранты, очутившись в Израиле, уже на ранних стадиях адаптации к новой стране, ее культуре и языку начинают вставлять в свою речь словечки на иврите. Я сейчас приведу несколько примеров слов, которые замещаются в первую очередь, а вы сами сделаете вывод. Не волнуйтесь, писать я буду как обычно, то есть слева направо[12] и в русской транскрипции:

вместо «шоссе» говорят квиш;

вместо «платежная ведомость» — тлюш;

вместо «военные сборы резервистов» — милуи́м;

вместо «индивид, имеющий легальное право доступа» — багáх;

вместо «тропинка» — швиль.

Думаю, что примеров достаточно. Вы ведь уже догадались, в чем суть дела? Правильно, ивритские слова значительно короче русских, а следовательно, удобнее в употреблении. А уж на письме и подавно короче, ибо в иврите гласные звуки не пишутся. А теперь усложним задачу: какие из приведенных слов для нашего последующего разговора лишние? А я намекну, рассказав анекдот.

— Моня, какое слово из перечня «морковка, картошка, мерседес, лук» лишнее?

— Морковка, картошка, лук.

Нам нужно слово «багáх», ибо пришло время разобраться с одним из важнейших вопросов криминалистики и следственной практики: легитимность доступа индивида на ту или иную территорию. Нам опять понадобятся примеры.

На лестничной клетке дома несколько квартир. К вам в гости захаживает сосед Петя. Его пребывание в коридоре, кухне и гостиной вашей квартиры легитимно. А в спальне, что на втором этаже?

Охранник Владимир вот уже год стоит в дверях банка. Его пребывание в холле, комнате отдыха и в туалете для персонала оправданно. А в отделении сейфов в подвальном помещении?

Понятно, скажете вы, ну и что из этого следует? А следует вот что. Ограбили вашу квартиру, и отпечатки соседа Пети нашли в спальне, на тумбочке, в которой хранились деньги и ключи от дачи. Есть у полиции основания задержать Петю по подозрению в ограблении? Конечно, есть. А если бы криминалист нашел следы его рук только на столе в гостиной? Тогда нет, ибо он имел возможность много раз (а хоть бы только один!) там находиться. В профессиональной терминологии Петя багáх по отношению к вашей квартире, но не ко всей. В спальне второго этажа ему делать нечего, если, конечно, в семейных отношениях супругов всё в порядке.

Та же история с охранником Володей. Он багáх по отношению к тем местам в банке, в которые ему разрешен доступ. И не дай бог, если наутро после ограбления банка его отпечатки окажутся на никелированном замке одного из вскрытых сейфов.

Как мы уже неоднократно делали, усложним задачу. Убит у себя дома ударом ножа в живот отец семейства. Смерть наступила в интервале от часа ночи до трех[13]. Из двух его сыновей старший живет отдельно и примерно раз в месяц приходит навестить отца, а младший, 20-летний студент, живет с папой. Приехавшая бригада нашла в квартире множество отпечатков отца и обоих братьев. Но что это даст следствию? Ведь оба брата багáхи по отношению к квартире. Да и алиби у обоих. Старший утверждает, что последний раз был в гостях у отца неделю назад, а младший — что ночевал в ту ночь у подружки. Жена старшего сына и подружка младшего алиби братьев подтверждают. Похоже, что уедет оперативная группа домой ни с чем. Но есть одна тонкость: один из отпечатков младшего брата, тот, что возле раковины, красного цвета. Помните дело Франчески Рохас?

Эксперт берет маленький стерильный листочек ватмана, складывает его уголком, осторожно трет край отпечатка, а затем что-то капает на бумагу последовательно из трех флакончиков. Место касания мгновенно окрашивается в розовый цвет. Это положительный экспресс-тест на кровь. С 1903 г. он известен как тест Касла — Майера (Kastle — Meyer) и основан на том факте, что жидкий фенолфталеин из флакончика реагирует на гемоглобин крови. Всё, можно надевать на младшего сына наручники? Пока нет.

Тест Касла — Майера даст одинаковый результат как на кровь человека, так и на кровь животного. Поэтому эксперт делает повторный тест с веществом под названием гексагон (Hexagon), которое используется в медицине для определения мизерного количества скрытой в кале человеческой (и только человеческой!) крови. Реакция положительная. Отпечаток на 100 % в человеческой крови. Вот теперь неплохо бы надеть на парня наручники и послушать его новую версию. Однако не спешите называть его убийцей. Пока мы знаем лишь то, что он был в квартире, когда кровь еще была в жидком состоянии и не коагулировала.

Эта выдуманная история вплотную подводит нас к следующей важной теме: отпечатки пальцев в крови.

Будем рассуждать логически: сколько существует вариантов взаимодействия руки человека, поверхности и крови? По всей видимости, только три:

Поверхность чистая, на руке кровь. Рука касается поверхности.

Поверхность в крови, рука чистая. Рука касается поверхности.

На чистой поверхности уже существовал невидимый (латентный) отпечаток пальца, а кровь в момент совершения преступления лишь окрасила его.