– Как это?

– Пошли, потом как-нибудь расскажу эту романтическую историю.

Вернувшись к столу, Александр показал девчонкам руки, как дежурному в школьной столовой, и сказал:

– Извините, барышни, переодеться мне пока не во что.

– Ну, ладно, – разрешила одна из девушек, – В следующий раз оденетесь подобающе.

Александр, на всякий случай убедившись, что вилки здесь держат в правой руке, приступил к еде. Содержимое тарелки он проглотил, даже не заметив, что там было. Утолив первый голод, обратил внимание на различные салатики и деликатесики, стоявшие посреди стола, и, наложив в тарелку всего понемножку, с удовольствием продолжил трапезу. Уже забытый вкус копченой скумбрии, еще не знакомый вкус красной икры, а это что? Салат с креветками. М-м-м, какая вкуснятина!

– Слушайте, ребята! У вас сегодня праздник, что ли? Или это у вас каждый ужин так?

– Да нет, не каждый, – отозвалась Маша или Даша. – Иногда вместо красной икры – черная.

– А иногда никакой нет, – подхватила ее сестра. – Это когда мы ее уже видеть не можем…

И обе девушки в унисон пропели:

– Прокля-а-ту-у-ю-у-у!

Услышав это слово, Александр вздрогнул. Сразу вспомнился убитый проклятием Радуга. Видимо, его реакция не осталась незамеченной, потому что девчонки мигом замолчали.

– Это же из «Белого солнца пустыни», – начала оправдываться одна из сестер. – Вы что, не смотрели, что ли?

– Да нет, смотрел, конечно…

– А что вы тогда так побледнели? – удивилась другая.

– А я разве побледнел? – Александр посмотрел на Владимира, потом на Галину.

– Ну, вообще-то да, – кивнула Галина. – Что случилось, Саш?

Александр задумался, стоит ли сознаваться в своем преступлении или… Да какая связь между словом, в сердцах даже не сказанным, а подуман-ным, и нападением лисы на петуха? Никто ж не отнесется к этому серьезно. И вообще непонятно, почему он сам решил взять на себя ответственность за действия какой-то рыжей хищницы.

– Да ничего не случилось, с чего вы взяли?

– Ну ладно! – вмешался Владимир. – Чего пристали к человеку? Ешь, Сань, не отвлекайся.

Но Александр уже наелся. Даже более того – в желудке ощущалась неприличная тяжесть от обжорства.

– Ой, спасибо, ребята, накормили. Не могу больше. – И он откинулся на спинку стула.

– Как?! – возмутился Владимир. – Даже козьего сыра не попробовал!

– Ой, нет! – Александр сделал страдальческое лицо. – Заверните мне с собой, пожалуйста.

Поняв, что ужин закончен, близняшки встали, синхронно сделали изящный реверанс и выпорхнули из комнаты. Вовка-младший тоже пошел куда-то по своим делам. Галина начала убирать со стола.

– Рассказывай, Сань, – коротко произнесла она, складывая тарелки в посудомоечную машину.

– Что рассказывать? – насторожился Александр.

– Ну, мы же целую вечность не виделись! Неужели нечего рассказать? – И она посмотрела на него своим сканирующим взглядом, от которого даже в детстве не могла укрыться никакая ложь.

– Ой, долго рассказывать. – Александр почесал в затылке. – Закончил школу, поступил в институт, закончил институт, забрали в армию, потом остался служить по контракту, был ранен, комиссовали. В городе не получилось приспособиться к новым условиям жизни, сдал квартиру, переехал в деревню, решил здесь остаться.

– И чем планируешь заниматься? – спросил Владимир.

Александр пожал плечами.

– Ну, летом огород, пчелы, грибы, ягоды… А зимой… Не думал пока. Ну, чем-то дед ведь здесь занимался.

– Ты не сравнивай, Сань. У деда дом был с печкой, хозяйство, куры яйца несли, уже быт был налаженный, да и лечил он… К нему постоянно народ отовсюду ехал, даже иногда очередь была возле калитки. А ты?

– Да если честно, я пока в эту сторону даже не думал. – Александр озабоченно поглядел в окно. – А ведь правда, зима-то не за горами…

– Ну, если не думал, то давай сейчас вместе и подумаем, – предложил Владимир. – Пришло время, когда нам в хозяйстве понадобились помощники, не успеваем уже своими силами. Заказов все больше и больше становится. Работником я тебя называть не хочу, как-то не нравится мне это слово, а вот прошу, чтобы ты нам помог. А мы тебе за это соответственно поможем и дом построить, и быт наладить.

– А в чем работа… то есть помощь заключается? – заинтересовался Александр.

– Ой, ну это так вот сразу и не расскажешь. Давай постепенно. Будешь приходить, вживаться потихоньку. Сейчас-то мы сами справляемся. Козы пасутся себе тихонько, девчонки их доить успевают, я молоко развожу. Разве что вот поможешь потом кормов заготовить.

– Сенокос – это пожалуйста, это я люблю.

– Да нет, сено мы покупаем, – объяснил Владимир, – но козам, кроме сена, еще веников надо заготовить березовых, осиновых…

– Ну, это тоже могу.

– А вот осенью у коз начнется детородный период, и тогда придется решать, увеличивать поголовье или всех козлят продавать. Если возьмешься нам помогать, то будем расширяться. А это значит строительство новых стойбищ, и так далее…

Предложение Владимира не вызвало у Александра того неприятного чувства потери свободы, которое он испытывал каждый раз, приходя устраиваться на работу. Даже наоборот – появилось ощущение избавления от проблемы зимы, о которой он пока даже задумываться боялся. Но на всякий случай он решил не давать сразу окончательного согласия, а последить за своими внутренними реакциями на мысли об этом предложении. Александр слишком хорошо знал себя и не хотел, чтобы однажды его отношения с этой милой семьей испортились, как неизбежно случалось со всеми его предыдущими работодателями.

– Я подумаю, – сказал он. – Но скорее «да», чем «нет».

Галина тем временем закончила убирать со стола и подсела к мужчинам, подперев голову рукой. Она с детства обладала удивительным женским даром, которого после нее Александр не встречал ни у одной женщины. Каким-то чудом она умудрялась общаться со множеством ребят, да так, что каждый из них считал себя избранным, но никогда не возникало неурядиц, связанных с ревностью или обидами. Вот и сейчас она согревала Александра полным любви взглядом, но это не было тем женским кокетством, от которого мужья обычно начинают нервничать.

– А ты что, Сань, не был женат?

– Представь себе, не получилось, – грустно усмехнулся он, – да и слава богу. Какой из меня муж? Так, декоративный мужчина.

– Что ты такое говоришь?! – возмутилась Галина. – Ну-ка немедленно возьми свои слова обратно!

Она вскочила со стула и сделала движение, как будто бы поймала повисшую над собеседниками реплику и протянула ее Александру. Он, подыгрывая, сделал вид, что взял «слова» из ее рук и засунул себе обратно в рот.