потянув за кожаный шнурок на своей шее, чтобы продемонстрировать такой же кулон.

Чуть недоверчиво взглянув на железку, Тард все же притянул к себе кулон, подняв его за шнурок на уровень глаз.

– И это наша защита? Хорошо, а как происходит спуск? – чуть помедлив, уточнил он.

Пальцы Тукара прекратили выбивать чечетку на краю столешницы, он бросил быстрый взгляд на Лейви. На лице последней появилось несколько озадаченное выражение.

Глубоко вдохнув, Ошер на миг прикрыл глаза. Что-то подсказывало, что ответу он не обрадуется.

За свою жизнь Тард’Иар боялся не так уж часто. Еще в детстве, когда на его народ снова и снова нападали, вырезая мужчин и угоняя в рабство женщин, как скот, бояться он перестал. И уж точно не думал, что бояться его заставят две, достаточно симпатичные, девушки.

– Каков шанс, что мы выживем? – чуть хрипло спросил он, попытавшись пошевелить связанными руками.

К спуску были готовы почти все, кроме них с принцем, привязанных к импровизированным носилкам, от которых тянулись веревки к четырем кшерхам, что должны были их переносить. Конструкция не внушала доверия, быстрый обмен взглядами близняшек Лэри и Нэри окончательно убивал оставшиеся его крупицы.

– Шанс есть, – наконец-то ответила Лэри, узнать которую парень смог по тонкой линии шрама, что пересекала правую бровь.

Поморщившись, Тард не стал ничего говорить, только скосил взгляд вправо, к Ошеру, так же распятому на носилках. Со стороны принц выглядел… жалко. Несмотря на то, что он изо всех сил старался не показывать страха, Тард видел, как он бледен и как дрожат его губы. В таком состоянии даже стрекот Лейви не отражался раздраженной гримасой на его лице.

Скривившись, Тард едва заметно качнул головой. Если уж наследник престола так выглядит, то как же со стороны смотрится он? Как трусливый котенок? От этой мысли стало жарко, она помогла немного унять страх и уже более спокойно взглянуть на близняшек.

Встретив его взгляд, Нэри улыбнулась.

– Да у нас здесь герой! – протянула она и, присев на корточки, поднесла к его губам флакончик. – Пей, если ты будешь горланить и брыкаться – погубишь нас. А так проснешься после спуска… Или не проснешься, – с откровенной насмешкой, заметила девушка.

– Нэри! – возмущенно воскликнула Лэри, осуждающе взглянув на сестру.

Невольно усмехнувшись, Тард попытался было махнуть рукой, на миг забыв о том, что связан.

– Давай уже свою отраву, если умру – явлюсь к тебе призраком, – неловко пошутил он.

Вот эти две девушки ему нравились. Невысокие и гибкие с длинными темными волосами, одинаково убранными в тугие косы, они напоминали женщин его народа. Свободные, искренние.

Усмехнувшись, Нэри наклонила флакончик, давая парню отпить сонного зелья.

Достаточно горькое питье холодной скользкой змеей скользнуло по горлу. Скривившись, Тард хотел было что-то сказать, но с удивление ощутил, что не может даже рта открыть. Еще ощущая холод снадобья, он одновременно почувствовал туман, опутывающий сознание. Из последних сил повернув голову вправо, он успел увидеть только несколько фигур у края мира – обрыва за крохотным городком. Фигуры держали кеташи с, натянутой на них тканью плащей и в момент, когда они бесстрашно рухнули вниз сознание Тарда охватила темнота.

Тысячи огней Обители затрепетали под порывом ветра. Тугая волна пронеслась по залу, задувая многие свечи, погружая помещение в полумрак.

Мгновенно поднявшись с места, отвлекаясь от чтения, Матаан резко развернулся к кругу из синего камня. Что-то случилось, что-то важное. На миг замерев, жнец медленно отодвинул в сторону стул.

Последний разговор с Зажигающим едва не стоил ему жизни. Как он вышел, жнец не помнил, в себя пришел только, когда слуги перенесли его на кушетку. Не один колокол прозвенел, прежде чем он сумел стать на ноги.

Но долго колебание не длилось. Он не смел думать о себе, когда в чем-то нуждался его господин! Решительно направившись к синеющему кругу, Матаан почти пересек его, но не успел даже достаточно приблизиться. Звук тяжелых шагов, что раздался на лестнице остановил его. Раздраженно сжав руки, жнец быстро оглянулся на, появившегося в дверном проеме, чернобородого громилу.

Почтительно склонив голову перед Первым жнецом, мужчина заговорил:

– Вас зовут в Замок. С королем скверное что-то случилось.

Как тихо не старался говорить здоровяк, его голос все равно звучал набатом, разносясь по залу громовым раскатом.

Хмыкнув, Матаан бросил быстры взгляд на тьму за гранью. Вот оно что… Господин ликовал, они почти у цели.

– Позови Гиббо. Всех жнецов поднять на ноги. Быть готовыми ко всему, – коротко отчеканил он, все же обернувшись к мужчине.

Вот он – их шанс. Волнение, смешанное с лихорадочной радостью, поднялось откуда-то изнутри, переполняя его. Точно в ответ на это, густое покрывало тьмы под потолком зашевелилось и в этом шелесте одинокое карканье раздалось ликующим хохотом древнего божества.

Сознание возвращалось неохотно, вместе с головной болью и пронизывающим холодом под головой. В первое мгновение Ошеру показалось, что затылок полностью заледенел. Желая проверить догадку, принц осторожно поднял руку к голове, нащупав под ней камень. Уже лучше. Он на земле, значит жив. Только после этого, Ошер все же рискнул открыть глаза.

Перед ним раскинулось небо. Сероватое предрассветное небо, освещенное первыми лучами солнца, которое вот-вот должно было показаться из-за верхнего мира.

– Я жив… – рассеянно пробормотал он.

– Все живы, – степенно заметил знакомый голос откуда-то справа.

Поморщившись, Ошер с трудом, но заставил себя повернуть голову в строну звука. Судя по всему, Тард пришел в себя куда раньше и сейчас привычно строгал какую-то веточку. Но совсем не вид спутника заставил Ошера забыть о боли и медленно сесть.

За спиной Тарда каменистая местность резко шла на понижение, переходя в широкую долину. Где-то невдалеке шумела вода горного ручья, что собиралась в узкую ленту реки, которая вилась по просторам долины, к домам, которые грибами рассыпались круг высоких стен большого города. Даже с такого расстояния последний выглядел внушительно, только немногим уступая Корвидиуму.

– Невероятно… – только и пробормотал принц.

За годы жизни он не так уж часто покидал пределы столицы. Вернее, не бывал ни в одном городе своего мира, кроме родного и то, что он видел сейчас просто ошеломляло. В свете солнца, далекие городские крыши сверкали, точно их покрывало чистое золото и это вызывало изумление и восторг. Принц не слышал о подобном, не читал и не встречал картин, это было что-то новое, неизвестное никому из его сородичей. Кроме,