Сейчас Томми особенно ясно чувствовал, что покойный Фаркерне зря, умирая, назвал «Сан-Суси». Судя по всему, он был на верном пути. Здесь,в этом заштатном городке, в стороне от всего, давно уже шли вражескиеприготовления. Приезд сюда немца Ханна, его широкомасштабное строительствокрасноречиво свидетельствовали о том, что этот участок побережья был избран подштаб агентурной деятельности противника, центр подрывной работы.

Предыдущий тур состязания сторон окончился благодарябдительности капитан-лейтенанта Хейдока в пользу Британии. Но что, если «Привалконтрабандистов» – всего лишь один из опорных постов в сложной схемезапланированной вражеской высадки на побережье? Например, он мог служитьпунктом связи с морем. Здешняя бухта, практически не доступная с суши, подходитдля таких целей как нельзя лучше. Но это еще не все. Когда Хейдок сорвал тут ихпланы, что должен был бы предпринять противник в ответ? Перебазироваться,естественно, на менее удобное, но более безопасное место по соседству – в«Сан-Суси». Разоблачение Ханна произошло около четырех лет назад. И, судя порассказу Шейлы, вскоре после этого миссис Перенья перебралась сюда с континентаи открыла пансион. Каков может быть следующий ход?

Словом, все указывает на то, что Лигемптону уготована рольвражеского центра, что здесь уже произведены подготовительные работы к приемудесанта и, возможно, имеются поблизости также другие вспомогательные пункты.

Томми воспрял духом. Уныние, вызванное затхлой, соннойобстановкой в «Сан-Суси», как рукой сняло. Выходит, это безобидное на первыйвзгляд заведение в действительности далеко не безобидно. Под мирной поверхностьютворятся темные дела. И похоже, заправляет всем миссис Перенья. Прежде всегонеобходимо разузнать о ней как можно больше, выведать, что прячется за нехитройличиной хозяйки пансиона. Ее переписка, знакомства, общественная работа впомощь фронту, – где-то среди всего этого замаскирована ее истиннаядеятельность. Если миссис Перенья и есть знаменитая немецкая шпионка Игрек, то,значит, она руководит всей пятой колонной в Англии. Ее истинное лицо известнонемногим, притом лишь на самом верху. Но со своим руководством она не может неподдерживать связей, и эти-то связи они с Таппенс обязаны вскрыть.

В удобный момент, как это сейчас виделось Томми, горстказлоумышленников по указке из «Сан-Суси» должна будет захватить «Привалконтрабандистов» и закрепиться там. Момент этот еще не настал, но, возможно, онуже близок. Германия, завладев французскими и бельгийскими портами в Ла-Манше,сможет сосредоточить силы на захвате и покорении Англии, а военное положение воФранции сейчас очень скверное. Правда, на море властвует британский флот. Такчто вторжение будет осуществляться сверху, с воздуха, и изнутри, черезпредательство, – и если нити внутреннего заговора находятся в руках миссисПереньи, тогда, значит, нельзя терять ни минуты.

– ...и я понял, что нельзя терять ни минуты, – донеслись доТомми слова майора, как бы повторяющие его мысли. – Я позвал Абдула, это мойслуга, надежный малый...

Майор Блетчли продолжал бубнить свое.

А Томми думал:

«Но почему именно Лигемптон? Какие тут могут бытьсоображения? Ну, во-первых, он немного в стороне, провинциальная глубинка, таксказать, консервативная, старомодная. В этом его преимущество. Что еще? ЗаЛигемптоном тянется равнина, сельскохозяйственные угодья, пастбища. Большиелуга. То есть подходящие места для посадки транспортных самолетов и дляприземления парашютных десантов. Но такое же местоположение имеют и другиеприбрежные города. Зато тут расположен крупный химический комбинат, где, кстатисказать, работает Карл фон Дейним.

Карл фон Дейним. Как он вписывается в эту картину?Вписывается вполне. Не в качестве главы организации, как правильно заметилГрант. На него в первую голову падет подозрение, и его в любой момент могутинтернировать. Но пока что, на свободе, он делает то, что ему поручено. Онсказал Таппенс, что занимается проблемами обезвреживания и разложения ядовитыхгазов. Ну, а с этим связаны разные неприятные возможности, о которых лучше недумать. Да, Карл, конечно, тоже участвует, вынужден был признать Томми. А жаль,симпатичный юноша. Впрочем, что ж. Он тоже работает на свою родину и рискуетсобственной жизнью. Такого противника Томми уважает. Он приложит все усилия,чтобы его обезвредить, и, если это получится, того ждет расстрел. Но человекзнал, на что шел.

Другое дело – те, кто предают свою страну, кто наносит ударизнутри, их Томми глухо, мстительно ненавидит. С этими, видит бог, он сумеетсправиться!

– ...и так я с ними расправился! – победно заключил майорБлетчли свой рассказ. – Здорово, а?

Томми, без краски стыда, подтвердил:

– Да, майор, я в жизни не слышал ничего хитроумнее!

Миссис Бленкенсоп читала письмо, написанное на тонкойзаграничной бумаге, с цензорским штампом с наружной стороны, – явившееся,кстати сказать, непосредственным результатом ее телефонного разговора с«мистером Фарадеем».

– Ах ты, мой дорогой Реймонд! – пробормотала она якобы себепод нос – Я так радовалась, что он в Египте, и вот теперь все должноперемениться! Конечно, это – военная тайна и совершенно секретно, прямо онничего такого написать, разумеется, не может, а только намекает, что принятодин чудесный план и что я должна быть готова к большому приятному сюрпризу вближайшем будущем. Я, конечно, рада узнать, куда его отправляют, но мне, правоже, не совсем понятно, как же...

Блетчли крякнул.

– Но ведь такие вещи, по-моему, писать не разрешается?

Таппенс презрительно усмехнулась и сложила драгоценноеписьмо, победно оглядывая завтракающих.

– У нас, майор, свои приемы. – Она лукаво подняла брови. –Дорогой Реймонд знает, что, если только я знаю, где он находится или куда егоперебрасывают, тогда я уже не так волнуюсь. А прием очень простой. После одногоусловленного слова по первым буквам идущих за ним слов прочитывается названиенового места. Правда, фразы иногда получаются очень забавные. Но Реймонд такизобретателен! И я уверена, никто не догадается.

За столом поднялся негромкий ропот. Время было выбраноточно: в кои-то веки за завтраком собрались все.

Блетчли, побагровев, произнес:

– Прошу прощения, миссис Бленкенсоп, но то, что вы делаете,в высшей степени глупо. Маршруты военных эшелонов и эскадрилий – это немцы какраз и пытаются узнать.

– Но я ведь никому не рассказываю, – возразила Таппенс. – Яочень, очень осторожна.

– Все равно так нельзя. И у вашего сына рано или позднобудут из-за этого неприятности.

– О, надеюсь, что нет. Ведь я же его мать! Матери должнызнать такие вещи.