Но иногда, очень редко, ему снилась маленькая спальня и печальный, одинокий огонек свечи.

* * *

…Прошло восемь лет. И лабиринт ждал его, последнее испытание ученика, претендующего на звание мага.

Гилларду померещилось, что темная его утроба вздыхает в томительном ожидании, перед тем, как прольется первая кровь. Но нет. Все это – чепуха. Лабиринт не может вздыхать, как и тьма, собравшаяся узлом на самом его дне, не может клубиться, протягивая хищные щупальца к телу посвящаемого…

Гиллард в последний раз ощупал мешочки с компонентами заклятий.

Чего ждешь, Гил? Когда-то, восемь лет назад, ты, не задумываясь, полез через черную стену, только потому, что того желала избалованная маленькая дурочка. Так что же теперь медлишь отворить дверь, последнюю преграду между тобой и ждущими чудовищами? Разве должен рыцарь бояться?

Он стиснул зубы. Нет, Гиллард не боялся. И сердце билось ровно, словно на прогулке. Вообще-то ни один из учеников, что поддался страху, не прошел лабиринт, и об этом следовало бы помнить.

Гил толкнул тяжелую, набухшую сыростью дверь; она подалась, пропуская юного мага в кромешный мрак Лабиринта. В ноздри ударил сладковатый запах гниения. Где-то далеко сочилась вода, и каждая капля тяжело плюхалась на камень.

Он решительно шагнул через порог, сжав в кулаке медальон с ониксом.

– Ka’err d’hill al fier.

Живой огонек весело заплясал в воздухе, разгоняя темень. Несложное заклинание, основанное на взаимодействии оникса, красного песка и высушенной кайэрской тины, теперь будет поддерживать его на протяжении всей инициализации, ненавязчиво витая над головой и заставляя тени жаться по углам.

Гиллард остановился, прислушался. Тишина. Только вдали падают капли воды, отмеряя медленно текущие мгновения…

Он подготовил взаимодействие молнии, в точности так, как учил Магистр. А ну-ка, пусть теперь твари лабиринта посмеют напасть… И неторопливо пошел дальше.

Лабиринт ждал. Несколько уровней, каждый последующий – все ниже и ниже ввинчивается в твердь этого мира, и на самом дне этой путанной спирали – последний, самый серьезный бой для испытуемого. Именно там Гилларда ждут или смерть, или звание мага, иного не дано. Гиллард выбрал для себя звание, вовсе не собираясь умирать; и что-то назойливо подсказывало, что так тому и быть.

Огонек весело светил, выхватывая розоватый кружок из царства тьмы. Пол под ногами постепенно приобретал уклон вниз, под фундамент башни…

Из-за угла на Гила метнулась, распластавшись, тень; заранее подготовленная молния нашла свою цель. Уши резнул нечеловеческий визг, и снова все стихло. Будущий маг заставил огонек снизиться и не удержался, рассмотрел-таки сраженную тварь.

На мокром, скользком от нечистот полу в агонии содрогалось тело огромного волка. Приглядевшись лучше, Гил понял, что от волка – только туловище. А лапы и голова – жабьи, непомерно огромные, усаженные шипами. Выпученные глаза уставились на него, когти заскрежетали по камню; второй молнией маг добил чудовище.

Он пошел дальше, прислушиваясь, до рези в глазах всматриваясь в липкую темень подземелья. В голове вертелось недоумение – отчего Магистр никогда не рассказывал о тех опытах, когда создают новых, доселе никогда не живших тварей?

Эх, Гиллард… Размышлять будешь потом, сколько угодно. И будешь задавать вопросы. Сейчас главное – выжить, получить звание мага Закрытого города.

И снова омерзительное чудище. Только теперь – огромная крыса, ростом с хорошую дворнягу. Пожалуй, ее зубам позавидовал бы и снежный барс, чье чучело стояло в лаборатории Хаттар ведает сколько лет. Гил уже не стал разглядывать противника, да и не до того было: твари посыпались из чрева Лабиринта, как горох. Зубастые, с горящими глазами, некоторые даже с крыльями… А вот на вас, мои дорогие, найдется замечательная огненная волна, испепеляющая на своем пути все живое. Запах горелого мяса заглушил тонкий, приторный запах гниения.

Гиллард спускался на дно Лабиринта.

… Потом все как-то утихло. Никто не нападал на ученика, готовящегося принять звание мага. Закралось сомнение – а, может быть, он всех перебил, и осталось только добраться до самого нижнего уровня – и взять доказательство того, что он там побывал?

Гил невольно хмыкнул. Столько лет прошло, а он все помнит. «Принеси доказательство того, что побывал в Закрытом городе»… Н-да. Как же глупо все это было, и как давно! Что теперь сталось с отцом и матерью? Выполнил ли Магистр свое обещание, приказал ли оповестить семью портных, что их сын больше никогда не вернется в дом, который привык считать отчим? Накатила тусклой волной печаль, комкая душу, как девица носовой платок, перед тем, как вытереть слезы. Хоть и обмолвился Магистр, что эти люди – не родные ему родители, разве не повод это возненавидеть тех, кто оставил разрывающегося от крика младенца на крыльце чужого дома? Разве не повод оставить всю сыновнюю любовь тем, кто пригрел и приласкал?

Гил шел вперед, и уклон под ногами становился все круче. Звуки падения капель на камень остались позади; впереди его ждала мертвая, нехорошая тишина. И, если там притаилась последняя тварь – тем хуже для нее. Он скатает пламенный шар из всех недомолвок, сомнений и вопросов, оставшихся без ответа, и швырнет его в алчущую крови, разверзнутую пасть.

Молодой чародей свернул в последний раз и понял, что Лабиринт пройден. Он оказался на самом его дне, без особых потерь и довольно быстро; можно было подумать, что Магистр Закрытого города специально подбирал слабых тварей, боясь навредить способному ученику. Гиллард остановился на пороге идеально круглой комнаты двадцати шагов в поперечнике, щелчком пальцев заставил огонек вылететь в самый ее центр. Сердце билось спокойно, так же, как и в начале пути.

Теперь… Он возьмет доказательство и отнесет наверх, Магистру, и примет из его рук ту самую вожделенную грамоту, где будет записано имя Гилларда с очаровательной приставочкой «маг».

Дрожащий круг света выхватил из мрака каменный столик, где покоилась самая обычная друза горного хрусталя. И Гил улыбнулся – действительно, зачем все усложнять, пытаясь в качестве доказательства пройденного испытания подложить то, что не возьмешь голыми руками? Дымчатый горный хрусталь – красиво, изящно. Магистр снова оказался на высоте, даже трудно верить в то, что обыкновенного мальчишку взялся учить столь выдающийся человек…

Гиллард еще раз огляделся; комната пустовала. Дойти до столика и взять хрусталь…

– Разве мы куда-то торопимся?

Гилларду понадобились считанные мгновения, чтобы сплести маленький сверкающий кокон из фиолетовых молний. Но, увы, он не видел, в кого можно швырнуть замечательное заклятье.

Тихий смех, напоминающий перезвон серебряных ложечек о хрустальные бокалы, отразился от сводов Лабиринта. Вот она, последняя, самая опасная тварь…

– Ты же так молод, у тебя еще будет время… – прошелестело приятное женское контральто.