— Спасибо, — сказала она и тут же опустила ресницы.

Внутри у него все напряглось. Должно быть, ее воспоминания так же отчетливы, как и его.

— Прости, милая. — Пикеринг рассмеялся. — Я чуть не пропустил это место.

Грант не стал оборачиваться: он и так знал, что там.

Кейт вытянула шею, наклонила голову и прищурилась.

— Это залив? — спросила она Пикеринга.

— Да. Он вдается глубоко в скалы.

Она наклонилась, чтобы поднять бинокль.

— Как близко мы можем подойти?

— Сейчас узнаем.

Лодка замедлилась, и у Гранта снова засосало под ложечкой. Сейчас они войдут в бухту и увидят тюленей. Кейт упомянет это место в своем исследовании. «Таллоквэй» потеряет прибрежную часть, и он будет вынужден продать ферму за бесценок.

Он совершил ошибку, позволив ей остаться. Ему не следовало попадать под очарование ее идеалистической мечты. Выгони он ее в первый же день, ему бы не пришлось сейчас разрываться между желанием помешать Кейт и помочь ей.

Взобравшись на планшир, Кейт посмотрела в бинокль. Вся ее хрупкая фигурка напряглась, губы плотно сжались.

«Это здесь, Кейт», — чуть не сорвалось с его губ.

— Я лучше не буду подходить ближе, милая, иначе мы рискуем отсюда не выйти, — сказал Пикеринг.

Кейт направила бинокль на то место, где Грант нашел рекордер. У него перехватило дыхание. Сейчас все решится.

— Пусто. — Покачав головой, Кейт разочарованно вздохнула, опустила бинокль и слезла с планшира. — Хотя это хорошее место. С этого расстояния невозможно определить, есть там тюлени или нет. Будь я тюленем, я была бы здесь.

«Я тоже», — подумал Грант.

— Ты могла бы добраться до берега вплавь, — предложил Пикеринг.

Кейт посмотрела на темную воду:

— Слишком большой риск встретиться с акулой. — Она взяла карту и отметила на ней этот участок. — На следующей неделе я попробую добраться дотуда с берега. Я пойду в первой половине дня, пока они еще не начали ловить рыбу.

И увидит большое количество животных, как он сегодня утром. Там будут самки и самцы. Впрочем, пока ему нечего бояться. Она вряд ли сможет спуститься в бухту, не зная дороги.

Встретившись с ним взглядом, Пикеринг неожиданно спросил:

— Это правда, что ты собираешься продать «Таллоквэй»?

— Почему вы спрашиваете? Хотите купить?

Пожилой рыбак рассмеялся:

— Чтобы я работал на земле? Боже упаси. Моя стихия — океан.

Кейт опустилась на одно из сидений. Грант посмотрел на нее сквозь темные стекла очков. Под ее глазами залегли тени, между бровей образовалась складка.

— Это правда, — сказал он, снова переключив внимание на их капитана. — Я действительно планирую продать ферму.

Кейт смотрела куда угодно, только не на него.

— Ты должен выручить приличную сумму. Лео создал крепкое хозяйство, что странно.

— Странно? — одновременно спросили Грант и Кейт.

Пикеринг развернул лодку и взял курс на юг.

— Да, потому что ему больше нравилось ловить рыбу.

Грант рассмеялся. Он ловил рыбу вместе со своим отцом всего дважды. Лео тогда был на удивление довольным и спокойным. Это одни из любимых воспоминаний Гранта, связанных с его отцом.

— Лео хорошо разбирался в рыбе, — пробормотала Кейт. — Это он рассказал мне про рыбу-фонаря.

— Среди нас, рыбаков, ходит шутка, что он потерялся на земле.

— На земле?

— Некоторые люди теряются в океане, а Лео Макмертри потерялся на берегу. Он был прирожденным рыбаком.

Кейт повернулась и удивленно посмотрела на Пикеринга.

— Мой отец был фермером, — возразил Грант.

— Да, он занимался разведением скота, но душа у него к этому никогда не лежала. Человек может всю жизнь заниматься тем, что ему не нравится.

— Он был фермером, — отрезал Грант.

Взгляд Пикеринга смягчился.

— Вы были на его похоронах?

— Конечно. Я был одним из шести человек, которые несли его гроб.

Грант кивнул. Вот почему лицо Пикеринга показалось ему вчера в баре знакомым.

— Кто были остальные пять человек? — спросила Кейт.

— Все они тоже морские волки, милая.

Грант вспомнил загорелых мужчин с обветренными лицами. У одного из них на ботинках была чешуя, словно перед похоронами друга он по-быстрому сходил на рыбалку.

Кейт подошла ближе к нему, и он понял, что нуждается в ней сейчас.

— Ну и что с того, что он общался с рыбаками? — спросил Грант. — Он был фермером, а рыбалкой, наверное, просто увлекался.

— Твой отец был одним из нас, парень. Он посвятил всю свою жизнь этой ферме, потому что хотел, чтобы у тебя было что-то свое. Земля, на которой ты смог бы пустить корни. А ты собираешься от нее отказаться, будто Лео все эти годы зря старался. Будто семьдесят лет его жизни были потрачены впустую.

Грант напрягся. Это, случайно, не Кейт попросила Пикеринга такое сказать?

— Я собираюсь продать ферму тому, кто сможет достойно ей управлять.

— Без тебя «Таллоквэй» всего лишь клочок земли.

Он нахмурился:

— Это лучшая прибрежная земля в Кастлеридже.

— Она не будет иметь никакой ценности, если перестанет принадлежать Макмертри. Она перешла от твоего прадеда к деду, затем к Лео. Она существует до тех пор, пока она твоя.

Пальцы Гранта крепче вцепились в планшир. Очевидно, Кейт заметила его напряжение.

— Может, продолжим искать место размножения тюленей? — мягко спросила она.

Джон Пикеринг задумчиво посмотрел на нее из-под кустистых седых бровей, затем переключил свое внимание на управление лодкой. Грант тупо уставился на темные волны за бортом.

Неужели все в городе считают, что, продав «Таллоквэй», он подведет свою семью? Черт побери, он хочет сделать как лучше.

Зачем его отцу понадобилось вкалывать на ферме, если любовью всей его жизни был океан? После того как он потерял жену и сына, что помешало ему продать ферму и заняться любимым делом?

Ну и что с того, что у Лео было много друзей-рыбаков? Большинство его собственных друзей не имеют никакого отношения к юриспруденции. У его лучшего друга строительный бизнес. Не имеет значения, с кем человек в свободное время пьет пиво.

Или все же имеет?

Не готовый пока ответить на этот вопрос, Грант посмотрел на Кейт, которая внимательно рассматривала следующий отрезок их пути на карте. Если от него не отвернется удача, она забудет про потайную бухточку в скалах.