в себя и решила выйти на работу. Там меня старались ни о чем не спрашивать. Хорошо, что девочки оказались тактичны, и тем более деликатной себя выказала мадам Морэ, у который был очень большой жизненный опыт. Женщина потеряла всю свою семью, маленькую дочь и сына во время эпидемии холеры, а мужа на войне. Мадам была примером того, как можно не впасть в пучину безумия, перенеся такие страшные страдания и горе. Правильно она мне говорила, подумаешь, мужчина! Да, первая любовь, первые отношения, но ведь он мне так и не признался в любви, это, во-первых, а во-вторых, он ведь ничего не обещал, и все замки из песка я построила сама у себя в голове.

Я думала, что живу одним днем, наслаждаюсь жизнью, а анализируя позже, все же поняла, что было место и надеждам о нашем с Роем совместном будущем, о семье и детях и прочем, о том, чего желает большинство женщин, встретив своего единственного. Конечно, по сравнению с горем мадам Морэ, это ничто. Но если смотреть на ситуацию в масштабах моей не богатой на события жизни, это трагедия.

Мне больше не хотелось никуда ходить с подругами, как бы они ни тормошили и ни упрашивали. Я жила в своем мирке, ощущая постоянную боль в груди и тоску, вспоминая наши с Роем встречи, тепло его тела, большие ласковые руки, мягкие нежные губы и аромат разогретой на солнце кожи, который обволакивал меня, кружил голову, а бархатистый тембр голоса уносил меня в хрустальные замки, где сбываются все мечты и надежды.

И все-таки каждый раз, когда шла по улице, я ждала… Ждала, как дура, Роя. Моего Роя. Что он опять выпрыгнет из кареты, неожиданно предстанет передо мной или появится с огромным букетом ярких цветов, сияя улыбкой и сверкая сапфирами глаз с мерцанием звезд в глубине. Одарит меня жарким поцелуем, заключит в сильные объятия, в которых можно укрыться ото всех невзгод мира, а я бы уткнулась в его грудь и, всхлипнув, призналась:

— Я люблю тебя, Рой, не бросай меня больше никогда…

* * *

Приближался праздник в честь наступления лета, обычно все аристократы уезжали на побережье в свои виллы, а некоторые предпочитали посетить курорты в горах, где пили минеральную воду и принимали ванны, а города засыпали. Раскаленный воздух и полуденный зной несли с собой лень и нежелание двигаться. Только к вечеру, когда немного спадала жара, жители Линсвета, кто не мог себе позволить уехать на отдых, массово перебирались к фонтанам и небольшому озерцу в парке, где свободные места в такое время, конечно же, найти было очень сложно.

Количество заказов в ателье в это время года снижалось, теперь в основном леди будут шить наряды к осенним балам и на зимний период в конце лета, поэтому я решила отпроситься у мадам Морэ и съездить навестить родителей, по которым очень соскучилась, и рассказать им все из первых рук: о том, как мне здесь живётся, как устроилась и как работа. Многое в письмах не напишешь и эмоции не передашь. Да и просто хочу отдохнуть от этого города, который принес самое сильное разочарование в моей жизни. Поездка домой пойдет мне только на пользу, очень хочу вновь обнять маму и папу, встречусь со старыми подругами. Мы обязательно пойдем в лес собирать грибы, а мама потушит их в большом глиняном горшке с картошкой в сметанном соусе с зеленью, и я, конечно же, полакомлюсь любимой лесной земляникой.

Мадам Морэ дала мне две недели выходных, и я сразу после праздника начала лета уехала к родителям в Миринкорт.

Глава 8

В самый первый летний день в стране Ранидии уже на протяжении нескольких сотен лет отмечается праздник, Юстасия день. Это торжество наступления самого тёплого сезона. Земледельцы возносят мольбы Богам в честь защиты урожая от засухи, затопления и других природных катаклизмов. Праздник было принято отмечать всеми сословиями. Только проходил он по-разному. Для людей небогатых и незнатных устраивались ярмарки на площадях, в танцевальных домах открывались двери для всех желающих, и музыканты и певцы давали представления. На каких только музыкальных инструментах там не играли: скрипках, барабанах, тарелках и лютнях. Иногда артисты перебивали друг друга, одновременно исполняя разные композиции, что превращалось в страшную какофонию. Но это совершенно не мешало толпе веселиться и танцевать.

Обычный люд выводил коленца под игривую музыку, веселясь до упаду в плясках, не требующих особого мастерства. Бранль, жига, рондо и дамп — всенародные любимцы непременно сопровождали праздники смены времен года и другие важные события, отмечавшиеся в Ранидии.

На площади также можно было посмотреть уличные спектакли для взрослых и детей и отведать разных вкусностей: сдобы с медом и орехами, пирогов со всевозможными начинками на любой вкус, а традиционные напитки были представлены в еще большем ассортименте: эль, сидр, сквош и пиммс.

На празднование народ шел, принарядившись, и толпа пестрела яркими цветами. Девушки, собравшись в маленькие стайки, бросали из-под опущенных долу ресниц быстрые смешливые взгляды на парней, что стояли, сбившись в небольшие группы, тоже наряженные, с начищенной обувью и уложенными волосами, пришедшие с надеждой найти себе подругу.

У аристократов и титулованных особо было принято давать в этот день приемы. Знать в изысканных нарядах сверкала россыпью драгоценных камней, преломляющих свет в ярко освещённых бальных залах, и, обмахиваясь веерами, обсуждала последние новости, сплетни, объявляла о помолвках и предстоящих свадьбах, а также сетовала на уже ощутимую духоту наступившего лета. До осени больше приемов не будет и высший свет обычно перебирается в свои летние дома на побережье моря Амон, изумительно бирюзового цвета с белоснежными бесконечными пляжами.

* * *

Леди Розалинда в сопровождении своих родителей, графа Генри Энтворта и графини Ребекки Энтворт прибыла к празднику начала лета в поместье графов Бингеров на предстоящий бал, но визит, конечно же, имел и основную цель — уточнение деталей предстоящей свадьбы, которая должна была состояться в начале осени. Помолвка виконта Роя Бингера и леди Розалинды и так уже длилась год, в течение которого молодые люди виделись нечасто, только на больших балах и праздниках.

Семья леди Энтворт владела на юге страны обширными плодородными землями, на которых расположились большие виноградники. На территории их графства производились несколько сортов вин, поставляемых ко двору самого короля Ранидии Генриха II, а также успешно продавались по все стране и экспортировались в другие. Солнечный напиток отличался высоким качеством, и в каждом доме обеспеченных жителей