Я слушала его краем уха, наблюдая, как робот-стилист стандартной модели подносит мне мой будущий наряд.

— Слушай, — протянула я, рассматривая дурацкого вида… даже не знаю… бронекупальник? — Парень, при всём уважении, как ты себе это представляешь? Я пилот, а не девочка из подтанцовки.

Скользкий тип закатил глаза.

— Космические боги, где вы выкопали эту солдафонку… Гонки — это шоу! Понимаешь это, тупая твоя башка? Зрителям должно быть приятно на тебя смотреть! Им хочется полётов, битв, драйва и чего-нибудь остренького!

— Если им хочется полётов, битв, драйва и чего-нибудь остренького, то они могли бы записаться добровольцами в армию Земного Союза, — заметила я. — Весь спектр приятных ощущений — гарантирован!

Скользкий тип криво улыбнулся, и на миг в его глазах промелькнуло что-то такое…

— Смешно, — бросил он. — Но мы оба знаем: большинство клиентов не хотят видеть настоящей войны. Им бы покрасивей, почище, а ещё желательно — не вставая с кресла. Ну и, понятное дело, чтобы убивали не их. И моя работа — предоставить им это. Высокооплачиваемая работа, между прочим! Только потому я тут с тобой нянчусь, хотя ты идиотка и, скорей всего, завтра сдохнешь.

Я только хмыкнула.

— Может да, а может и нет.

Он презрительно улыбнулся.

— Сильно уверена в себе? На этих гонках каждый первый такой, знаешь ли. Только вот доказать свой гонор мало у кого получается… Так что запихивайся в униформу без возражений; дорогущая разработка, между прочим.

Я снова скептически оглядела болтающиеся в руках робота нанотряпочки. Но делать нечего: как говорится, коль уж назвался торпедой, то полезай в истребитель.

Костюм сел, как влитой, тут же подстроившись под особенности именно моей фигуры. В паре сантиметров от кожи возникло едва заметное силовое поле, заставив меня удивлённо приподнять брови.

— Качественная штука, — подтвердил скользкий. — Если пройдёт испытания, то будет пользоваться огромной популярностью среди владельцев частных кораблей, которые хотели бы для своего персонала… особую форму.

Я хмыкнула. Ну да, вот ведь повезёт кому-то с работодателем — офонареть прямо.

— Так, ну-ка, сейчас выберем… — скользкий принялся колдовать с настройками моего костюма перекрашивая его и меняя детали. — А почему бы и нет? Капитанша Земной Союз… Или капитанка?

Я мрачно осмотрела расцветку и узоры, отчётливо пародирующие униформу боевого офицера Космического Флота Союза.

— Измени, — попросила сухо.

— Хватить выделываться, а? — скривился он. — Народу отлично зайдёт!

— Измени, — повторила я. — Иначе мы распрощаемся.

— Только не говори, что от денег откажешься!

— Лучше откажусь, чем буду пятнать честь формы таким образом, — отрезала я. — Хочешь порадовать ошалевших от безделья мамкиных сыночков — пародируй форму несуществующей армии. Или на худой конец кого-то из древних государств.

Он скривился.

— Пафоса поменьше, а?

— Извини, не получится, — я не отводила от него тяжёлого взгляда. — В такой форме гибли мои товарищи. Я через многое прошла, чтобы её надеть. Если до тебя это не доходит — твои проблемы.

Он закатил глаза, будто спрашивая у небес, за что ему такое наказание. Небеса предсказуемо промолчали, так что скользкому пришлось-таки послушаться.

— Дура ты, — сказал он, копаясь в настройках костюма. — Уж поверь, нет ничего в этой форме святого. Это просто тряпки. А ты — обычная наёмная убийца на политической службе. И, коль уж ты здесь, то сама догнала: никому ты не нужна, если война кончилась. И никому не выгодна, потому что знаешь слишком много, к насилию привычна и вряд ли сможешь вписаться в рафинированное “мирное” общество тепличных деток. Или я не прав?

Я понимающе хмыкнула.

— Прав, — признала чуть более миролюбиво. — Просто у нас на эту тему правды слегка разные… Сам-то где служил?

Он насмешливо выгнул бровь.

— С чего ты взяла?

— Да ладно тебе. Ну серьёзно, где?

— Космодесант, — ухмыльнулся он криво. — Роботехник-программист. Прошёл много горячих планет. И был выкинут любимой Родиной башкой в дерьмо, после чего многое понял насчёт того, как именно нужно устраиваться в этой жизни. И ты поймёшь, если доживёшь.

— Ясно, — я осмотрела себя и осталась преимущественно довольна. — Я уже сейчас тебя понимаю, в общем-то. Хотя и смотрим мы на это по-разному. Ладно, что там дальше?

— Вот, держи, — мне протянули маску вроде тех, в которых расхаживали альданские лок-генералы. — Подстроится под тебя и скорректирует внешность…

— Нет, — резкий голос Тринадцатого раздался над ухом так внезапно, что я едва не вздрогнула: мы договорились, что он не станет вмешиваться в разговоры без серьёзной необходимости. — Ты не сможешь снять её самостоятельно. Там встроена система детонации и система контроля. Она подключится напрямую к нервной системе. Ты… не должна это надевать. Её необходимо уничтожить, пока не активировалось самонаведение.

Ого. Как интересно.

— Что, решил напялить на меня взрывающийся поводок? — уточнила я у скользкого.

Он пренебрежительно фыркнул.

— Да что я тебе, альданский техник, что ли? Функционал у маски совсем другой, под заказ делалась. Хотя вообще любопытно… а откуда информация? Среднестатистическим обывателям, насколько я знаю, о сбруе альданских мутантов известно мало. Откуда ж ты у нас такая знающая?

Поганые вопросы задаёшь, парень.

— Тебе расскажи — и ты туда захочешь, — отозвалась я. — А я, между прочим — товар штучный, много чего по жизни повидавший. И вообще, не уходи от темы. Мне напомнить, что это ты только что попытался мне на рожу взрывчатку напялить? Объясниться не хочешь?

Он скривился:

— Да сказано тебе, никакая это не взрывчатка! Тут другой функционал.

— Ага, — ухмыльнулась я. — Верю тебе. Вот прям на слово.

— Слушай, слишком уж ты проблемная, — сказал он. — Сплошные капризы. Гонку ради тебя переноси на более раннюю дату, костюм не нравится, маску не хочется… Баба — она и есть баба.

— Ты намекаешь, что, будь я мужиком, была бы в восторге от перспективы носить бомбу на роже? — ох уж эти мне гендерные стереотипы.

— Да сказано тебе — там новый функционал! После того, как ари Страх ко власти пришёл, у нас на чёрном рынке много таких всплыло. Сама, думаю, понимаешь — если уж знаешь, для чего они.

— Ясное дело, — если после всего покажу, что не понимаю, то вопросов это вызовет ещё больше. — Но повторяю ещё раз: я в душе не имею знать, что ты там с этой маской накрутил. И на себя это напяливать не буду. Хочешь искать дуру, которая поверит тебе на слово — поищи её в другом месте.