– Главное – обращайте внимание на вот этот вот винт. Сильно затянешь – курок перестанет ходить. Слабо затянешь – и курок, и замок, и пружина, все отвалится к чертовой матери. Ищи-свищи потом в траве. Сам курок, может, и найдешь, а винт – дохлый номер. Бывали уже случаи.

Ундер-офицер Фомин аккуратно положил ружье на импровизированный стенд из борта телеги.

– Вот эта штука называется – курковый винт. Он держит кремень. Дальше – верхняя губка курка. Кремень. Крышка. Полка. Подогнивная пружина. Затравочное отверстие. Все ясно? Тогда повторим еще раз, чтоб запомнилось лучше.

Наш шестак снова объединили вместе как самых успевающих рекрутов. И устройству мушкета нас учит лично ундер-офицер Фомин. Большая честь, между прочим. Я стараюсь запомнить всю последовательность действий с этой вундервафлей. Ритуал «на двенадцать счетов». Да еще и счет идет на изувеченной версии французского языка. Ну прямо как на карате тренер постоянно что-то на как бы японском считает.

По команде «К бою!» с ружья снимается ремень и прячется куда подальше. (Это для тех, конечно, у кого есть ремень. То есть кто вооружен австрийской моделью, а не тульской или коломенской. Мне повезло, у меня ружье с ремнем.) Потом надо достать штык из ножен на поясе и примкнуть к ружью, загнав втулку в специальный паз. Весь бой штык должен быть примкнут. Далее ружье ставится прикладом на правую ладонь, ствол на плечо. Капрал командует: «Заряжай!» Или, если тренировка: «Делай раз!» По этой команде плечом толкаешь ружье, чтобы оно упало на сгиб левой руки. Зажимаешь. Все, правая рука свободна, ружье расположено горизонтально. «Делай два!» Большим пальцем правой руки поднимаешь крышку, открывая полку. Затем правую руку к поясу, открыть лядунку. «Три!» Достаешь из лядунки патрон. «Четыре! Скуси патрон!» Эта команда меня первое время откровенно вымораживала. Привык, понимаешь ли, что патрон – это суровая железная лакированная блестящая хреновина. А не кулек из просаленной бумаги. В общем, «скуси патрон» – это значит зубами вскрыть кулек. Пуля внизу, зажата мизинцем. Указательным и большим придерживаешь горловину кулька, контролируя засыпание пороха.

«Делай пять!» Аккуратно засыпаешь порох на полку, от затравочного отверстия и до самого края. «Шесть!» Большим и указательным пальцем зажимаешь бумажный кулек патрона, чтобы не рассыпать порох. Плотно опускаешь крышку на полку. «Семь!», оно же «Оружие налево!». Тоже тупил первое время от этой команды. А так-то – ружье ставишь прикладом на землю, левой рукой отодвигаешь чуть-чуть от себя. Чтобы ствол смотрел в небо, а не тебе в лицо и не в затылок или висок товарища по линии. Приклад чуть отставлен назад, ствол касается левой ноги. «Восемь! Патрон в ствол!» Поднести патрон к стволу и вытряхнуть внутрь порох, затем пулю с бумагой притопить в стволе пальцем. «Девять!» Вытащить шомпол из паза в цевье ружья под стволом, быстро развернуть шомпол расширенной частью вниз и направить его в канал ствола. «Десять!» Держа шомпол между большим и указательным пальцами, два раза прибить патрон, то есть до отказа загнать пулю с бумагой в канал ствола. Важно держать шомпол именно пальцами. Шомпол сейчас уже железный, а не деревянный, как раньше. Потому может дать искру, что может привести к внезапному выстрелу. Некоторые уникумы для удобства шомпол в ствол забивали открытой ладонью. Ну и получали свое, если вдруг случался выстрел. Потому по уставу штык примкнут. Не потому, что «штыком коли, прикладом бей», нет. Мушкет – дорогая и высокотехнологичная штука, потому орудовать им как копьем или дубиной не одобряется. Однако примкнутый штык мешает неправильно держать шомпол при заряжании.

«Одиннадцать!» Вытаскиваешь шомпол из ствола, разворачиваешь как было, засовываешь на свое место под стволом. «Двенадцать! На плечо!» Все, мушкет готов к стрельбе. Вскидываешь его прикладом к плечу, целишься с помощью широкой массивной мушки, приваренной к концу ствола.

По команде «товсь!» поставить курок на боевой взвод – оттянуть его еще дальше назад до второго щелчка. По команде «пали» – потянуть спусковой крючок, одновременно отворачивая лицо в сторону. Собственно, треуголка для того и нужна, чтобы, когда отворачиваешься от замка, поля шляпы не закрывали механизм. Во время выстрела из запального отверстия вырывается пламя и дым, не до конца прогоревшие гранулы пороха на полке взлетают вверх и в стороны, отскакивают от щитка на замке, и если не успел отвернуться, то горящие частицы прилетят в лицо. Потому норма техники безопасности: бороды брить, к чертям собачьим. Усы – это пижонство опытных стрелков. Молодым же, пока навык не наработан, усы носить не рекомендуется. Волосы обязательно присыпать пудрой. Если жалко пудры – допускается смешивать ее с золой. Если нет своих волос – ну мало ли лысый от возраста, или после тифа повылазили – следует носить парик из конского волоса.

С буклями только аккуратнее надо быть. Насколько я понял, букли – это такие завитушки по бокам парика. Вроде еврейских пейсов, только горизонтальные. Букли – признак статуса. Чем выше ранг, тем больше буклей. Что-то вроде звездочек на погонах. Официально это вроде бы нигде не прописано, но если завить много буклей, то по шее настучат как настоящему. Хотя кто его знает, может, это меня так разыграли. Рассказывал мне про них Семен Петрович. А он сам-то лысый, зато париков имеет целых три. На разные случаи жизни, как он говорит.

Пороха пока нам не дают. До одурения отрабатываем движения на двенадцать счетов. Кусаем пустые бумажные кульки, потом долго выковыриваем бумагу из ствола – и все сначала. Как это на ломаном солдатском французском? «Шер возарм! Увре базине! Прене картуз! Дезире картуз! Аморче! Ферме базине! Да быстрее, что ты вошкаешься! Картуз в канон! Буррез! Партез возарм! Товсь! Отставить. Оружие в исходное, повторяем».

Мы должны добиться плавного слитного движения от одного до двенадцати. Два выстрела в минуту, не меньше.

Еще важно. Патроны самим снаряжать запрещается. При том что в обозе у нас есть и порох, и бумага, и свинец, и пулелейка, и ветошь разнообразная. Но – нельзя. Порох тут практически самопальный. Каждая партия отличается друг от друга по своим качествам. Бывает порох крупными черными гранулами, бывает мелкими. Бывает даже сероватыми хлопьями. Соответственно, у каждого вида пороха свои взрывные качества. Потому бочонки присланной с порохового завода партии проверяет полковой офицер-артиллерист. Делает с порохом какие-то контрольные испытания, потом долго что-то высчитывает на счетах, делая записи в специальный блокнот. После чего самостоятельно изготавливает мерку, по которой отмерять порох. Делает контрольный выстрел, проверяя навеску пороха, затем отдает готовую мерку своим бойцам-артиллеристам. Ну а те уже по этой мерке крутят всю партию патронов, пока порох не кончится. Патроны складывают в патронные ящики, специально промаркированные. Какие под тульские ружья, какие под английские фузеи, ну а какие под австрийские мушкеты, типа того, который у меня. У каждой модели мушкета свой калибр и своя пулелейка. И, соответственно, свои нормы навески пороха и вес пули. То есть в этом отношении тут не совсем дикость, а даже видны какие-никакие зачатки системы.

Будешь снаряжать сам, когда еще не чувствуешь пороха и не понимаешь, какую дозу отмерять, – может разорвать ствол. Ну или случится осечка, что тоже неприятно. Впрочем, осечки здесь норма. Каждый десятый выстрел – сбой. Как разряжать ружье после осечки, нам расскажут позже. Там винт специальный нужен, чтобы пулю из ствола вытащить, ну и еще какие-то тонкости. Мушкет после стрельбы надо почистить. Особое внимание уделять затравочному отверстию, чтобы там не было ни нагара, ни клочьев пыжа, ничего лишнего. Первое время проверять износ ствола будет сам Фомин или капралы. Тут, опять же, опыт нужен. Чтобы по внешнему осмотру понять, когда мушкет уже выработал свой ресурс и вот-вот пойдет на разрыв.