И я просто щелкаю по его щеке.

Все кажется нереальным. Не могу понять, кто я: человек, который управлял хризалидой, или хризалида, сейчас управляющая человеком.

Снаружи громче рокочут моторы дронов, вызывая ответное жужжание дух-металла. Безголовый Воин все зовет этого парня, чей труп больше никого не услышит.

Я срываю с губ клейкую ленту. Неприятно, но мука несравнимо более сильная пронзает мои ступни, когда я встаю. Боль воспринимается намного острее теперь, когда я ощутила, каково это – быть свободной от нее. Но мне пора выйти. Показаться. Признаться в том, что сделала. Разобраться, как вообще это все произошло.

По всей высоте позвоночника струится живой холодный поток. Я безучастно рассматриваю свои затянутые в перчатки руки, наблюдая, как концентрированное ци-Металл разливается под псевдомеховой поверхностью. Стиснув кулаки, выдавливаю ци через подошвы доспехов в хризалиду. Это дает мне возможность по минимуму управлять колоссом из дух-металла. Мысленно пробиваю брешь между глазами Лисицы.

Кабину заливает свет. Снаружи жужжит кучка видеодронов, теперь нормального размера. Жаждут сделать победные снимки Железного Принца и новой Железной Принцессы.

Вместо этого я поднимаю безжизненное тело Ян Гуана, используя силу и устойчивость, создаваемые доспехами.

На меня устремляется свет десятка прожекторов, такой яркий, что я ничего не вижу. Внезапно, словно прорвало дамбу, меня захлестывают эмоции. Я представляю себе реакцию зрителей, и в животе с клокотанием взметается истерический хохот. Это все, на что я сейчас способна.

Я бросаю труп Ян Гуана перед собой и ставлю на него крохотную «лотосовую ножку».

Эй, как вам такое? Я на самом деле его убила.

Я поднимаю голову, по лицу расползается безумная ухмылка. Лопасти дронов поднимают хлесткие ветры, разрушающие мою прическу. Черные пряди извиваются, как змеи. Еще один заряд ци выплескивается в доспехи через позвоночник. Я видела раньше, как пилоты для фотосъемок запускают ци на полную мощность, потому знаю, что мои глаза и меридианы ци на лице – словно вторая, более угловатая сетка вен – пылают серебряно-белым.

– Вы слишком долго жили во сне! Хватит! – кричу я камерам, вздымая руки, моя речь перемежается взрывами маниакального смеха. – Добро пожаловать в ночной кошмар!

В мечущемся свете оранжевых лучей меня вытаскивают из шаттла на вершине Великой стены. Короткий мостик, висящий в воздухе, ведет к сторожевой башне, значительно более массивной, чем обиталище Ян Гуана. Наверное, это башня Кайхуан, здесь находится военный штаб приграничья Суй-Тан. Провинция Суй маленькая, но богатая, поэтому из соображений безопасности она объединила ресурсы с огромной провинцией Тан.

Пилоты Лунного Зайца и Безголового Воина, мои товарищи, самоотверженно защищавшие меня на поле боя, заламывают мне руки за спину, дергая так, словно пытаются их оторвать. Кажется, еще чуть-чуть – и выскочат суставы. Парни волокут меня быстрее, чем я могу идти, и кости моих навсегда изломанных стоп трутся друг о друга, как осколки стекла. На туфлях расцветают пятна крови. Моя одежда, разорванная Ян Гуаном, болтается на теле, как прогнившие занавески.

После того как меня заставили снять духовные доспехи, изодранная ткань – единственное, чем я могу прикрыться. Впрочем, толку от лохмотьев мало, я тащусь почти голая под взглядами моих конвоиров – пилотов и четверки обычных солдат.

Мы втискиваемся в лифт. На меня наставлено по крайней мере три ствола. Кто-то кричит в шлемофон. Не знаю, c чего они все так перепугались. Теперь, когда я израсходовала весь адреналин и слишком много ци, я всего лишь сломленная девочка, которую нужно поддерживать, чтобы не упала.

И все же своим тихим, слабым голосом я заставляю их задуматься о том, что недавно произошло, о том, во что я сама с трудом верю.

– Знаете, это была я, – бросаю я, как ругательство, пока мы едем в скрипящем лифте. Я так накричалась перед боем, что теперь хриплю. – Именно я трансформировала Лисицу в Геройский Облик. Именно я вывела из строя всех этих хундунов. Я сражалась бок о бок с вами.

Они отмалчиваются. Я для них лишь опасный груз, который надо доставить к месту назначения. Но я знаю, что им не по себе. Так должно быть.

Я с ухмылкой оживляю воспоминание: выражение абсолютного ужаса на их лицах, когда они осмотрели труп Ян Гуана и подтвердили, что он мертвее мертвого.

Двери открываются, и меня волокут бетонными коридорами в белую комнату, уставленную мерцающими экранами. На самом большом экране меня ждут двое мужчин в серо-голубых мантиях с широкими рукавами. На их головах возвышаются кубические шапочки ученых, сделанные из тюля, закрепленного черным лаком.

Товарищи Ян Гуана ставят меня на колени.

– Командиры, – произносит Син Тянь, пилот Безголового Воина. Его массивная золотая корона, состоящая из двух кругов, сдвинута набекрень, по бокам торчат выступы в виде топориков. Его голос дрожит от еле сдерживаемого гнева. – Вот она. Эта с…

– Отпустите ее, – говорит один из мужчин на экране – тот, что повыше, – обмахиваясь белым веером из перьев. Благодаря этому знаменитому предмету я догадываюсь, что передо мной Чжугэ Лян, Главный стратег армии, по сути, верховный главнокомандующий. – Нет нужды так с ней обращаться.

– Она убила…

– Мы ни в чем не можем быть уверены, пока не проведен допрос и не проанализированы данные. А теперь, пожалуйста, покиньте помещение. Все, кроме нее.

Руки отпускают меня. Удаляющийся топот ботинок. Я стою на холодной белой плитке, распущенные волосы в беспорядке рассыпаны по полуобнаженному телу. Захлопывается дверь, оставляя меня наедине с двумя стратегами на экране.

Главный стратег Чжугэ Лян представляется – как будто он не знаменит настолько, что все в Хуася его боготворят. Мужчина пониже рядом с ним складывает перед собой ладони и кланяется, как это делает напыщенная знать.

– Сыма И, Старший стратег Армии освобождения человечества, – говорит он, серо-голубые рукава смыкаются перед ним, как занавески. Он выпрямляется, и мне на миг кажется, что он улыбнулся, но, наверное, у него просто кривой рот. С чего бы ему радоваться? Один из его лучших пилотов мертв.

– Вы не можете меня убить, – выпаливаю я. Не планировала пережить сегодняшнюю ночь, но если появился шанс, глупо им не воспользоваться. – Я придала Девятихвостой Лисице новый облик. Хундуны наверняка это почуяли. Они начнут нападать чаще и более многочисленными стадами, – заявляю я, вспоминая последовательность событий, приведших к падению провинции Чжоу. Хундуны выходят из себя, если чувствуют, что равновесие нарушено. Император-генерал Цинь Чжэн набрал такую мощь, что враги начали лихорадочно скапливаться, рискнули даже гнездом репликации, чтобы уничтожить императора. Но перед столкновением он подхватил оспу. Военные не успели вовремя заполнить вакуум власти, поэтому, когда началась атака, то, что должно было стать яростной битвой, превратилось в легкую победу хундунов. Они пробили брешь в Великой стене и заняли целую провинцию. – К тому же я слышала, что вы подумываете о контрнаступлении в Чжоу. Спорим, вы рассчитывали на Ян Гуана? Я могу его заменить. Вы видели, как я управляла Девятихвостой Лисицей.