— Нас даже подманивать к себе не стоит, — коварно прошептал волк. — А вот пугливую девочку нужно брать самому.

Он обнял меня со спины и прижал к себе. Было невероятно комфортно лежать на мягком меху согретой мужским… почти мужским телом.

— Есть закон, — хрипел он. — Закон истинной пары. С первого раза до конца дней. Он в крови, его приступать нельзя. Любой закон оборотней нужно выполнять беспрекословно.

Я закрыла глаза:

— И с кем она тебе изменила?

— С кем изменила, того нет в живых. Её нужно было убить сразу, а я не смог. Потому что истинная пара привязывает. Род их такой… Кобели, да суки, её отец и её мать были такими, но она превзошла всех. Спала с братом, когда вышла за меня замуж уже была беременной. Я пребывал… Я не поверил! Она убила своего ребёнка ещё в утробе, а потом со своим братом… Как бы я в такое поверил! Это для оборотней-волков нереально. Оказалось, возможно всё. Её отец от моих клыков защитил. Видела огромную Бестию? Это её мать-сука. И ты… Тут ты появилась. Как знак, что нужно продолжить род. После этой истории на всё волчье племя упало проклятье. Женщины одна за другой заболевали, дети перестали рождаться или рождались сразу Бестиями. Оборотниц не осталось. Кланы поредели. Города остались в запустенье. Я вроде при жене, но без истинной пары остался.

— А люди?

— Люди не рождают оборотням потомство. Многие ушли к людям, но за триста лет никто из них не родил волчонка.

— Сколько?! — ахнула я и повернулась к нему. — Триста? Сколько тебе лет, Уар?

— Триста пятьдесят два года, — улыбнулся он, показав мне свои клыки. — И жил я в людском мире, ничего хорошего. Волки там слабеют.

— А мне двадцать пять! Фу! —  я опять отвернулась от него. — Уар, а мы можем пожить в людском мире? Мне вот очень хочется домой.

— Не думаю, что тебя полезно вернуться.

Уже так хорошо говорил, что маячило развлечение в виде долгих посиделок. Хотя зачем мне оно?

— Ты колдун, — шептала я в его широкий рот, убирала пальцами от лица колючую бороду.  Я не хотела секса.

Он поцеловал мою шею, спустился ниже.

— Еле живой, а туда же, — я с лёгкостью вывернулась из его ослабленных рук, вскочила с кровати. Он не настаивал, так и остался лежать на боку.

****

Дождь пошёл. Я смотрела в маленькое оконце в купальне, за которым стеной ливень, возможно последний в этом году. Оттепель и сразу дождь.

Дальше зима.

Оделась в свой охотничий костюм, куртку застегнула. На шерстяные носки намотала мелкие шкурки, что нашла в чулане. Верёвками стянула крест на крест и жиром покрыла сверху, чтобы не мокли.

Ружьё с собой, патроны тоже. Нет, я не собиралась уходить на поиск реки, я кушать хотела. Зерна не осталось, муки тоже. Уар не вставал три дня. Он почти не ел, только пил «Волчий дух». Я тоже выпила пару раз, здоровой такой стала, такой бесстрашной, что вышла спокойно из дома на улицу. Щурилась от холодного дождя.

— Лада! — позвал меня Уар из дома.

— Недалеко, не бойся, не сколю, — раздражённо ответила я и закрыла дверь.

Он всё ждал, когда я расцвету и в любви ему признаюсь. Долго ждать придётся, я его так и не приняла.

Холодный дождь замочил куртку. Но я не ощущала холода. Кроме того, я ещё и видела отлично. Даже в темноте…

Я не просила превращать меня в животное!

Всеми силами подавляла свою волчицу, не давала ей вякать, забила её в подсознание. Я боялась стать оборотнем. Мне этого не было нужно. Многие вещи во мне появились, которыми люди не обладают. Ночное зрение, отличный слух, нюх. Самое неприятное, что я хотела мяса. То что хотела его сырым, пугало особенно. В зародыше задушила эту дрянь в себе. Теперь вся моя жизнь – борьба с низменными животными инстинктами.

Я знаю, что в дождь охота никакая, но в это время я не встречу Аглая, который вчера опять приходил и спрашивал через дверь, как поживаем. Думаю, он бы мог вскрыть дом уже давно, Уар не давал. Мой оборотень - колдун и сильнее Аглая. Перестала местных гопников бояться от этого. Но опасалась. Ружьё ружьём, а себя нужно беречь.

Но выйдя на улицу, пройдясь по первой тропинке, справа от двери, точно поняла, что никаких волков рядом нет. Правда и живности, которую можно было скушать, тоже не было. Немного огорчилась, шла вперёд, чтобы посмотреть, как тропинка до реки выглядит. Всё чаще появлялась мысль сбежать. Только не от одного волка к другому. Так что к мифическому Антипе Вересеню точно не собиралась. Мне нужно было поискать маленькую Бестию.

— Айя! — крикнула я в тайгу.

Дождь только накрапывал, дорожка с жёлтой травой вся в лужах. Но ноги сухие, я уже становилась похожей на первобытного человека со своими приспособами.

— Айя!!! — надрывала я горло, кричала то в одну сторону, то в другую.

Пасмурный день, серое мрачное небо. Скорей бы зима, а то с ума сойти от этого уныния можно.  Уши отреагировали на шорох. Я достала ружьё и приметилась именно в ту сторону откуда появился звук.

Белка, скакала по высоким вековым соснам.

Ещё греча осталась, белку кушать я не хотела. Кролика бы.

Опустила ружьё, закинула лицо вверх. Ледяные капли кололи кожу, как мелкие иглы, своим холодом. Принюхалась. Ничего.

Нужно было возвращаться. Аглай не всё время приходил к нам, только по ночам орал дурным голосом под окошком. Но я не сомневалась, что мог и в другое время заглянуть. Только вот Уар хоть и не вставал, становился сильнее. Сам мне об этом говорил. На нём даже шрамов не осталось. Для полного оборота ему не хватало взаимности. Я не могла… Не могла ему это обещать.

Дождь закончился. Усилился запах хвои, с которой капали капли на образовавшиеся лужи. Тропинка становилась узкой и убегала вперёд, прячась в глубине леса, вся вспахана толстыми корнями. Я немного постояла, прислушиваясь и принюхиваясь. Никудышная из меня охотница. Но если честно, хотелось просто размяться, погулять на свежем воздухе.

Повернула назад и вздрогнула. Впереди стояла на тропинке Бестия.

То, что это Айя я поняла по голубым глазам и жидким светлым волосикам. Она изменилась. Хрупкость пропала, живот отвис, грудь так и оставалась девичьей, но из боков стали расти дополнительные конечности. Просто кошмар какой-то! Девушка теряла человекообразный вид окончательно. Кожа восковая, кости выпирали по всему телу. Череп, обтянутой кожей с провалившимся носом и безгубым ртом, в котором много острых зубов.

В прошлый раз под светом луны она тоже была страшной. Теперь в неярком дневном свете ужасно отвратительной.

— Айя! — но я обрадовалась, а ружьё держала наготове.

Дело было в том, что она меня не узнавала. Бестии оборотней боятся и не любят. Проклятье оборотный род разделило на два лагеря. Не только женщин оно затронуло, но некоторые мужчины превращались вот в таких монстров. Это вначале я подумала, что они отдельный вид. Но они не размножались. А детей хотелось, поэтому мою Полинку выкрали и не причинили ей вреда.