— Предпочитаю омлет, — ответил Рэндалл, стараясь не думать о напряженном выражении глаз Флоримел. Он взял передник из рук тети Джейн. — Позвольте-ка. — И улыбнулся при виде удивленных лиц окружающих. — Я неплохо готовлю.

— Мужчина, который готовит! — воскликнула из кухни Милдред, театральным жестом прижимая руки к сердцу. — Рэндалл Бриджуотер, клянусь: если бы моя дочь не вышла за тебя замуж, я сама бы это сделала!

— Не советую, Рэндалл, съедят, — заметил Роберт во всеуслышание.

Все засмеялись, даже Флоримел.

Приготовление завтрака в компании Милдред и Джейн оказалось удовольствием. Рэндалл тер сыр, резал лук и жарил яйца с беконом, пока тарелками с омлетом не заставили весь кухонный стол, откуда их забирали голодные члены семьи Спенсер.

Однако несмотря на все усилия, его мысли все время возвращались к Флоримел, которая спокойно сидела за столом в своем коричневом платье и в мохнатых шлепанцах. Она почти не смотрела на Рэндалла, после того как одарила его тем самым неприязненным взглядом — вслед за поцелуем в макушку. Видя, что Флоримел не трогается с места, Рэндалл подхватил тарелку и положил на нее порцию омлета собственного приготовления, жареный бекон и тост.

— Врачи говорят, что завтрак — самая важная трапеза дня, — сказал он, ставя тарелку перед ней.

Флоримел посмотрела на тарелку.

— Да, но что эти врачи понимают в жизни?

Рэндалл опустился на стул рядом с ней, взял кофейник и налил себе кофе.

— Ты не голодна?

Флоримел снова поглядела на еду, потом на «мужа».

— Если честно, то я не очень-то люблю завтракать, — сказала она. — Но все равно с твоей стороны было очень мило принести мне это.

— Почему бы тебе не попробовать? — настаивал Рэндалл, подавая ей вилку. — Я не шутил, когда сказал, что неплохо готовлю.

Флоримел улыбнулась, взяла из его руки вилку, наколола кусок омлета и отправила в рот.

— Да, ты прав. Очень вкусно. — Она съела еще кусочек. — Так ты говоришь, самая важная трапеза дня?

Рэндалл покачал головой.

— Нет, это тебе так полагается говорить — раз ты врач.

— Ну, тогда я знаю больше, чем мне известно. — Она посмотрела, как Рэндалл пьет кофе. — А ты чего не ешь омлет?

— Попозже, — сказал он, пожав плечами. — Я тоже, в общем-то, привык обходиться без завтраков.

— Бриджуотер… Бриджуотер… — задумчиво произнес Брайан, сидящий напротив них над полной тарелкой омлета. — Это имеет какое-нибудь отношение к Школе боевых искусств Бриджуотера?

Рэндалл едва не поперхнулся кофе.

— Ну да, — промямлил он, бросив быстрый взгляд на Флоримел. — Это я.

— Вот это да! — воскликнул Брайан. — Громкое имя. Значит, это про тебя месяц или два назад писали в «Сидней ревю»?

— Было что-то, — скромно отозвался Рэндалл, гадая, разумно ли он поступил, признавшись.

— В таком случае мне ничего не остается, кроме как поздравить тебя.

— Мне просто повезло, — отмахнулся Рэндалл, не спуская глаз с Флоримел.

Та, судя по всему, вообще ничего не слышала — сидела неподвижно, уставившись в тарелку с едой.

— Слышишь, Роберт? — обратился к родственнику Брайан, когда Роберт Спенсер вернулся к столу со своей тарелкой. — Я тут читал про твоего зятя.

— Да? Надеюсь, не под заголовком «Их разыскивает полиция»?

— Да нет, — усмехнулся Брайан. — В «Сидней ревю». Как там было сказано? Новая разновидность самородков?

— Правда? — Роберт повернулся к Рэндаллу. — Так у нас в семье теперь есть знаменитость?

— Что такое? Рэндалл — знаменитость? — спросила тетя Джейн, тоже занимая свое место за столом. — Я думала, он простой охранник.

— Охранник! — фыркнул Брайан. — Скорее уж, спортивный инструктор: у него своя школа.

Глаза тети Джейн распахнулись, и она обернулась к своей сестре, которая как раз поставила на стол блюдо с теплыми булочками.

— Милли, ты почему мне не сказала?

— Что не сказала? — спросила ни о чем не подозревающая хозяйка дома. — О чем вообще речь?

— Что твой зять — знаменитость.

Рэндалл от неловкости заерзал на стуле, пожалев, что признался. В отчаянии он посмотрел на Флоримел… и тут же забыл обо всех своих неприятностях. С ней определенно творилось что-то неладное. Лицо бледное, губа закушена.

— Флори, — негромко позвал он, наклонившись к ней. — Флори, с тобой все в порядке?

Она подняла на него лихорадочно заблестевшие глаза, и, не успев подумать, что делает, Рэндалл обнял молодую женщину за плечи и привлек к себе.

— Что-нибудь случилось?

Та поднесла дрожащую руку к губам и покачала головой.

— Ты нездорова?

Флоримел ответила ему испуганным взглядом, но снова отрицательно покачала головой.

— Вставай-ка! — приказал Рэндалл, поднимаясь на ноги и осторожно отодвигая от стола ее стул. — Я отведу тебя наверх.

— Флори, что такое, радость моя? — всполошилась Милдред. — Что с тобой такое?

— Она не очень хорошо себя чувствует, — ответил за нее Рэндалл. — Я отведу ее…

Но прежде чем он успел закончить, Флоримел выбежала из кухни.

— Ох, — покачал головой Джефри. — Я опасался чего-нибудь в этом роде.

— Ну, ты же видел, что она странно выглядит, — откликнулся Роберт.

— Совсем зеленая! — крикнул один из мальчишек Джейн и Брайана.

— Просто как лягушка! — поддержал его брат.

— А ну все тихо! — скомандовала Милдред и обернулась к Рэндаллу. — Иди за ней. Посмотри, не нужно ли ей чего, а потом вернешься и скажешь, как дела.

Рэндалл кивнул. Сердце его стучало как молот. Очевидно же, что Флоримел нездорова, как он раньше не понял! Ее испуганный взгляд не выходил у него из памяти. Конечно, уверял себя Рэндалл, он всего лишь добросовестно исполняет роль мужа, поднимаясь по лестнице, чтобы осведомиться о состоянии здоровья «супруги». Нет, нет, это никакого отношения не имеет к его желанию защитить Флоримел, помочь ей!

У двери спальни Рэндалл остановился и глубоко вздохнул. Ему стало легче. Как бы то ни было, он заключил договор с этой женщиной и обязан придерживаться его условий. И Флоримел не виновата, что Рэндалл не в состоянии удержаться и не поиграть в героя — хотя она совершенно его о том не просила.

Повернув ручку, он вошел в спальню. Нельзя забывать о перспективах и дистанции. У него еще целых шесть дней, а о ночах так даже думать не хочется. А потом… а потом он вернется к себе в школу и забудет о милом докторе Спенсер раз и навсегда.

— Как ты?