не меньше, другие сорок второй. Глаз у Светланы Ивановны наметанный, не хуже Зверобоя[39] умеет следы различать. Втайне от всех Бабушкина зачитывалась романами Фенимора Купера.

Итак, налицо незаконное проникновение! Окно находится над козырьком крыльца, и залезть через него труда не представляет, чем иногда пользуются жильцы, желая обойти вахтера. Светлана Ивановна уже трижды направляла служебку в хозяйственную часть «Скорой помощи» с просьбой выделить деньги на установку решетки, но преодолеть бюрократические барьеры пока не смогла. Получала стандартные отписки: «Установка решетки бюджетом текущего года не предусмотрена». Вот вам и не предусмотрена! Сейчас обчистят какую-нибудь комнату. Жильцы часто на ночных сменах, а замки на дверях несерьезные.

Светлана Ивановна быстро поднялась на третий этаж, разбудила верного помощника Сашу Каратаева, мастера спорта по самбо. Саша частенько помогал урезонивать не в меру расходившихся жильцов, за что занимал отдельную комнату в блоке триста шесть. Не положенную простому фельдшеру, тем более холостому.

Аккуратно пристроенный на ручку двери тапок упал в третьем часу ночи. Андрей проснулся, еще не до конца понимая, что происходит, скользнул на пол. Ручку поворачивали, значит, замок открыли снаружи, дверь держит хлипкая внутренняя защелка – преграда не очень надежная.

Зачем перед сном он соорудил импровизированный тревожный сигнал – сам не понимал. Было какое-то невнятное ощущение опасности. Хотя и не верил, что нагло полезут в переполненное общежитие с недремлющими вахтерами на посту. Теперь, бесшумно ступая, хвалил себя за предусмотрительность. Подошел к двери, прислушался. С той стороны дверь несколько раз дернули, защелка выдержала. Сильно тянуть не будут: наружная ручка вылетит. И вышибать дверь не станут: испугаются шума. Внезапно язычок защелки пришел в движение и начал выползать из паза. В призрачном свете, проникающем в комнату сквозь темное окно, это казалось настолько нереальным, что Андрей подумал, не спит ли он. Но разбираться в механизме происходящего времени не было. Пора переходить к активной обороне. Андрей окинул взглядом комнату. Неплохо показавшие себя в схватке с майором Белявским нунчаки отмел: слишком тесно. А вот трехкилограммовые гантели, с которыми отрабатывал удары на тренировках по карате, – в самый раз. Андрей схватил гантели, чуть согнул колени, перенес вес на левую ногу. Дверь открывается наружу, придать ей ускорение мае-гери[40] правой ногой, затем, используя инерцию удара и внезапность, атаковать. Судя по звукам, в коридоре не больше двух человек, а тренированная рука, усиленная чугунной гантелью, – серьезное оружие. Шансы неплохие.

Приведенная в движение неведомой силой защелка окончательно сдалась, дверь начала тихонько приоткрываться. Андрей глубоко вдохнул, расслабил ногу перед ударом. Внезапно обстановка в коридоре изменилась – вспыхнул свет, послышался резкий оклик коменданта: «Куда! Кто такие?!» Следом звуки борьбы и отчаянный визг. Сергеев не мог даже представить, что гроза общежития, законодательная и исполнительная власть в одном лице, способна так визжать. Но удивляться было некогда. Андрей вылетел в коридор, на мгновение застыл, ориентируясь в обстановке. Здоровяк в борцовских ботинках, трусах и майке сцепился с человеком в темной куртке и вязаной шапочке. В здоровяке Андрей узнал Сашу Каратаева. Неизвестный в темной куртке был Сашу почти на голову выше, но Каратаев шире в плечах. Весовые категории равные. Светлана Ивановна, не переставая визжать, отбивалась скалкой, которую всегда брала с собой на ночные обходы, от очень подвижного невысокого субъекта, пытавшегося достать коменданта ножом. Вылетевший из руки Сергеева трехкилограммовый спортивный снаряд ударил нападавшего в голову, отчего тот выронил нож и, шатаясь, бросился к лестнице. Андрей развернулся к боровшимся, намереваясь второй гантелью угостить верзилу в темной куртке. Но Саша сумел сделать подсечку, и борьба перешла в партер. Каратаев пытался взять противника на болевой прием, тот отчаянно сопротивлялся. Силы были примерно равны, но значок «Мастер спорта СССР» дают не за красивые глаза. За Сашу Сергеев был спокоен. У Светланы Ивановны из раны на руке текла кровь: достал-таки коменданта субъект с ножом. Открывались двери, в коридор выходили разбуженные шумом и криками жильцы. Кутаясь в халат, выбежала Оксана, бросилась к Андрею: «Ты не ранен?» Соседка медсестра уже торопилась к Бабушкиной с бинтами и антисептиком. Из угла раздался страшный рев – верзила сумел вырваться из захвата. Его пытались остановить, но тщетно. Через мгновение темная куртка мелькнула в лестничном проеме, и нападавший исчез. Саша Каратаев тяжело дышал, стоя на коленях.

– Ну и кабан, – говорил он, отдуваясь. – На ковре бы я его все равно положил.

Пользуясь общей суматохой, Андрей взял Оксану за руку, увел в комнату, закрыл изнутри дверь на замок, задвинул предательскую защелку.

– Что произошло? Кто это был? – тревожно спрашивала девушка.

– Вероятно, те, кто приходил к твоей маме.

– Андрюша, я боюсь! Что нам теперь делать?

– Не бойся. – Андрей обнял дрожащую девушку, прижал к себе. – Сюда они точно не вернутся. А делать мы будем вот что…

За тридцать один день до взрыва на станции Сортировочная.

Караганда, Казахская ССР

Калиев всегда спал чутко. А после гибели Эпельбаума вообще страдал от бессонницы. В случайность автокатастрофы он не верил. Подполковник умел анализировать и делать выводы. Комитетская слежка, гибель в результате несчастного случая директора комбината и следом эта жуткая авария в центре города, скрывшийся водитель грузовика – слишком много совпадений. Не дожидаясь дальнейшего развития событий, Калиев хотел перейти на нелегальное положение. Деньги спрятал в тайнике, сделал новый комплект документов. Должность в областном управлении МВД открывала недоступные рядовым гражданам возможности. Но прилетевший из Алма-Аты сотрудник министерства в разговоре с глазу на глаз посоветовал не торопиться с побегом, обещал поддержку и покровительство, взамен просил продолжить курировать комбинат. Комитетский хвост больше не беспокоил. Калиев уже начал надеяться, что все вернется на круги своя, но несколько дней назад министерский появился вновь, предупредил о предстоящих задержаниях, назвал дату. Оставалось немногим больше недели – времени для подготовки к исчезновению вполне достаточно.

Однако затормозившее в четвертом часу утра во дворе такси ускорило развитие событий. Синхронно хлопнули дверцы. Калиев, не включая свет, выглянул в окно. Два человека в темном целеустремленно двигались к подъезду, третий остался около машины. Звериным чутьем подполковник почувствовал опасность. Уже которую ночь он спал не раздеваясь, дорожная сумка со сменой белья, деньгами, оружием и документами стояла около кровати. Пассажиры такси еще были на втором этаже, когда Калиев тихо выскользнул за дверь и поднялся на чердак. Через слуховое окно вылез на крышу. Пригибаясь, пробежал к торцу дома, спустился вниз по пожарной лестнице. Огляделся – никого, с облегчением перевел дух, подхватил сумку, завернул за угол, намереваясь проходными дворами выйти на соседнюю улицу.

– Стой, сумку на землю, руки за голову!

Подполковник аккуратно поставил сумку, не