— Уже лучше. А теперь тебе надо отдохнуть. — резюмировал Ненталь, осторожно погладив меня по спине, словно я хрустальная ваза и наг боялся слишком уж сильно коснуться.

— Я должна! У меня получится! У меня уже почти получается! — энергично возразила я и пошатнулась. Правда, зеввы отнимали энергию. Ненталь это знал. Я это знала. Мы оба это отлично понимали.

Но также мы оба понимали — времени мало. Оно не ждет, несется галопом, не притормаживая. И сил у Ненталя остается все меньше. Ему грозит настоящая, уже безвозвратная смерть, если я не научусь пользоваться зеввами в ближайшее время, чтобы доставить нагу поесть.

— Ну чего ты? — Ненталь поднял мою голову за подбородок и заглянул в глаза. — А ну прекрати переживать! Перестань! Ада. В крайнем случае, я просто скажу похитителям, что жив. Мертвый Ненталь — хороший козырь для торга. Живой — это же в тысячу раз лучше! Они не станут меня убивать. Решат потребовать у брата что-то еще гораздо более весомое, нежели сейчас. Не волнуйся, маленькая. Все будет хорошо. Если не сработает один план, задействуем другой.

Я смотрела в зеленые глаза нага… и внутри снова теплело. Становилось легче, спокойней.

Ну вот как, как у него это получается? Сам на краю гибели, на грани, а вселяет такую уверенность, такую смелость… Настоящий император. Это уж точно. И мужчина, каких поискать.

Сильный, смелый, перед лицом опасности для жизни не теряется и не теряет силы духа.

Я должна, просто обязана его выручить!

В мирах достаточно рохлей и хлюпиков. Которые, если их с женой грубо подвинули в очереди в супермаркете, говорят: «Да ладно, пусть испортят себе карму». А когда нападают хулиганы, бегут так, что только пятки сверкают. Бросают под ноги этим гаденышам все: свою женщину, свои деньги и собственное достоинство.

Ненталь оберегал меня. Даже от проигрыша зеввам. Я почему-то знала — в любой драке, в любой ситуации он меня защитит. Закроет собой, если потребуется.

Надо, надо, чтобы таких мужчин не становилось меньше! Должен же кто-то воспитывать новое поколение и показывать ему достойный пример?

— Тебе надо отдохнуть, — настойчиво произнес наг. Теперь он не столько уговаривал, сколько утверждал. Не давил, но продавливал собственное решение. Правильное, уж если совсем честно… Но такое неправильное по моим ощущениям… — Вот увидишь. После этого все станет легче. Ты слишком много сил сегодня потратила. У тебя уже почти получается…

— Может я смогу! Вот прямо скоро! — настаивала я.

Наг улыбнулся, так мягко и светло, что все лицо его просияло, вдруг накрыл мои губы своими. И я ослабела в мощных руках полузмея. Даже не думала о том в какой он сейчас ипостаси. Просто инстинктивно прижалась к Ненталю, прильнула и отвечала на поцелуй.

Губы нага казались такими мягкими, горячими и напористыми. Его язык раздвинул мои губы и начал ласкать… А я… кажется я окончательно сомлела, потеряла нить мысли, утратила нить реальности… Я плавилась и наслаждалась. Блаженство бурлило в крови игристым вином. И меня совсем унесло в дурманную эйфорию…

Ненталь резко прервал контакт наших тел. Глаза сверкают, губы яркие-яркие, даже, кажется, чуть припухли. Прямо как в книгах фэнтези. И я отлично понимала, почему попаданки влюблялись в таких оборотней и отдавались им после первых минут знакомства. У них не хватало силы духа отказать…

— Иди, Ада. Тебе пора…

Его голос: с песком, с особенными интонациями, одновременно пронзительными и какими-то ласкающими, еще звучал в ушах, а я уже очутилась вне пещеры Ненталя.

Даже в своем сне. И поняла, что наг выбросил меня из общих грез, чтобы передохнула и набралась сил, энергии, магии…

А сам… Боже! Надеюсь, с ним все будет в порядке.

Несправедливо, если я не смогу выручить Ненталя!

Я была права! Такой генофонд не должен пропасть!

* * *

Ненталь

Маленькая, бойкая, уверенная! Упорная. По-хорошему упорная.

Без глупого женского упрямства и сумасбродства. Без топаний ножкой, как выражалась Стелла и без нелепых дамских капризов.

Ненталь вдруг понял, что восхищается Адой не просто потому, что синдром истинности привязал его к этой женщине навсегда. Не потому, что с момента их встречи, пусть даже во сне, отпустить ее наг уже не мог…

И даже не потому, что именно к ней он стремился, когда выкарабкивался из комы, когда вытаскивал свое тело из немощи и боролся с самой смертью.

Все это было заложено природой, ради продолжения рода с самой подходящей оборотню парой.

Все это было на уровне инстинктов. Связь с парой, а даже точнее — привязка к ней.

Но Ненталь ощущал и другое: то, что не диктовали инстинкты и то, к чему природа истинности не имела никакого отношения.

Это романтик Эманор видел в этом любовную страсть, душевный пыл, некое волшебство. Нечто возвышенное, хотя и на плотском фундаменте похоти. Ненталь никогда не болел ни романтикой, ни взглядом на жизнь из-под розовых очков. Он знал, что нага приковывает к нари природная необходимость стать для нее тем, от кого истинная захочет иметь детей. И она же превращает тело оборотня рядом с нари в машину для секса. Подчиняет его эмоции, подчиняет его мысли…

Однако Ненталь видел в Аде существо, которое есть за что уважать и любить просто потому, что Ада — это Ада.

А подобного от Ненталя немногие удостаивались.

Она понимала, что теряет силы. Ощущала, что истратила много магии и энергии. Но все равно шла к своей цели. Так быстро, как только могла и вряд ли многие также сумели бы. Обучаться путешествовать зеввами во сне — то еще испытание. Ненталь знал это лучше кого-либо.

Во сне тебе противостоят не только магические потоки, еще не совсем подвластные, своенравные как те же человеческие жеребцы, которых лишь учат подчиняться узде и не роптать под строгим наездником. Во сне тебе противостоит нечто куда более мощное и несокрушимое — собственное подсознание.

А подсознание землянки должно было четко говорить ей, что зеввов не существует. Что все это бред, грезы. И не нужно так напрягаться, стараться. Просто нет смысла и повода.

Собраться в этой непростой ситуации, снова и снова стремиться освоить чужеродную пока для нее магию — это был настоящий подвиг. Ненталь видел это. Осознавал. Чувствовал. Потому что был связан с нари аурным канатиком. И ощущал, мог оценить — сколько усилий она потратила.

И от этого ему еще больше хотелось помочь.

Наг знал Аду не так уж долго. Но она каким-то образом пробралась слишком глубоко, в самое нутро змея и, кажется, там поселилась.

Стала такой близкой, такой родной. Девочкой, о которой хотелось заботиться. Которую хотелось носить на руках. Помогать, засыпать подарками, окружать всем самым лучшим. Баловать и удивлять тем, что у него есть и что он может.