— Ненавижу летать, — напомнил Дронго, — тем более такдалеко. Зачем мне нужно лететь в Португалию?

Владимир Владимирович не спеша подвинул к себе чашку кофе иначал рассказывать:

— В конце девяносто первого, когда пытались провестиреорганизацию бывшего КГБ, разведка была уже самостоятельным учреждением,которое возглавил Примаков. Ты помнишь, как тогда было.

— Поэтому разведка и сохранилась, — заметил Дронго, — иначевсех связных давно бы пересажали, а всех агентов перевербовали. Им тогдаудалось сохранить свою структуру просто чудом. Хотя в МИДе их очень сильнопотеснили.

— Это так, — согласился Владимир Владимирович, — но с техпор прошло уже много лет. Нам казалось, что все возможные негативныепоследствия того периода уже могут считаться несколько нивелированными, однакокаждый раз всплывают все новые обстоятельства.

— И будут всплывать, — не выдержал Дронго. — Извините, что явас перебиваю. А вы полагали, что может быть иначе?

Владимир Владимирович ничего не ответил. Немного помолчав,он продолжил так, словно не слышал вопроса:

— Первое главное управление КГБ СССР состояло из множествауправлений и отделов. В их числе было специальное управление «Т». Ты помнишь,чем оно занималось?

— Управление по проведению активных действий за рубежом.

— Правильно. А еще было абсолютно засекреченное управление«РТ», созданное уже в последние годы существования КГБ. Оно занималосьоперациями на территории собственной страны.

— Их тогда расформировали, — нахмурился Дронго.

— Верно. И некоторые сотрудники перешли в другиеподразделения. А некоторые уволились. Тогда никто не думал о будущем! Всемказалось, что общий распад носит неуправляемый характер, и это навсегда, — всердцах произнес Владимир Владимирович. — Как подумаю, сколько людей пострадалив республиках Прибалтики только потому, что честно служили своей стране, или вбывшей ГДР, где их до сих пор преследуют… — Он махнул рукой, не собираясьразвивать эту больную для него тему. — В общем, тогда ушли многиепрофессионалы. И среди них — те, кого нельзя было отпускать. Но они ушли, таккак оказались гражданами новых стран, возникших после девяносто первого года.Из Прибалтики тогда хотя бы постарались вывезти документы. Вывозили все, чтоможно: агентурные донесения, списки агентов, явочных квартир, сведения обисточниках финансирования, возможных связях. В общем, почистили архивыосновательно. А в Средней Азии их не трогали. Эти республики считалисьзаповедниками социализма. Потом, конечно, спохватились… — Владимир Владимировичснова замолчал.

Дронго посмотрел на своего собеседника и попросил:

— Давайте без воспоминаний, они одинаково неприятны и длявас и для меня. — Затем, чтобы вернуться к теме встречи, задал вопрос: — И что?Вашим друзьям понадобился кто-то из исчезнувших тогда офицеров?

— Да.

— Кто?

— Полковник Кахаров. Мумин Кахаров. Его тогда послали вТаджикистан. Решили, что он, как местный уроженец, сумеет оказать помощьорганам КГБ в Ленинабадской области. Как тебе это нравится? Профессионала,который действовал за рубежом, специалиста высшей квалификации вдруг переводятиз Москвы в Таджикистан. И даже не в столицу. Считалось, что таким образом ониукрепляют местные кадры. Можешь себе представить, в каком он был состоянии?

— У него есть семья?

— Нет. Жена умерла в восемьдесят седьмом. Детей у них небыло. Его брат погиб во время гражданской войны, которая началась вТаджикистане сразу после развала страны.

— Я бы на его месте тоже обиделся, — мрачно заметил Дронго,— и как минимум послал бы всех к чертовой бабушке.

— Что ты и сделал тогда, в девяносто первом, — напомнилВладимир Владимирович. — Между прочим, они серьезно обсуждали вопрос о твоейликвидации. Потом решили, что ты слишком известный эксперт. Тебя знали в ООН ив Интерполе, а им не хотелось лишних скандалов.

— В общем, я сохранился в результате своей громкойизвестности, — прокомментировал Дронго. — Спасибо, что сообщили через стольколет.

— Не делай вид, что ты ничего не знал, — укоризненнопроизнес Владимир Владимирович, — У тебя тогда произошло два прокола подряд:смерть Натали и самоубийство твоего напарника в Бельгии. Так что в отношениитебя могли принять любое решение.

— Давайте про Кахарова, — напомнил Дронго, — что там с нимслучилось?

— Его потеряли в конце девяносто третьего года. Он тогдаловко инсценировал свою смерть. Ты знаешь, что в то время творилось вТаджикистане. Гражданская война — вырезали целые семьи, люди гибли тысячами. Доодного исчезнувшего человека никому не было дела. Пока он сам не напомнил осебе. Собственным почерком. В девяносто четвертом — в Нигерии, в девяностовосьмом — в Анголе. Специалисты вычислили его по характерному почерку. Затемего видели на Ближнем Востоке. Последние фотографии сделали сотрудники южноафриканскойразведки в девяносто восьмом. Через англичан передали в Москву.

— Солидная биография хорошо подготовленного профессионала, —холодно констатировал Дронго. — Не нужно было разваливать страну! Чтобы такиелюди оказались не удел… Это ведь как у специально обученных бойцовских собак.Они не должны оставаться без дела. Мне в Бразилии рассказывали про породусобак, с помощью которых в свое время охотились на беглых рабов. Специальнонатренированные на людей охотничьи псы. Фила Бразильеро. Если такую собакудолго не использовать «по специальности», она рано или поздно набросится нахозяина… Хотя бывают и исключения.

— Не так часто, как хотелось бы, — сердито заметил ВладимирВладимирович. — Честно говоря, все это должно быть скорее проблемой таджикских спецслужб,но их возможности ограниченны. А Интерпол уже трижды присылал запросы наКахарова. Решение о его ликвидации принято еще в девяносто восьмом. Нопосланная группа не смогла его вычислить. Позже его видели в Иордании.

— Сколько ему сейчас лет?

— Шестьдесят четыре. Но, судя по всему, он в неплохой форме.

— Идеальный возраст для профессионала — сочетание опыта имудрости, — невесело заметил Дронго. — И как я понял, теперь вы знаете, где егоможно будет найти. Неужели он должен появиться в Португалии? ВладимирВладимирович внимательно посмотрел на Дронго и негромко произнес:

— У нас есть абсолютно проверенные сведения, что он будеттам максимум через неделю. В Лиссабоне состоится конгресс ВОЗ —Всемирнойорганизации здравоохранения, у тебя в запасе не так много времени. Нужно егонайти и…

Дронго взглянул на своего собеседника.

— Да, — кивнул тот, — как бы тебе ни было неприятно этослышать. Нужно его найти и ликвидировать. Решение уже принято. Единственное, вчем мне удалось убедить моих бывших коллег, — это то, что ты непрофессиональный ликвидатор, а всего лишь аналитик. С тобой, вероятно, пошлютквалифицированного специалиста.