тысяч многие из местных мать родную продали бы. Да и какой у меня выбор? Отказываться? Чего ради?

Ладно, посмотрим, куда меня это выведет. В любом случае, с губернатором я бы предпочёл не ссориться.

Вяземский ответил одобрительным кивком и ненадолго отвлекся, взглянув куда-то за мою спину. Это секретарь снова заглянул в кабинет.

— Что ж, на этом попрощаемся, Богдан, — губернатор крепко пожал мне руку. — У меня на сегодня запланирована ещё пара встреч. И, в конце концов, для приличия надо появиться и в общем зале.

Откланявшись, я направился к выходу. Прокопович, заглянув из приёмной, уже открыл передо мной двери. Позади него я разглядел и следующего визитёра. Молодой, стройный блондин в дорогом костюме с верхом, напоминающим мундир. Не то военный, не то чиновничий. Впрочем, насколько я заметил, мундир в Империи — вообще самый популярный фасон.

Гость явно нефилим — я издалека засёк ауру эдры — полупрозрачной, голубоватой, окутывающей его фигуру замысловатыми вихрями и, кажется, будто приподнимающую его над землей. Когда я вышел, щёголь мимолётно скользнул по мне безразличным взглядом — похоже, с его точки зрения какой-то там студентишка никакого интереса не представлял — и уверенным шагом пересёк порог кабинета.

А вот я невольно вздрогнул, когда расслышал напоследок голос Прокоповича.

— Ваше сиятельство, к вам князь Феликс Аристархович Орлов, из Демидова.

Глава 14

— Ну, как всё прошло? — окинув меня тревожным взглядом, спросил Велесов и протянул узел со сменной одеждой.

— Да на самом деле… неплохо. Не без сюрпризов, но гораздо лучше, чем я ожидал.

Это было чистейшей правдой. Редкий случай, когда идёшь куда-то с определёнными целями, и в результате получаешь именно то, что и планировал. С губернатором вроде бы удалось договориться. Своё положение я легализовал, за обучение теперь платить не надо, мало того — и стипендия положена. Но самое главное — это огромная премия. Куда больше, чем я рассчитывал. Десять тысяч рублей по меркам обычного томского работяги — это целое состояние, которое не скопишь и за всю жизнь.

Но без ложки дёгтя всё равно не обошлось. Эта сказочная щедрость Вяземского наводила на подозрения. Что это? Попытка подкупить на корню? А может, приманка для тех самых кредиторов моей семьи, о которых он упомянул? Или просто проверка? Кстати, хороший способ изучить, что я за человек — посмотреть, куда начну тратить эти деньги.

Нет, конечно, может быть и так, что Вяземский действительно благодарен мне за Лизу, а десять кусков для него — столь незначительная сумма, что просто тьфу и растереть. Может, настоящий Богдан в это и поверил бы. Но мне вот за этим бесплатным сыром всё равно упорно мерещилась здоровенная мышеловка.

Пожалуй, лучшим выходом будет пока не обналичивать чек полностью, а открыть счёт в местном банке. И деньги брать постепенно, на текущие расходы. Хотя, например, от Фомы можно было бы откупиться одним махом. Но, впрочем, это ведь долги Демьяна, а не мои. И, уверен, если я предложу помочь ему в этом вопросе, то ещё и уговаривать придётся.

Ладно, запас карман не тянет. Уж найду, куда пристроить эти деньжищи. К тому же, сдаётся мне, это только сейчас они мне кажутся огромными.

— Как вообще обстановка? — я выглянул через щели в заборе на противоположную сторону улицы.

Там, на пару кварталов ниже, горели огниогромного двухэтажного кабака с мансардой. Точнее, как я понял, «У Хаймовича» — не просто ресторан. Здесь и комнату можно снять ненадолго, и девиц нетяжелого поведения отыскать, и поглазеть на что-то вроде местного варьете. Очень популярное заведение, притом с довольно демократичными ценами.

— Да вроде как обычно. Шумно, народу много.

— Деньги захватил?

Демьян молча сунул мне тощую пачку купюр и пригоршню монет — в основном четвертаков.

— Девчонка та с парнем уже полчаса как неподалёку ошиваются, — предупредил он. — На той стороне улицы, справа, возле будки городового.

— Ясно…

— Только поаккуратнее там, Богдан! Место людное, там внутри и своих вышибал полно, и жандармы всегда неподалёку дежурят. Не наломай дров.

Я промолчал, лишь одарил стольника красноречивым взглядом. Всё я и так понимал. Но если уж стараться минимизировать риски, то тогда вообще лучше сидеть дома и не высовываться. А это не наш метод. Надо выяснить, что ж это за «Молот Свободы» такой, зачем они пудрили мозги Полиньяку и зачем интересовались мной. И что там за загадочная Бэлла, способная так загипнотизировать человека, что он полдня ходит за ней, как на верёвочке, а потом напрочь забывает, что произошло.

У меня пока не было для этого прямых улик, но чутьё подсказывало, что эта революционная ячейка — хоть и совершенно новый элемент мозаики, но складывающийся в единую картину с остальными. Прежде всего — со Стаей. Велесов в этом был со мной согласен. По его словам, Аспект Морока, позволяющий очаровывать людей, управлять их сознанием, нередко сочетается с Аспектом Зверя. И в Стае всегда были Одарённые с подобными способностями. Так может, Бэлла — это мостик между революционерами и Стаей?

Правда, это не вяжется с тем, что Стая — по крайней мере, Грач — работают на Орлова, а значит, на Охранку. Хотя, может, в этом как раз и суть конфликта, свидетелем которого я невольно стал в Громовских банях?

Что ж, попробуем это выяснить.

Поверх светлой рубахи с жилеткой я надел плотный шерстяной пиджак в серо-синюю клетку и кожаную куртку с заплатами на локтях. Всё это добро я прикупил сегодня днём. Одной студенческой формы мне было маловато, да и за пределами института в ней появляться нежелательно. А для других случаев мне до этого приходилось рыться в закромах усадьбы в поисках подходящей старой одежды. И это мне уже изрядно надоело. Что ж за княжич такой, что в обносках постоянно гоняет?

Повёл плечами, присел, помолотил кулаками по воздуху, проверяя обновки — не жмёт ли где, не стесняет ли движений. Эх, жаль, револьвер с собой не возьмёшь — на входе наверняка обыскивают. Впрочем, с моими способностями я и сам ходячее оружие. В прошлый раз, столкнувшись с вампиром в Громовских банях, вообще забыл про огнестрел, дрался голыми руками.

Велесов тем временем аккуратно собрал мою студенческую форму, а конверт с документами убрал к себе во внутренний карман.

— Ну, как договорились? — спросил он. — Вещи отнесу домой, потом возвращаюсь сюда, буду присматривать.

— Угу. Но внутрь не суйся.