Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Думаю, нам нужно немного увеличить скорость, Гвилим, - сказал он, проверяя высоту солнца и отрывая взгляд от столба дыма, все еще находящегося в двух милях впереди, где колонна адмирала Стейнейра также пересекла курс противника.
Капитан Мэнтир взглянул вверх на марсели и вымпел на верхушке мачты, оценивая силу ветра, затем подождал, пока прогремит новый бортовой залп. Галера, пытавшаяся прорваться на запад, подальше от "Дреднота", пошатнулась, когда орудия правого борта галеона ударили по ней с кормы. Такелаж разошелся, ее единственная мачта рухнула за борт, и она развернулась, когда обломки потащили ее за собой.
- Установить брамсели? - предложил капитан.
- Пока да, - согласился Кэйлеб.
- Да, да, ваше высочество. - Мэнтир поднял свою кожаную говорящую трубу. - Мастер Жирар! Людей на подъем парусов, пожалуйста! Давайте поднимем брамсели!
- Есть, есть, сэр! - подтвердил приказ первый лейтенант и начал отдавать свои собственные приказы, и матросы из орудийных расчетов левого борта побежали вверх по вантам, чтобы расположиться на верхних реях, в то время как другие побежали на бак и кормовую палубу, а также по спардеку над орудиями к поручням, чтобы управиться со шкотами, бык-горденями и гитовами.
- Освободить брамсели! - взревел Мэнтир в свою говорящую трубу, и матросы наверху распустили паруса, развязывая прокладки, которыми паруса крепились к реям. Капитан критически наблюдал за ними, медленно барабаня пальцами левой руки по бедру, в то время как орудия его корабля выпустили еще один ревущий залп в галеру по правому борту.
- Опустить брамсели! - крикнул капитан, и поднятые руки столкнули полотно с реи на его место.
- Взять шкоты брамселей! - скомандовал Мэнтир.
- Взять шкоты! - эхом отозвались офицеры, отвечающие за каждую мачту.
- Ослабить бык-гордени и гитовы! - скомандовали старшины у поручней, и брамсели упали, как огромные занавесы, вздымаясь над уже натянутыми марселями, когда их наполнил мощный ветер.
- Выбрать шкоты по кругу!
"Дреднот" сильнее наклонился под давлением своего увеличенного полотна, когда его брамсели были закреплены по кругу. Он пересекал открытое море в резких белых взрывах брызг, и его орудийные порты правого борта опустились ближе к воде. Но тот же увеличенный угол крена поднял ее наветренные орудийные порты выше, и он устремился на галеры впереди него, как снижающийся ястреб.
Последний залп из орудий правого борта ударил в галеру с подветренной стороны, и Кэйлеб посмотрел за корму. "Дистройер" устанавливал свои брамсели, чтобы соответствовать флагману, и за ним, над клубами дыма, когда он стрелял по той же злополучной галере, он мог видеть, как на других кораблях в его колонне расцветает еще больше парусов.
Он взглянул на Мерлина с натянутой, как у кракена, ухмылкой, затем повернулся обратно на юг, когда капитан Мэнтир слегка изменил курс, чтобы направить свои левые орудия на еще одну доларскую галеру.
* * *
Гавин Мартин, барон Уайт-Форд, стоял, как статуя, на верху кормовой надстройки "Кинг Горджа II". Капитан Кейли стоял рядом с ним, и они оба смотрели на север. Галеры Таро возглавляли объединенный флот, и "Кинг Горджа II" был почти во главе всего формирования. Уайт-Форд находился слишком далеко на юге, чтобы ясно видеть, что происходит, но его наблюдения не оставляли у него никаких сомнений в масштабах катастрофы.
- Как они это сделали, милорд? - пробормотал рядом с ним Кейли, и барон пожал плечами.
- Понятия не имею, Жилберт, - откровенно признался он. - Но как они это сделали, в данный момент на самом деле неважно, не так ли?
- Да, милорд, - мрачно согласился Кейли и повернулся, чтобы посмотреть на своего адмирала.
Уайт-Форд продолжал смотреть на север. Ветер доносил до него прерывистый грохот тяжелой канонады, и звук становился все устойчивее и громче по мере приближения. Его дозорные доложили о "многих" галеонах, но он был совершенно уверен, что они еще не видели их все. Если бы Хааралд из Чариса пошел на безумный риск, отправив любой из своих галеонов так далеко от бухты Рок-Шоул, он отправил бы их все. И, судя по тому, какой шквал огня слышал Уайт-Форд, они, должно быть, неуклонно превращали доларские корабли за его кормой в обломки.
Он посмотрел на небо. Солнце к полудню переместилось значительно западнее, и неуклонно и быстро приближались облака, которые до этого нависали над восточным горизонтом. Действительно, их предвестники уже были над головой. Снова дождь, - подумал он. - Скоро. И судя по тому, как быстро он надвигался, ветер тоже собирался еще больше усилиться.
Он повернулся и посмотрел на запад. Крэг-Хук, палец скалистых утесов, протянувшийся на юго-запад и прикрывающий Крэг-Рич, лежал широко по правому борту, и он почувствовал сильное, жгучее искушение изменить курс. Если бы он прошел между Крэг-Хуком и островом Опал в защищенные воды плеса, его корабли были бы защищены от непогоды, надвигающейся с запада. И в этих защищенных водах они могли бы маневрировать под веслами, способные - по крайней мере теоретически - лучше защитить себя от мстительного преследования галеонов.
Но...
- Мы будем придерживаться нашего курса, - сказал он, отвечая на незаданный вопрос Кейли. - И мы также развернемся от рифа.
В глазах флаг-капитана читался протест, а лающий смех Уайт-Форда был резким.
- Это заманчиво, - признал он, махнув правой рукой в сторону прохода в Крэг-Рич. - Это очень заманчиво, и я знаю, что рискую кораблем, увеличивая паруса при таком ветре. Но если мы спрячемся в плесе, они либо пойдут прямо за нами, либо будут парить над островом Опал, чтобы держать нас взаперти, как овец, пока не будут готовы напасть. И когда они это сделают, их пушки изрубят нас на куски, как приманку для кракена.
Кейли выглядел непокорным, и Уайт-Форд покачал головой.
- Знаю, о чем ты думаешь, Жилберт, но послушай это. - Ветер донес до них более отчетливый пушечный гром, и барон поморщился. - У них не просто больше пушек, они также стреляют из них гораздо быстрее. Это единственное объяснение того, как они могут производить столько огня. И - он мрачно улыбнулся - это также объясняет, почему они в первую очередь размещали так много пушек на борту галеонов, верно?
- Да, милорд. Полагаю, что так оно и есть.
Бунтарский взгляд Кейли исчез, но выражение глубокой озабоченности осталось, и Уайт-Форд прекрасно это
