Дата Убито Пропало без вести Ранено 22 июня 58 (6)* 15 (1) 313 (14) В том числе 45-я дивизия за 22 июня 55 (6) 15 (1) 138 (10) 23 июня 62 (6) 261 (7) 169 (8) В том числе 45-я дивизия за 23 июня 39 (4) 254 (7) 115 (4) 24 июня 80 (8) 236 (48) (10)*** В том числе 45-я дивизия за 24 июня 80 (8) 48 224 (10)

* В скобках — потери в офицерском составе.

** 23 или 24 июня передовой отряд корпуса вступил в бой в районе Слоним — Барановичи. Большие потери понесли участвовавшие в нем подразделения 45-й дивизии (убито 15 солдат и 2 офицера). Неясно, учтены ли они здесь.

*** Без учета 34-й дивизии.

Данные о потерях 45-й дивизии вызывают много вопросов.

Прежде всего — откуда 24 июня столь большое количество солдат, пропавших без вести? Может, это те, что остались не найденными к моменту подачи донесения за 24 июня? Если же это пропавшие именно в этот день — то неясно, где был столь жестокий бой, приведший к таким потерям. Интересно и то, что количество раненых 23 и 24 июня фактически сравнялось или же превышало показатель от 22 июня, день наиболее ожесточенного боя в крепости[1208].

…Последние часы обороны «Дома офицеров» и пкт 145 описывать сложно: слишком мало данных. Герхард Эткен, этот столь долгожданный успех в KTB дивизии, обозначил кратко: «Утром, штурмовые группы I.R.133 и А.А.45 берут еще по одному гнезду сопротивления (укрепление 145 и „Дом офицеров“), причем особенно пригодными оказываются группы саперов-подрывников. Захвачено в целом 450 пленных».

Из KTB неясно, когда началась атака. «Утром» — понятие слишком расплывчатое. И если быть точным, то взятие обоих очагов сопротивления завершилось лишь во второй половине дня…

Итак, утром 26 июня началась последняя атака на «Дом офицеров». Но сейчас это уже был не штурм пехотой — зачем? В дело вступили саперы. Фрайтаг лишь прикрывает их отряд, готовящий большой подрыв на крыше «Дома офицеров» (они готовятся подорвать помещения, примыкающие к Трехарочным), а фон Паннвиц — ждет, когда те произведут подрыв вала пкт 145.

По-прежнему идет из окон и амбразур укреплений ожесточенная стрельба — их защитники не собираются сдаваться. Один из саперов убит, один — ранен[1209]. Однако заметно, что сопротивление отчетливо ослабло, «противник испытывает сильную нехватку оружия»[1210].

Одновременно саперы ведут ремонт подъездных путей к мосту, рядом с КП батальона, приводят технику в исправное состояние. Сейчас, после отправки, по приказу дивизии 1/46, их силы уменьшились.

Незадолго до полудня[1211] страшный взрыв потряс казарму 33-го инженерного полка. «Большой подрыв», тщательно подготовленный саперами, удался[1212] — сразу у нескольких отсеков обрушилась выходящая во двор стена второго этажа. На одном из участков она рухнула практически полностью, на всю свою высоту, вместе с перекрытиями, похоронив под обломками многих защитников.

B. C. Солозобова обрушение застало спящим: «Когда пришел в сознание, никак не мог понять, что со мной: глаза не видят, во всем теле боль, движения рук не ощущаю. Наконец наступило просветление. От радости я хотел встать, но подняться не смог, потому что оказался заваленным обрушившимся от взрыва сводом»[1213].

От ужаса бойцы, оказавшиеся в подвергшихся подрыву помещениях, стали выпрыгивать наружу, сдаваясь в плен пехотинцам Фрайтага. Из последних сил из подвалов стали выкарабкиваться и раненые. Среди обломков лежали многочисленные контуженые, потерявшие сознание. В плен сдалось около 80 человек.

Однако в восточной части бойцы еще держались[1214]. У них еще оставались патроны — и защитники продолжали отстреливаться, понимая, что их «Варягу» настал конец. Ни Зубачева, ни Фомина среди них нет: оба командира остались под обломками[1215].