— Как ее звали?!

— Не знаем… не успели познакомиться, — послышались голоса.

— Как она выглядела?!

— Высокая блондинка с косой, одета в футболку и юбку…

У Ильи отлегло от сердца: Владислава была одета в другой костюм и выглядела иначе.

— А девушка по имени Ира среди вас есть?

Пленницы переглянулись.

— Я Ира… — раздался голос.

— И меня зовут Ириной…

— И меня… и меня…

— Четверо… — пробормотал Илья. — Кто из вас знает капитана Ратникова?

— Терентия? — выступила вперед красивая девушка в вечернем платье. — Что с ним?!

— С ним все в порядке. Он здесь и очень волнуется за вас. Скоро вы встретитесь. — Илья окинул пленниц взглядом. — Идите за мной — и молчок! Попробуем выбраться отсюда. Здесь больше никого нет?

— Тут есть дверь, — указала за спину девушка в изорванной кофточке. — По-моему, отдельная камера. Туда дважды заходили бородатые мужчины.

Илья, не раздумывая, раздвинул толпу девушек и действительно обнаружил неприметную деревянную дверь, узкую и невысокую. На ней висел обыкновенный амбарный замок, создающий впечатление злобного живого существа. Илья жестом приказал девушкам отойти назад, поднял посох и вытянул губы трубочкой:

— Пу!

С острия посоха сорвалась жиденькая зеленоватая искра, вонзилась в замок, и тот, хрустнув, раскрылся сам собой и задымил. Он тоже был заколдован.

Илья дотронулся до него посохом, снял с петель и отбросил в сторону. Толкнул дверь, вошел, согнувшись, включил «третий глаз», так как в помещении за дверью царил полнейший мрак.

— Есть кто живой?

Сначала в небольшой каменной каморке с сырыми стенами было тихо, потом послышались шорохи, вздохи, и Пашин увидел два более светлых на фоне стен пятна. Поднял посох. Но угрозой и злом от этих фигур не пахло, и он опустил свое оружие. Попятился назад.

— Выходите.

Вслед за ним из проема двери вышли две женщины в монашеском одеянии, одна совсем молоденькая, другая по виду намного старше. У обоих были бледные, обтянутые сухой кожей, изможденные лица, потухшие глаза, и двигались они медленно, поддерживая друг дружку.

— Кто вы? — понизил голос удивленный Илья.

Молчание в ответ. Потом молодая монашка нашла силы:

— Послушницы… нас заперла Хозяйка…

— За что?

— Мы не хотели… ей служить…

— Понятно. И давно вы здесь сидите?

— Давно… счет дням потеряли…

Илья пожалел, что в карманах комбинезона нет ничего съестного.

— Идти сможете? Мы хотим выбраться из храма.

Монашки переглянулись.

— Покажи им дорогу, — тихо сказала молодая.

— Какую дорогу? — не понял Илья.

— Марфа знает подземный бретень… ход… который ведет к озеру, на ту сторону.

— Точно? Подземный коридор?! А он не заговоренный? Мы не попадем в ловушку?

— Им пользуется только ч е р в е д е н ь, — произнесла непонятное слово старшая монашка слабым шамкающим голосом. — Я здесь боле двух десятков лет, знаю…

— Ч е р в е д е н ь — это случайно не колдун Хрис?

— Вы его знаете? — удивилась молодая послушница храма.

— К большому сожалению, — сжал зубы Илья. — Жажду встретиться и поговорить по душам.

— У него нет души.

— Это уж точно. Ладно, не будем терять времени. Ведите нас, Марфа. Вернее, выведите девушек, мне надо остаться, я еще не все свои дела доделал. Моя жена тоже в храме, буду искать. Вы случайно не слышали о ней? Ее зовут Владислава.

— Нет, не слышали, — сожалеюще качнула головой монашка.

— Тогда идите. — Илья нашел глазами девушку в порванной кофточке. — Как вас зовут?

— Вера.

— Будете старшей. — Он повысил голос: — Всем остальным слушаться ее, как меня! Всем понятно?

— Лучше бы вы с нами… мы не сможем… мы боимся… — раздались голоса.

— Тихо! Отставить панику! Все будет хорошо. Я догоню вас. Слушайтесь Веру и проводниц.

Илья сжал локти старшей и младшей служительниц храма, сказал проникновенно:

— Спасибо вам! Постарайтесь обойти все западни и охрану, век буду благодарен! Вот, возьмите на всякий случай. — Он протянул старшей свой посох. — В случае нападения направьте острие палки на…

— Я ведаю, — кивнула монашка. — Посохами вооружены все охранители. Я тоже знаю с л о в о.

— Отлично! Стреляйте, не задумываясь.

Илья выглянул из пещеры в коридор, увидел невдалеке сидящих на полу у стены раненых сторожей, не проявляющих признаков агрессивности, и поманил пленниц за собой:

— Выходим!

Девушки боязливо выбрались из своей угрюмой тюрьмы, заполнили чуть ли не весь коридор. Старшая из монахинь повела их за собой, но свернула не к лестнице, ведущей наверх, а в другую сторону. Илья был здесь, однако этот поворот коридора не проверял, ему показалось, что он заканчивается тупиком.

— Бабушка, один вопрос, — догнал Пашин процессию.

— Не бабушка я, — странно улыбнулась монашка. — Мне всего сорок шесть лет.

— Извините, — пробормотал Илья.

— Ничего, милок, я не в обиде. Жизнь так сложилась. Что за вопрос-то у тебя?

— Где келья Хриса, вашего колдуна?

— Зачем она тебе? Плохое это место, грязное.

— Может, моя жена там находится, у него.

— Об этом я не подумала. Поднимись на третью поветь храма, его келья за подволокой, по узкой лесенке поднимешься до колонны с рогатым фризом и повернешь налево. Там дверь железная будет с ликом Господина. Не смотри на лик — ослепнешь или умом тронешься. Только не войдешь ты к Хрису, вход заговорен, черная паутина падет, и ты схизнешь, усохнешь совсем.

— Не усохну, — усмехнулся Илья. — Меня научили заговоры снимать. Еще раз спасибо и удачи вам. Встретимся у озера.

Махнув рукой девушкам, он метнулся прочь, к лестнице, переключив внимание на решение новой задачи. Илья не был уверен, что пленницам без потерь удастся выбраться из храма, но и помочь им, в общем-то, ничем не мог. Главная задача — спасение Владиславы — еще не была решена.

До кельи Хриса он добрался быстро, не встретив на своем пути ни одного хха. Двух монахинь, шарахнувшихся от него в сторону, он за противника не считал, хотя и служили они не светлому богу, а демону. По сути, все они были невольницами, обреченными поддерживать гнусные ритуалы Морока и его культ ненависти к роду человеческому.

Дверь в покои Хриса и в самом деле оказалась железной, в заклепках, с ромбической насечкой, и в центре ее красовалось выпуклое изображение отвратительной зверино-человеческой морды с налитыми кровавым свечением глазами. Илья лишь раз взглянул на барельеф и получил такой удар по сознанию, по всей нервной системе, что едва удержался от обморока, успев отвернуться и отгородиться от взгляда идола перстнем Черного Вея. Затем с холодной яростью ударил в дверь ногой так, что она загудела. Направил на нее цату: