– Это значимая помощь городу.

Кира умолчала про привезенную технологию, заставив Аркуса нервничать. Он отпил еще чая; кружка опустела уже на треть.

– Но вот беда, я ничегошеньки не знаю о причинах катастрофы Нью-Дзина. Чтобы Ядро города уничтожил Айген, его последний защитник. Ты веришь в это?

– Простите, но я не был в Секторе Управления, ничего не могу вам сказать.

– Можешь. Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что думаешь о Толимане. Будь честен, а я буду честна с тобой и расскажу все, что есть на него в моей базе, – ее голос стал электрическим, искусственным, как у старых андроидов из сектора снабжения:

"Толиман – претендент на гражданство Иркутска номер один "а". Физические параметры: пол мужской, рост сто восемьдесят семь сантиметров, вес семьдесят один килограмм, волосы седые, возраст неизвестен. Проживал в Нью-Дзине до двенадцатого января две тысячи четыреста семьдесят первого года".

Голос Киры вернулся в норму, и она с кокетливой улыбкой продолжила:

– Это все, что у меня на него есть. Как видишь, ничего полезного, А мы же не можем дать гражданство совершенно неизвестному человеку, не можем ведь? – Кира надула губки и покачала головой.

– Не можем, – бессознательно повторил за ней Аркус.

– Так как говоришь, ты встретил Толимана? – между делом поинтересовалась Кира.

Горячий чай странным образом расслаблял после бессонной ночи, голова Аркуса приятно затуманилась. Каждая мысль, казалась важной, и ее хотелось высказать, и не важно кому.

– Вы хитры, Кира. Это какой-то трюк? Здесь все такое мягкое, будто не настоящее. Я чувствую, что кресло подо мной плывет, – еще глоток чая, и думать стало лень, Аркус просто поверил, что перед ним сидит настоящая девушка, добрая и уютная. Речь полилась развязно и не спеша. Аркус рассказал все от входа в Биофизическую лабораторию до выстрела в стену. Кира смотрела на него объективами холодных, но живых и притягательных глаз, фиксировала каждое движение и записывала каждое слово.

– …Груда тел в лаборатории – не его рук дело, в этом сомнений нет, – завершив рассказ, Аркус большим глотком допил чай, откинулся на спинку мягкого кожаного кресла и закинул ноги на бесценный деревянный стол.

– Вам удобно? – поинтересовалась Кира.

– Да, не беспокойся, – от напитка Аркус забыл, с кем разговаривает, и перешел с Кирой на "ты".

– Как думаете, Аркус, мог ли Толиман выстрелить сам в себя, чтобы сымитировать нападение на лабораторию?

– Он в стену-то стрельнул от страха, и то криво. А в лабе был не бой, а умелая стрельба по живым мишеням. Нападавшие из Сектора Безопасности, это ты и так знаешь из документов расследгруппы. Я думаю, Толиман сумел дать им отпор, но был ранен.

– Честно, я даже не догадывалась. А почему ты так думаешь?

– Расследгруппа шепталась, что калибр пуль в трупах ученых и в животе Толимана совпадает. Но вот калибр его серебристого пистолета гораздо меньше. Это точно не самострел, парень чуть не откинулся на месте. Так же среди тел были двое военных, один из которых застрелен из того серебристого пистолета. У второго порезано горло, а кобура для запасного оружия была пуста. Думаю, Толиман забрал пистолет у мертвеца.

– Есть что-то еще, что вы можете рассказать о нем?

Аркус качнулся в кресле и пару секунд подумал:

– Да. Толиман работал в местной Биофизической. И один из объектов, судя по всему, –это Нью-Дзинский аналог нашего Мороза. Важная находка, о которой ты забыла упомянуть, между прочим.

Кира улыбалась, пока поблагодарила Аркуса за помощь, фоном передавая охране приказ:

"Первого уводить, вторую давайте через десять минут".

***

– О, спасибо, что пришла. Садись, Дара, я ждала тебя. А вы двое ждите в приемной, – спустя пару мгновений охранники покинули кабинет, и Кира продолжила. – Прости, что так рано. Надеюсь, ты выспалась?

Дара опешила от такой человечности: робот с таким искренним беспокойством спросил ее.

– Выспалась, – соврала Дара, хотя не смогла уснуть от головной боли после того удара.

– Точно? Выглядишь уставшей? Честно, прости, что так рано вызвала.

"Хочет казаться дружелюбной. Но какая Кира настоящая – эта, живая, или холодная машина, что тестировала меня три с половиной года назад?" – Дара поймала себя на том, что отбивает ногтями дробь на деревянном столе.

– Я просто удивлена. В нашу первую встречу вы были…

– Менее эмоциональной? – подхватила Кира. – По долгу профессии приходится скрывать эмоции.

Обе девушки с полминуты молчали. Кира выглядела невозмутимой, а на Дару тишина давила. Ее разбавляло только тихое подвывание ветра – система охлаждения обдувала Ядро города холодным воздухом поверхности. Наводящий тоску шум прорывался наружу даже сквозь бронированную герметичную камеру. На роскошных бумажных обоях Дара подметила пару трещин, которые никто не спешил латать. Да и деревянное кресло, на котором она сидела, страшно скрипело при каждом движении. Кабинет выглядел старым и ветхим. А технологическое чудо по имени Кира казалось здесь лишним, временным. В правом углу от входа Дара увидела кулер.

– А можно мне немного воды? – робко спросила она.

– Мне очень неудобно, но воды в кулере нет, – механические мышцы на лице Киры пугающе правдоподобно изобразили сожаление. – Мы не заправляли его со вчерашнего дня. Если ты не против подождать, то я сейчас же прикажу принести тебе чая.

– Нет, не стоит.

В воздухе витал едва уловимый приятный аромат мятной гигиенической жидкости. Дара сразу поняла, кому он принадлежал:

– Вы только что говорили с Аркусом?

– О, так вы пересеклись на выходе? – Кира сощурилась.

– Да, – опять соврала Дара.

– Ближе к делу. Расскажи свои впечатления о Толимане. Если бы ты решала, то позволила бы ему жить в нашем городе?

– Не знаю. Аркус думает, что Толиман просто был напуган, а так он хороший, – Дара опять начала отбивать ритм ногтями.

– Не стоит ссылаться на авторитетное мнение Аркуса. Скажи, что думаешь.

Почему-то так именно сейчас слова не вязались на языке Дары. Наверное, виновата Кира, изо всех сил притворяющаяся живой, но выходит плохо и пугающе.

– Простите, мне тяжело говорить так сразу.

– Понимаю, – Кира убрала из голоса человеческие нотки, вернувшись к привычному электронному звучанию, и отключила мимику. Она вновь стала бесчувственной машиной, какой ее знала Дара.

– Ответьте, что вы чувствовали, когда увидели Толимана впервые?

– Я испугалась. Почуй он опасность, застрелил бы на месте, – говорить вдруг стало куда легче. Дара расслабилась и откинула голову на мягкий подголовник.