Связавшись с центром, передал им координаты и отправился к месту встречи.

На часах полпятого утра. Легкий самолет класса «Галка» с телами погибших и спящим ликаном скрылся среди облаков, выкрашенных в золото рассветным солнцем. Больше всего на свете Кирилл хотел оказаться в постели, но покоя не давала Кристина. У Птичкиной неприятности, в которые он не может влезть, не выдав себя. Размышляя об этом, он сам не заметил, как заснул в машине.

Зазвонил телефон. Птичкина.

– Алло.

– Ой. Не ожидала, что ты так быстро ответишь, – тихо откликнулся знакомый голос.

Небольшая пауза, Кирилл не мешал ей думать. Выйдя из машины, пытаясь сбросить сонливость, он ощутил себя, как на сковороде. Солнце палило нещадно. Сколько он проспал?

– Мне так неудобно, я, должно быть, тебя разбудила?

– Ближе к делу.

Привалившись к машине, прикрыл глаза.

– Можно попросить тебя об одолжении? – смущенно спросила она.

– Конечно, – чувствуя, что засыпает, он сел в машину.

– Не мог бы ты меня забрать кое-откуда.

– Откуда.

Она назвала адрес.

– Через пару минут буду.

На том конце провода чувствовался немой вопрос, но, заведя машину, Кирилл предпочел на него не отвечать.

– У тебя все в порядке? – спросил он, пытаясь смягчить голос.

– Не очень. Я по дороге в город пойду к тебе навстречу. Я в красном.

Отключилась.

Включив поисковик, он вбил адрес, но целью определил Птичкину, что вновь появилась на карте, и позволил машине самостоятельно проложить маршрут. Оставалось только не заснуть, пока будет выбираться из леса.

Сказано – сделано. Проснулся он от того, что машина остановилась и подала сигнал. Потирая лицо, он спросонья не сразу сообразил, что делает среди поля, на трассе. Птичкина, растерянно озираясь, стояла у машины. Макияж размазан, прическа раскисла, алое платье измято и пропитано потом.

Тут же придя в чувство, Кирилл коротким взмахом закрыл панель на лобовом стекле и разблокировал двери. Давая время прийти в себя, он не стал расспрашивать ее о случившемся и взяв управление на себя, развернул машину, направившись в город. Сосредоточившись на дороге, он краем глаза пытался рассмотреть пассажира.

Кристина расслабилась, откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза. Пытаясь высмотреть на ней следы синяков, Кирилл едва не съехал в кювет. Предупредительная автоматика выровняла машину.

– Прости за неприличный вопрос, но почему в салоне пахнет помойкой? – раскрыв сонные глаза, спросила она.

Нет, на жертву насилия не похожа. Слишком спокойна, слишком расслаблена. Никаких следов борьбы на теле, ни синяков, ни обломанных ногтей.

– По работе пришлось покопаться в мусоре, – ответил он, пытаясь сосредоточиться на дороге.

Опустив козырек, Птичкина принялась разглядывать себя в крохотное зеркало. Вытирая лицо влажной салфеткой, она улыбалась сама себе, едва не скаля зубы. Словно довольная кошка.

– Бурная ночка?

– Кошмарная ночка, – поджав губы, призналась она и бросила на него странный взгляд. Между бровей появилась складка, выдавая беспокойство.

Некоторое время она боролась с собой. Вытирая лицо, поворачивалась что-то сказать, но, не найдя сил, отворачивалась назад к зеркалу. Распутав волосы, высыпав целую гору шпилек себе на колени, Птичкина на время спрятала лицо, распутывая пальцами волосы. Воздух наполнился запахом легкого цветочного парфюма.

– Прости, что выдернула тебя в такую рань, – произнесла она.

Поймав ее осторожный взгляд, Кирилл пожал плечами.

– Я не спал, так что ничего страшного. Быть может, я еще чем-то могу тебе помочь?

Кристина ответила не сразу.

– Не уверена. Не хотелось бы втягивать тебя в это.

– Обожаю, когда красивые женщины втягивают меня в неприятности. Смелее!

Усмехнувшись, она опустила глаза, на щеках проступил румянец. Глубокий вздох. Заправив рыжие пряди за ухо, Птичкина выпрямилась.

– Сегодня вечером я и несколько одноклассников должны были встретиться за городом.

– Зачем?

– Не важно, – поспешно отмахнулась она. – Дело в том, что они не пришли. Не просто не приехали, я разговаривала с ними на подъезде к дому, пока связь не пропала, – речь ее становилась все быстрее и внезапно оборвалась. Переведя дыхание, она увела взгляд на дорогу. – Знаю, что это прозвучит не слишком убедительно, но они не могли не прийти. Они должны были там появиться. Они обещали мне! – пауза, плечи опустились. – Я слышала вой. Готова поклясться, это был вой ликанов.

– Ты можешь отличить вой ликана от воя оборотня или простого животного?

Поймав ее затравленный взгляд, Кирилл передал управление автоматике и повернулся к попутчице.

– Отсутствие одноклассников что-то изменило?

– Не слишком. Но с ними было бы спокойнее.

Достав телефон, она стала бездумно тыкать в экран, открывая и закрывая приложения.

– Что такого сделали вы местному ковену, что он спустил на вас ликанов?

Прикусив губу, она ответила не сразу. Лицо побледнело. Обхватив себя руками, она сжалась.

– Они приняли на работу колдуна, которого разыскивают. Мы хотели убедиться, что это он. Колдун изменил внешность, поменял голос, про документы я и вовсе молчу. Нужно было пообщаться с ним, чтобы понять, он это или нет.

– Ну как? Узнала.

– Да, – глухо откликнулась она, втянув голову в плечи. – Сделала вид, что вступлю в их ковен, только если там будет кто-то из знакомых.

– А отчего вид такой потрепанный?

Взглянув на свое платье, она словно вспомнила, в каком виде он ее подобрал, и покраснела. Так, как умеют краснеть только рыжие с их тонкой белой кожей. Вспыхнула разом маковым цветом от кончиков ушей до плеч.

– Там был праздник, пытались споить, пришлось сделать вид, что во хмелю, – вздохнув, она заставила себя выпрямиться.

Собрав волосы, скрутила их в жгут и смотала в пучок на затылке.

– Так плясала, что сережку потеряла, – рассматривая открывшийся вид в зеркальце козырька, она сняла вторую сережку и, приоткрыв окно, выбросила ее. – Слушай. Ты ведь полицейский.

– Рад, что ты заметила.

Она смущенно улыбнулась в ответ.

– Может, у тебя есть возможность посмотреть, где они? Я дам имена, фамилии, номера телефонов и прочее. Просто хочу убедиться, что с ними все в порядке, – выдергивая очередную влажную салфетку, она с надежной посмотрела в ответ. – Они доверились мне, не хочу, чтобы из-за моей трусости они попали в беду.