— Волшебненько… — выдохнула я и спрятала лицо в ладонях. — Что же мне тогда остается?.. — проговорила я негромко, пытаясь придумать план действий.

По всему выходило, что стоит мне явиться завтра во дворец, подтвердив свою магическую несостоятельность, как неожиданная “поддержка” его величества короля исчерпает себя, едва появившись.

Стоит мне попытаться разорвать договор с Хмурей хотя бы на половине пути инициации, как остальные этапы мне не пройти.

Стоит мне покинуть завтра лес, как пауки разорвут принца. Хотя… по крайней мере последний пункт я же могла попробовать изменить!

— Эйвин, — позвала я. — Мне нужно срочно найти ворона. Как бы там ни было, но я должна предотвратить беду, которая может случиться по моей вине. Нужно успокоить пауков.

— Успокоить… — повторил парень задумчиво, почесав подбородок. — Ты хочешь помочь принцу, правильно я тебя понимаю?

— Да, — кивнула я. — Что уж поделаешь, если меня обложили со всех сторон, то хотя бы другие люди не должны страдать по моей вине. А потом… буду собираться в Лебединый дворец…

— А ты знаешь, что принц — это будущий король, правда? — вдруг задал совсем уж дурацкий вопрос парень.

— Само собой, — непонимающе воззрилась я на него.

— А пятая Искра, которая нужна тебе, чтобы стать ведьмой, это искра Солнца, — спокойно продолжал Эйвин, не обращая внимания на то, что смотрела я на него почти как умалишенного. — Правящая династия считается помазанной на царство богом Солнца. Таким образом, в каждом из наследников престола с рождения хранится требуемая тебе Искра.

— Я не буду убивать принца! — воскликнула я возмущенно, не понимая, неужели все вокруг меня настолько жаждут чьей-то смерти? Ладно Хмуря, он хотя бы хочет таким способом от меня отвязаться. К тому же у птиц не бывает морали, так что какой с него спрос? Но Эйвин!

Парень же тем временем хмыкнул.

— Тебе не надо его убивать, — покачал головой он.

— Что же тогда? — прищурилась я, опасаясь очередного подвоха.

— Есть иной способ получить самую мощную искру Солнца, — улыбнулся он. — Правда, вряд ли он покажется тебе менее простым, чем остальные…

Однако, прежде чем узнать этот таинственный страшный способ и в очередной раз разочароваться в окружающих, я решила узнать у Эйвина совсем другое. В конце концов, разочароваться я всегда успею!

— Кстати, раз уж на то пошло, я хотела спросить: почему ты помогаешь мне? За то, что спасла тебя? Не нужно этого делать. Я бы не смогла пройти мимо человека, которому нужна помощь. Так что если ты чувствуешь себя обязанным мне, то забудь. — Я махнула рукой, вглядываясь в его лицо.

Хотелось все же понять, о чем он думает. Если Эйвин — это очередной Хмуря, только без крыльев, и он тоже пытается от меня чего-то добиться, это будет ужасно. Просто ужасно!

Парень улыбнулся в ответ, и как-то это выглядело виновато! Показалось даже, что узкое мужское лицо с выпирающими скулами слегка покраснело.

— Знаешь, Мартелла… Я сам не в курсе, как начинать подобные разговоры… Да и вообще, не представляю, что могу сказать тебе. Чем пригодиться или что пообещать… Но факт в том, что мне просто некуда идти. Дом Ирмабеллы Довилье был и моим домом. Я не хочу давить на жалость или что-то в этом роде. Но когда я рассказывал тебе свою историю, я не лгал. В десять лет Ржавая вдова поймала меня, отобрала Искру с помощью кинжала, очень похожего на тот, что был в твоих руках, когда к нам явился королевский гонец. Я тогда едва выжил. Но бабка твоя оказалась не слишком кровожадной. Она меня почти убила, но она же меня и выходила.

Эйвин отодвинул рубашку и показал на груди, совсем рядом с сердцем, пугающе-тонкий, но плотный шрам. Страшную линию, словно в этом месте в тело вошло нечто острое, но очень длинное.

— Это настолько кошмарная история, что я не уверена, смогу ли дослушать ее до конца, — покачала головой я. — Мне уже давно стало ясно, что моя бабка была… той еще штучкой. Однако все еще приятнее фантазировать о том, что это не так.

— Она не была плохой, — покачал головой Эйвин. — Хорошей тоже не была, но и плохой я не могу ее назвать, Мартелла.

— Почему? Она забрала у тебя магию, едва не забрала жизнь… — горько выдохнула я.

— Нет, — по-доброму усмехнулся парень. — Магию забрать невозможно.

С этими словами он поднял руку, прошептал что-то, и на ладони в тот же миг заплясал крохотный язычок пламени. Он был неровным и слабым, плясал и потрескивал так, словно ему что-то мешало. А затем и вовсе погас.

И все же он был…

— Мартелла забрала лишь Искру, — продолжил он. — Тетка говорила мне, что то была особенная Искра, очень сильная. Она передавалась по наследству, потому что до конца инициацию пройти никто из моих родственников так и не смог. Ну, Ржавая вдова и заинтересовалась, — улыбнулся он. — Однако магии меня никто не лишал. А учитывая, что со смертью тетки я, десятилетний мальчишка, остался сиротой, можно сказать, что Ирмабелла меня еще и спасла. Она дала мне кров, дала работу, деньги. Некое подобие семьи.

Эйвин хмыкнул, и его губы чуть кривовато изогнулись.

— Так себе семья, надо сказать, — заметила я. — Старуха, воткнувшая кинжал в сердце.

— Не в сердце, а очень близко, — улыбнулся он. — Без Ирмабеллы я стал бы сиротой, и неизвестно, какая судьба меня бы ждала. В общем, — вернулся он к началу разговора, — как ни крути, а вся моя жизнь была связана с твоей бабкой. И с этим домом. — Он обвел руками все вокруг нас, и я невольно огляделась. Словно могла увидеть на кухне старой избушки нечто новое.

Однако после слов Эйвина и вправду казалось, что увидела…

— Ирмабелла привязала мою жизнь к этим стенам.

— Что?!!

— Это старое заклятие, которое создает хранителя дома, — продолжил неторопливо парень. — Только так можно было спасти мою жизнь после того, как кинжал меня едва не убил. Я стал не только подмастерьем ведьмы, но фактически — живым домовым.

— Домовым?! — округлила глаза я, не веря своим ушам.

Да моя бабка не просто черная ведьма! Не уверена, что сам дракон Рока ее гадкой душонкой не подавился! Сотворить такое с человеком!

— Ну, фактически домовым я стану только после смерти, — улыбнулся Эйвин, а я в очередной раз восхитилась его способностью сохранять веселое расположение духа в такие моменты. — А пока я просто человек, прочно прикованный к этому жилищу. И…

Вот тут он запнулся и снова слегка покраснел.

— И если я надолго покидаю его, моя жизнь как бы… отделяется от тела, — добавил он.

— То есть ты не можешь отсюда уходить?

— Не могу, — закончил он, опустив голову.

И мне вдруг стало ясно, чего он так боялся. Что я его выгоню! Что он будет обязан не просто искать себе новое пристанище, он будет вынужден умереть без места, к которому его привязала старая ведьма.