его мощного тела. Мощная сила, только восполненная, свежая и бодрящая. Такая сила, что никак не сулила будущим врагам ничего, кроме смерти.

Шарк. Шарк. Аделия вдруг почесала носик и продолжила спать, носом уткнувшись в свой тёплый локоть.

Шарк. Шарк. Старик что-то пробормотал, шелохнулся, негодуя неспокойному и страшному сну. И что сейчас могло снится людям, буквально успевшим спасти голову из-под несущегося на них стального сверкающего оружия? Что могло снится тем людям, что смогли избежать тёплых объятий смерти?

Ноздри уловили стойкий аромат маны, этакую извилистую ловкую магическую дорожку, что прошла сквозь небольшие щели в стенах этого погреба и буквально пропитала своим необычным ароматом это скрытое от посторонних глаз помещение.

«Аура достаточно сильна, а след пахуч… Сильный маг, даже очень» — подумал Саркис, наконец сделав последний шаг к выходу из этого сырого надоевшего места. Крепкие мозолистые отбитые руки ухватились за край и маг подтянулся, аккуратно, словно мышь, стараясь быть бесшумным. Ноги встали на крепкие скрипящие половицы, а грудь наконец вдохнула свежий ночной воздух.

— Надеюсь жители останутся в погребе. Не хватало, чтоб я и их не смог спасти, — подумал Саркис, дошагав до двери и выплывая на каменистую деревенскую тропку.

Деревья мягко шелестели, ветер гладил зелёные мелкие листочки, а зловещий краешек луны ярко освещал многочисленные покинутые домишки. Запах маны петлял куда-то вглубь деревеньки, куда-то к её главной артерии, основному центру округлой знакомой формы и толстому, пережившему немалое число поколений, раскидистому дереву.

Нос заходил ходуном, вбирая в себя аромат чужеродной маны совершенно неизвестной магии. Магии сильной, но такой необычной…

— С Нижнего ли ты мира, маг? — риторически вопросил эдемский богатырь, кинув ещё один суровый взгляд на дом, приютивший последних живых людей. Тот спокойно себе стоял и Саркису отчего-то стало казаться, будто все его досочки, все его рамочки и столики со стульчиками тоже немного захрапели, высоко вздымая невидимыми грудными клетками и поя свою ночную свистящую песенку. — С домом ничего не приключится, я уверен в этом, — в последний раз маг вздохнул и отвернулся от приютившего его уютного домика, домика-спасителя, что смог спасти хоть небольшое, но оттого не менее значительное число жизней.

Шаги казались тихими и неслышимыми на фоне пронзительного концерта диковинных сверчков. Где-то на тонких ветках пели ночные пташки, где-то трещали кусты, когда их касались осторожные подушечки на лапах бездомных котов. Ночь жила своей жизнью и для всех людей, что нашли сегодня приют под яркой россыпью звёзд, она казалось удивительной и будто бы решающей. Словно уже к утру их судьба будет предопределена, а жизнь наконец оскалит свои белые зубы.

Запах шёл аккурат по направлению дороги, отчего заблудиться здесь не предоставлялось возможным. Небольшой поворот и магическая дорога, повернув, шла себе дальше и дальше, словно нарочно оставленная для него, для эдемского мага. Ноздри шаловливо шевелились, покуда не учуяли внезапный поворот в мелкий уютный ночной дворик.

Дверь калитки бесшумно отъехала в сторону, словно приглашая Саркиса побродить по огороду и небольшому цветнику, густо усеянному яркими цветами, в ночную пору закрывшимися и ждущими утра, как и все люди, что не смогли уснуть под этими далёкими звёздами.

Двор пред домом, куда и вёл таинственный запах, был уже на расстоянии вытянутой руки, когда волчий эдемский нос учуял долгожданный конец магической воздушной тропы.

«Эта бочка у входной резной двери — неужто в ней мог поместиться человек?» — начал размышление Саркис, приказав носу больше не танцевать, а глазам оторваться от здешней красоты природы, сейчас живописно залитой луной. «Или я что-то не так понимаю? Быть может маг как раз выходил из дома и шёл к погребу? Но почему тогда все оставшиеся в живых так боялись? Нет… мага среди них точно не было. И на запах убийцы не похоже — все бы прихожие и трупы провоняли этой смердячей магией… Значит, это всё-таки…»

Чёрный огромный богатырь прервал размышление, искоса наблюдая за чёрной бочкой. Ни шороха, ни стука, ни движения. Только природа за спиной по-прежнему живёт своей жизнью.

Рука резко потянулась к полукруглой деревянной ручке и потянула, распахивая чёрный зев, весь пахнувший магией, страшный зев, будто готовый проглотить обидчика.

«Ничего, но остатков маны тут с преизлихом…» — бочка тут же ярко загорелась, вспыхнув, словно фитиль. Несколько черепов взмыли в воздух, скаля огненно-чёрные мерзкие зубы и пяля на мага свои пустые глазницы. Оставляя дымные дорожки, черепа завертелись в танце, а Саркис широко улыбнулся, ощутив от них ту самую магическую ауру по которой он и шёл до этого места.

***

Приманка была проглочена намного скорее, чем он рассчитывал. Странник в плотном чёрном плаще громко сопел, иногда стараясь сказать хоть что-то человеческое. С пальца на палец перебегала типичная для него извилистая ломанная молния, а кольчуга под тканью неприятно шумела, словно лес под порывами ветра.

Да, то была аура Саркиса. Странник это тотчас понял. Акула проявила свои зубы и доказала, что не умна, но голодна до сражений.

Он находится в деревне, сопящее чудовище ощутило это почти сразу. Ближе к середине, да…

— Кхррр… Кмпррр… — негодовал странник, продолжая рычать из-под грубого капюшона. Он уже успел уйти от деревни, да ещё и на довольно приличное расстояние.

Молния покраснела, ярко блеснув в накатившей ночи, а тонкая струйка дыма невесомо воспарила к ночным звёздам.

— Э…Эрдин… — промычала тварь, запрокидывая голову назад и как следует рыча низким утробным рыком.

Странник знал, что придётся идти обратно. И он знал, что просто обязан успеть, иначе отыскать эдемского мага больше не выйдет никогда.

Человек (хоть человек ли он??) повернулся лицом к намеченной дороге и медленно отправился обратно, в ту самую покинутую всеми и богом забытую деревню. Казалось, существу не нужен ни отдых, ни крепкий сон, ни еда. Странник был создан, чтобы идти и сейчас он занимался своим обычным делом, продолжая перебрасывать с пальца на палец красную недовольную молнию.

***

Саркис тут же почувствовал неистовое щекочущее жжение в ладонях. Мана приливала к пальцам и первые огненные язычки невольно вырвались из-под ногтей.

Черепа вылетели все, по очереди, разорвав и без того разворошенную сожжённую бочку. Дерево с треском разлетелось в разные стороны, а огонь от порождения заклинаний тьмы ярко осветил тихую привольную ночь.

Описывая огроменные неуловимые круги черепа свистели, щёлкали челюстями, в паре мест мощно впившимися в куртку и вырвавшими огромные куски ткани — они казались чрезвычайно быстрыми, однако существенного вреда нанести никак не могли.

«Это заклинание было оставлено специально, не просто так. И этот вкусный магический след — готовили