— Привет, ты травы собирать? Еще кто-нибудь будет?

— Сегодня больше никого. — ответил запыхавшийся парень. Вага ногу вчера сломал, а Веснушка уже третий день не появляется, еще с волдырями валяется, наверно. Остальные не каждый день появляются, в игре мало времени проводят.

— Маловато учеников… — нахмурился я.

— Тут дело вот в чем, — ответил парень, присев на скамейку у забора. Ник он придумал себе забавный — Вихрь. — В этом городе таких алхимиков двое. Этот еще ничего, а вот второй вообще свихнутый. Вечно горящий фанатичным огнем взгляд, разговаривает так, что не понимаешь, что в итоге хочет. Этот же, хоть и обманывает постоянно, но все-таки учит понемногу. Народ в основном обламывается здесь учиться и ищет алхимиков в других городах. Но я упорный, да и денег нету пока по городам скакать. Здесь же потихоньку все, но верно. Я уже два зелья по плюс одному к характеристикам научился изготовлять. Сейчас вот думаю поднакопить на лицуху и попробовать самостоятельно поработать. На «единички» тут спрос большой, если недорого выставлять.

— Извини за назойливость, но, ежели без денег сидишь в игре, то чем подрабатываешь на жизнь?

— Тут секрета нет. — равнодушно махнул рукой Вихрь. — Когда чем. В основном доской горящих заданий. Правда, для того, чтобы там стоящее найти, надо в игру рано заходить.

— Что это за доска? — заинтересовался я.

— Ну, саму доску объявлений на площади видел? Так вот, на нее утром часто вешаются задания с полыхающим огнем, то есть срочные. За них, как правило, больше платят, если у нанимателей подгорает уже. Тогда с большей долей вероятности эти задания подбирают и несутся выполнять. Чем раньше в игрушку входишь, тем больше шанс заработать. Я два раза в неделю от учебы отвлекаюсь, на остальные дни заработка хватает, если постоянно в игре сидеть. Некоторые таким образом копят на взрослую жизнь в других городах. Шестой уровень там чаще остальных околачивается. Ладно, пошли к учителю, он скажет, где сегодня собирать.

Через полчаса мы уже дружно шлепали к заветной локации сбора. Впереди нас верхом на ишаке ехал армянский отец алхимии, всю дорогу грязно ругавшийся на строптивое животное, громко орущее под его отнюдь не алхимическим весом. Ишак отвечал взаимностью, пытаясь укусить хозяина или сожрать те или иные предметы, попавшие под его внимание, причем их съедобность не имела значения. Иногда он просто вставал намертво и тогда в ход шли палки. Но действовать ими надо было аккуратно, как я убедился, ишак с испуга мог и шарахнуться в сторону, норовя скинуть хозяина, тогда все ругательства немедленно обращались в нашу сторону. Наконец, свернув с дороги и попетляв по узенькой тропке, мы пришли на большую поляну. Сделав наставления по сбору нужных трав и вдоволь наругавшись по поводу сегодняшнего количества ленивых учеников, из-за которых ему самому придется охранять сборщиков, алхимик, стреножив ишака, расстелил одеяло, достал плетеную бутылку вина, немедленно отхлебнув из нее и улегся дремать под деревом. Я настороженно осмотрел поляну на предмет возможных опасностей. С одной стороны, ее ограничивали заросли, оканчивающиеся небольшим болотцем, плавно заворачивающимся налево. С правой же стороны высился вековой лес, из глубины которого порой доносились неприятные уху звуки. Судя по ним, там были постоянные попытки кем-то питаться и частично, беря во внимание время от времени доносившиеся визги, небезуспешные. Я задался вопросом, как нас будет защищать от высокоуровневого зверья алхимик и подошел с этим вопросом к Вихрю.

— Так он же еще и маг! — ответил на мой вопрос Вихрь, удивленно вскинув на голове непослушные рыжеватые волосы, действительно похожие на вихри. — Причем нехилый такой, скажу я тебе. Когда он сторожит, можно не опасаться практически никого. Только вовремя заметить опасность и крикнуть погромче. Местное зверье его хорошо знает, боится и не суется на поляну, когда мы здесь траву собираем. Вот, когда его нет, все гораздо хуже. Часового ставим, иногда сматываться приходится. Последний раз Вага так ногу и сломал. В нору оступился, когда бежал от матерого кабана. А так место безопасное, на карте в зеленой зоне находится.

— Этого я еще не видел. Что за зоны?

— Ты действительно тупик. Если заглянешь на карту, там разными цветами отмечены все локации. Зеленая самая безопасная. Синяя тоже, но иногда всякая местная шелупонь с магией балуется. Ну типа леших. Белая — значит дикое зверье с высокой вероятностью может в гости наведаться. Желтая — более высокие уровни врагов плюс мелкие банды бандюков. Красная, а тем более коричневая — лучше не соваться. Только для больших и хорошо вооруженных отрядов. Одиночные вылазки всякой дряни и банд не считаются. Вот, если они становятся постоянными, цвет местности на карте меняется. Ну, или в случае гибели большого количества игроков, это как модераторы игры рассудят.

— Мда, ты прав. — смущенно подтвердил я, разглядывая доступные мне места на карте. — Просто раньше карты меня не так интересовали, вот и не смотрел. Надо это исправлять. Ладно, пошли собирать. Кстати, что?

— Сегодня нужен пятилистный клевер. — охотно стал рассказывать Вихрь. — Подойди к алхимику, он сожжет какой-то свиток, и ты начнешь разбираться в травах для алхимии первого уровня. Над ними визуально зеленый кружок появится, а при внимательном рассмотрении название всплывет.

Вот почему мне нравится учиться — так потому что все ясно. Получил пятерку, гуляй себе на здоровье. Получил двойку — сиди и зубри. С работой все хуже будет. Подготовил материал в нужные сроки. Выбрал время, когда редактор во вменяемом настроении. Поинтересовался, есть ли место для твоего материала, иначе выйдет, когда уже будет не актуален. Поинтересовался в бухгалтерии, есть ли денежки свободные. Только тогда, возможно, можно попытаться масюсюнькую часть их попытаться выбить себе любимому. Не знаю, как у других, у нас именно так. И твоя «пятерка» в этом случае не должна быть виртуальной, а вполне такой осязаемой и шуршащей, непременно красноватого цвета. В игре же краски учебы заиграли совсем по-новому.

На второй день моими филейными частями ученической тушки решила полакомиться лиса и после непродолжительной встречи с ней я догадался, что одновременно с учебой таки можно повысить уровень. Хоть рыжая бестия была только четвертого уровня, хоть на лечение от ее зубиков ушло полбанки лечебной мази, шкала получения уровня чуть сдвинулась в сторону избавления от пребывания в соляных шахтах. Теперь я не только собирал злосчастный клевер, но и ожидал появления тех, кого можно было прибить, заработав вожделенные баллы. И в результате получил ожог слизью от жабы, истратив вторую половинку мази и чуть не испортив свой драгоценный лук.

На третий день появилась выздоровевшая Веснушка и стало еще интереснее. Она, оказывается, часть трав собирала на продажу, вот и шарилась около болота. Теперь к моим задачам добавился избирательный геноцид жаб и огромных пиявок величиной с поллоктя, а девушка эти услуги оплачивала травами и показом новых растений. На четвертый же день нас было уже пятеро и обрадованный алхимик, утром раздав ценные указания, испарился по неотложным делам. А меня выбрали большинством голосов охранником и пришлось скакать кандибобером по всей поляне по каждому чиху сборщиков, делившихся со мной травами. При этом я чуть не прозевал старого волка, вдруг решившего, что на поляне намечается халява из вкусных игроков. И он был бы прав в своих гастрономических измышлениях, если бы не стрела с «медвежьей кровью» и мой замечательный улучшенный лук. Больше скажу, они в отличии от меня, справились с волком на «отлично». Оставалось только тетиву спустить. С волка я получил свой второй ништяк в игре в виде небольшого кошелька с монетами в желудке. Съел зазевавшегося героя-бедолагу или модеры так придумали, но этот кошелек вдобавок ко всему давал ежедневное добавление в виде одного процента от лежащих там монет. Это моего хомяка так озадачило, что он весь вечер рассуждал о том, насколько хорош ли подарок. В кошелек влезало самое большее двадцать монет, если забить туда золотых, то снимались половина вопросов о дальнейшем проживании. С другой стороны, держать постоянно такую сумму в нем было как-то ссыкотно. Вдруг ограбят или, не дай бог, погибну? Вот не хватало мне еще и об этом трястись. В конце концов жадность победила, и я решился вложиться в это безнадежное денежное обогащение. Пусть каждый день хоть мысль об этом греет, а потеряю — так мне и надо.