— В смысле ты тупой. Карты нет еще. — произнесла лучница.

— Как ее зовут? — шепнул я Иоланде.

— Империя колхоза, если полностью. Купи завтра себе определитель, наконец, дебил. — негромко ответила она.

— Молодые люди, не подскажете, где тут можно нормально поесть и попить недорогого вина? — спросила тем временем Империя, обратившись к проходившим мимо парням в примерно такой же одежде, только чистой.

— Ищи бар «Веселая шестерка», молодая телочка. — немедленно ответили ей и, рассмеявшись, пошли дальше.

— Козлы. — зашипела им вслед лучница.

— В реале ей, наверное, не меньше 35 лет, судя по отклику — отметил я про себя.

— Ребята, где это находится? — крикнула им вслед Иоланда.

— Второй поворот налево и до конца улицы — донеслось в ответ.

Отсчитав два поворота, мы повернули туда, куда нужно и через пять минут были возле бара. По крайней мере, доживающая свои последние дни от гниения вывеска из покрашенных лет двадцать назад деревянных планок над дверью утверждала именно это. Тут дверь открылась, раздались веселые крики «раз, два, три» и из бара вылетело тело, глухо шлепнувшись на землю. Вслед раздался пьяный гогот и дверь бара снова закрылась.

— Мы точно уверены, что нам — туда? — спросила Виолетта.

— Ты шестого уровня? — переспросил я и уверенно распахнул дверь.

Виолетта кисло улыбнулась и вошла внутрь. За ней потянулись все остальные, ну и я последним. По виду внутри бар оказался на удивление довольно приличным. Десяток больших столов, длинная барная стойка с высокими стульями перед ней, которые все были сейчас заняты и две разносчицы, деловито бегающие между столиков с подносами. Не успели мы сесть, как одна из них метнулась к нашему столу, за которым наша компания еле разместилась. Я попросил меню и каждому по кружке пива. Официантка унеслась прочь, а Виолетта спросила:

— А тут все можно заказать? А то я голодная как волк.

Я посмотрел меню. Самое большое блюдо по весу были килограммовые свиные рульки.

— Две рульки с картофаном на всю толпу вас устроят?

— Там много жира? — спросила Империя.

— За здоровьем даже в игре следишь? — улыбнулся я.

— Нет, но… В общем, я не против, если это вкусно.

Вспомнив чешские пивняки, я утвердительно кивнул.

— Я тоже «за»! Выбирать каждому себе — до посинения будем сидеть, а жрать охота. В конце концов, ты нас угощаешь, ты и папа. — Гном решительно перевернул лист с меню. Обратная сторона оказалась пустой. — Да и смотреть тут нечего!

Остальные тоже отложили листы меню в сторону и стали ждать пиво. Официантка примчалась быстро, таща поднос с грубыми деревянными кружками, получила заказ и умчалась прочь. Я отхлебнул пару больших глотков и блаженно зажмурился. Кайф! И пиво неплохое. Вытянув ноги и не торопясь продолжая смаковать пенное удовольствие, стал наблюдать за другими посетителями и происходящим в зале. Маленькая сцена пустовала, но многообещающе манила прислоненной к углу гитарой и скрипкой, отдыхающей на рояле. Артистов еще не было, вечер только начинался. А еще на стене бара висела огромная рулетка, на делениях которой было написано — 1 шот, 2 шота, 4 шота, 8 шотов. Две позиции показывали лежачего человечка. Две — большие таблетки, насколько я понял и остальные пять просто фигу. Я заинтересовался, что это. И тут к стойке подошел мужик, кинул серебряный и раскрутил рулетку. Та остановилась на двух шотах, тут же бармен налил в два мелких стаканчика слегка мутноватую жидкость и ловким движением отправил их по стойке мужику, позвонив два раза в немаленький колокольчик у себя над головой. Раздались аплодисменты и мужик, довольный как таракан, поклонившись в зал, двинулся к своему столику.

— Так вот что это было! Тело проиграло в рулетку и его дружной толпой выкинули на улицу. Конечно, там был песочек насыпан, но руку можно сломать, если ловкость хромает. Ну и нравы тут, однако. Хотя…

Рулька была великолепна. Слегка прокопчённая, густо посыпанная травками, перцем и мелко порубленным чесноком, даже жир в ней было приятно есть. А отварная картошка на гарнир вообще бомба. Жаль, что все — не настоящее, только бы здесь и ел. Десять золотых, правда за порцию и 10 минут до пустых тарелок. Изголодался народ в песочнице. Я заказал еще по пиву и все благодарно кивнули. Только Фиалка отказалась, объяснив, что много не пьет, потому что напиваться не хочет. Вечер входил в разгар, на сцену вошла пианистка и села за рояль. И тут полилась МУЗЫКА. Настоящая, чистая. Я вообще-то не очень люблю классическую музыку, но отдельных музыкантов слушаю с удовольствием. А здесь вся мелодия была просто волшебством, которое обволакивало тебя целиком и уводила в мир иллюзий и искусства. И хотелось в нем быть бесконечно и тонуть, тонуть…

— Тупик, ты пиво пить будешь или так и продолжишь пялиться на пустую сцену? Упорхнула твоя пианисточка!

Блин, заснул что ли? Я резко очнулся и посмотрел на свою компашку. Гном сидел напротив и гнусно мне улыбался. Остальные лениво переговаривались и не обращали на меня никакого внимания. Ну и ладненько. Поплыл немножко, с кем не бывает. Но тут Остапа понесло. Я залпом выхлебал полкружки, встал и решительно пошел к рулетке. Зачем? Толи пиво в голову ударила, то ли моча молодецкая, но я бросил на стойку серебряный и стал раскручивать рулетку. Когда стрелка своим видом стала напоминать пропеллер самолета, отпустил маховик и с напряжением на лице принялся ждать результата. Стрелка кружилась все медленнее и медленнее, уже на самой малой скорости она проехала половину лежачего человечка. Ну… Ну же! Я уже закрыл глаза и внутренне готовился отдаться на потеху радостной толпе, выносящей меня за дверь и с размаху швыряющей на холодный песок, как вдруг… Зазвонил колокольчик да надолго! Страйк! Стрелка стояла за лежачим человечком на восьми шотах! Состояние, будто снова медведя убил, ну их в задницу, эти азартные игры. К нашему столу я подходил уже спокойно и за мной шла разносчица, неся на подносе восемь порций огненной жидкости. Раздав всем по мензурке с пойлом, она, шаловливо вертя задницей, торжественно удалилась, а я крикнул во весь зал: «Соратники мои! За первую в этом мире нашу победу». И в этот же момент со сцены понеслась залихватские гитарные аккорды и грянуло:

«Я люблю свою Родину вроде бы. Я полгода рабом на заводе был.

И штаны носил прямо на скелет. А теперь меня это не торкает».

Мужики подняли мензурки и укоризненно уставились на девчонок. Те недовольно посмотрели, но общая обстановка требовала, пришлось и им потянуться за пойлом. Раздался звон мензурок и меня охватил жар.

— До окончания сегодняшнего сеанса осталось 30 минут. — раздался в голове механический голос.

Черт! Надо успеть еще по одной, хотя вот же она, родненькая. Иди сюда, восьмой лишний шотик. Махнув сразу вторую и залакировав оставшимся в кружке пивом, я встал и сообщил всей компании:

— Извиняюсь, но у меня через полчаса выход из игры, а надо еще найти ночлег.