Камера была окольцована коридором, освещённым синеватыми квадратиками в потолке. Стены коридора справа щетинились множеством лючков, створок, решёток и выступов, стены слева были шершавыми на вид и пустыми, без единой щёлочки или выпуклости. По сути, это была стена самого хронотранслятора, защищавшая его от внешней среды.

– Не похоже, чтобы это была машина хроносдвига, – сказал Махлин, оглядываясь.

– Нет, это не машина, – ответила Марьяна, – один из обычных трансляторов.

– Куда же мы вышли?

– Он не знает, надо пройти к терминалу управления.

– На каком этаже?

– Выше.

– Вперёд! – сказал Морев.

Бойцы метнулись по коридору влево и вправо, ища лестничный пролёт. В одной из ниш заметили лестницу.

– Сюда, товарищ капитан.

– Двое наверх!

Махлин и Репин бесшумно поднялись по винтовой лестнице, исчезли из виду. Через минуту спустился лейтенант.

– Там такой же коридор и двери.

Морев жестом послал отряд наверх.

Последними поднялись Ренат, Марьяна и он сам.

Их ждали.

Коридор практически ничем не отличался от нижнего, лишь наружные его стены имели тридцатиградусный наклон. С такой геометрией бойцы Морева уже сталкивались во время первого знакомства с воррихо-архитектурой и никакого интереса к ней не испытывали.

Но без стрельбы не обошлось.

ИсКр долго препирался с операторами комплекса, у которых возникли сомнения в его полномочиях, и Морев дал знак Махлину подключить другие аргументы.

Двух выстрелов из нарукавных излучателей оказалось недостаточно, чтобы выбить дверь в помещение за ней, и Махлин выстрелил в дверь из гранатомёта, сделав из неё пузырь. После чего выбить этот пузырь выстрелами из бластеров оказалось просто.

В небольшой зал ворвались десантники и мгновенно уложили двух перепуганных операторов комплекса на пол. ИсКр занял место одного из них, пробежал пальцами по сложной двухуровневой клавиатуре пульта, пообщался с компьютером центра и внезапно застыл, вперив все три глаза в бегущие по вспыхивающим виртуальным экранчикам строки сообщений.

– Шерт!

– Что он сказал? – осведомился Морев.

– Не понимаю… – растерялась Марьяна.

– Наверно – чёрт, – предположил Махлин.

Дылда нажал мощной дланью на шею пленника.

– В чём дело?

Видеостолб перед пультом управления разгорелся голубоватым сиянием и показал опушку леса, стеклянные башни над ним и струи облаков, уносящиеся к горизонту. Пейзаж был настолько привычным, земным, знакомым, что Дылда присвистнул.

– Мама родная! Это мезозой?!

Морев повернулся к переводчице.

Девушка быстро заговорила с оператором.

Сидевший в ступоре ИсКр опомнился, снова побежал длинными зеленоватыми пальцами по клавиатуре.

Пейзаж в глубине видеостолба изменился, камера как бы поднялась выше, стали видны массивы далёкого города, отдельные строения в виде куполов необычной формы, световые столбы, уходящие вертикально вверх и исчезающие в облаках, дороги… и ни одного летательного аппарата! Да и по дорогам, судя по всему, никто не ехал, хотя машины на них стояли, образуя непонятный хаотический рисунок, будто их пассажиры внезапно исчезли, и оставленные сами себе автомобили остановились в самых неожиданных сочетаниях.

ИсКр проговорил изумлённо: Ха! – и снова замер.

– Ты чего?! – грозно спросил Дылда, поднимая руку.

Махлин остановил его.

Оператор совсем по-человечески шмыгнул носом, облизнул губы, с прежним изумлением мотнул головой, находясь в трансе, потом что-то проговорил.

– Похоже, мы попали в карман, – перевела Марьяна.

– Какой ещё карман?!

– Он говорит – эффект хронопаузы…

– Точно, мы такое уже проходили, – сказал Махлин. – Помните, шатались по другим тысячелетиям?

– Мы же направлялись в мезозой…

– Значит, произошёл какой-то сбой.

– Причина? – коротко спросил Морев.

Марьяна заговорила с пленником.

– Он не знает… ему надо время на анализ.

– Но мы сможем вернуться обратно?

– Он не уверен.

Дылда всё-таки треснул пленника по затылку. Морев посмотрел на него сердито, и сержант пробурчал:

– А чего он лыбится?

ИсКр и в самом деле не чувствовал себя виноватым, хотя после подзатыльника немного потускнел.

– Он постарается, – перевела Марьяна его торопливую скороговорку.

– Нам необходимо попасть в его время, причём желательно – сразу в машину хроносдвига.

– Если хочет жить, – грозно добавил Дылда.

– Сержант! – одёрнул его Морев.

Дылда вытянулся, поедая командира преданными глазами.

– Прошу прощения, товарищ капитан.

– Следи за ним… молча.

– Слушаюсь!

– Почему не видно людей? – кивнул Морев на видеостолб. – Дома ведь не повреждены.

Короткие переговоры.

– Он не понимает, что произошло. Может быть, население этой эпохи тоже сброшено в прошлое.

– Каким образом? Сбросили же нас! Планета осталась пустой. Кого ещё можно сбросить? В какое вообще время мы попали?

Марьяна беспомощно пожала плечами.

– Не знаю.

– Пусть выясняет.

– Смотрите-ка, – вдруг заволновался Репин, показывая на видеостолб. – Кто-то бежит… человек!

Бойцы обступили пульт управления.

Прекрасно разбиравшийся в своей технике ИсКр кинул руку на пульт, камера комплекса, установленная скорее всего на мачте, повернулась, фигура бегущего человека стала видна лучше.

– Лётчик, что ли? – пробормотал Сомов.

Костюм на бегущем действительно походил на лётный комбинезон, хотя крой его был необычным, как и сочетание цветов и нашивок.

– Орёл! – воскликнул Дылда, показывая на предплечье мужчины. – Двуглавый!

– Трёхглавый, – возразил Махлин.

Действительно, шеврон на рукаве обтягивающей торс беглеца курточки напоминал символ российской государственности, но орёл был и в самом деле не двуглавым, а трёхглавым.

– Куда нас занесло, чёрт побери?!

– Потом разберёмся. Махлин, Вольнов, Сомов – на контакт! Приведите его сюда. Марьяна, скажите нашему другу, пусть откроет наружный люк.

ИсКр понял, дал команду компьютеру.

– Жунбей.