Петр открыл было рот, чтобы возразить, но Пустохвалов не дал ему и слова сказать.

– Неделин, вы со Скрябиным молодцы, нашли решение, но эту задачу я вам поручить не могу, здесь нужен кто-то более надежный, системный… Леше в этом отношении я доверяю.

Петр закусил губу, чтобы не сказать лишнего. Лицо Куницына же, наоборот, выражало крайнюю степень удовлетворения.

– Спасибо, Виталий Алексеевич! Я не подведу!

– Верю!

– Может быть, мы заодно внедрим еженедельный отчет о расшифровках? Для нужд отдела, так сказать, чтобы ничего не потерялось. Мы так сможем отслеживать тенденции в запросах «Управленца».

– А что, отличная мысль. Вот, коллеги, учитесь у Алексея: человек не штаны в офисе протирает, а генерит полезные идеи!

Федор с опаской посмотрел на друга – лицо Петра стало буквально пунцовым от злости.

– Ну что, раз ни у кого глобальных возражений нет, тогда приступим, – продолжил Пустохвалов. – Иван Тихонович, какие ваши мысли насчет больничного?

– Кхм, ну, значит… С этим сложно теперь, уже просто так не выписывают. Нужно тесты проходить, еще какую-то херобору…

– А вы спросите у Леры, она в курсе должна быть, – вдруг сказал Куницын.

– В с-смысле?

– Да ладно тебе, Лер, все в курсе, что ты больничный в феврале брала, чтобы к родственникам съездить.

– Но они болеют… мне нужно было…

– Так тебя никто ни в чем не обвиняет! Просто расскажи, как ты систему обдурила, нам сейчас это реально нужно.

– Куницын, завали ебальник! – прорычал Федор.

– Так, стоп, бл! – Кокорев замахал руками. – Разошлись тут!

Пустохвалов снял очки и помассировал веки.

– Про то, что больничный был фальшивым, я, признаться, не знал. – Федор бросил испепеляющий взгляд на Куницына. Тот отвернулся. – Если дела семейные, то, конечно, можно понять. Лера, ты напиши мне потом объяснительную неформальную, ну, просто чтобы я в курсе был. И впредь предупреждай, если что-то такое… Иван Тихонович же тоже не знал?

Кокорев покраснел и потупил взгляд, но Лера тихо сказала:

– Нет.

– Ну, вот видишь… Нехорошо. Впрочем, ладно, не так это и важно. Главное сейчас – решить нашу общую задачу. Расскажи, как ты прошла тест?

– Это не очень сложно, – тихо сказала Лера. – Сами вопросы я не помню, но суть не в них, они каждый раз новые. Главное – не путаться в ответах. Большой уровень боли тоже лучше не указывать, «девять-десять» – это госпитализация, врач обязан вызвать «скорую». Оптимально где-то «шесть-семь», но тогда не надо в ответах отмечать, что боль нестерпимая, иначе программа выявит несоответствие. Но это если речь о тесте на «боль», про другие я не знаю… Наверное, можно поднять температуру, давление.

– Здесь важно не промахнуться… Леша, ты уверен, что не облажаешься с тестом?

Куницын занервничал.

– Ну, я не знаю, Виталий Алексеевич, я раньше никогда его не проходил… Если я бы мог потренироваться…

– М-да, Леша… Как же мы это отрепетируем, когда вопросы все равно будут новые? Нет, так рисковать мы не можем. Думаю, наш выбор – высокое давление. Иван Тихонович, ты же суворовец, преподашь бойцу основы строевой подготовки?

– Так точно!

– Тогда я тебя очень прошу, вместо обеденного перерыва погоняй Лешу где-то за периметром. Так чтобы он к врачу пришел уже в кондиции.

– Погоняем, отчего же не погонять, – ухмыльнулся Кокорев.

Федор с Петром ехидно переглянулись.

– Виталий Алексеевич, я, наверное, просто неправильно выразился… Конечно, я справлюсь с тестом! Я просто раньше его не проходил, поэтому высказал сомнение…

– Леша, Леша, Леша! – Кокорев шутливо приобнял Куницына и повел его в кабинет начальства, куда уже успел уйти Пустохвалов. – Ты не переживай, короткая пробежка – и ты будешь в лучшем виде! И не надо никаких тестов!

Перед тем как скрыться за дверью, Кокорев подмигнул Лере.

* * *

До обеда Лера не произнесла ни слова. Только распечатала объяснительную и занесла в кабинет к начотделу. Однако в столовой она буквально взорвалась – досталось и Пустохвалову, и Кокореву, и Куницыну, особенно последнему. Раньше Федор никогда ее такой не видел.

– Сволочь! Скотина! Какого черта он сказал про мой больничный?! При Пустохвалове! А Иван Тихонович-то хорош! Стоял, как нашкодивший школьник, ни слова не сказал, хотя сам же меня и отпустил! Как нас с говном мешать за любую провинность – так он смелый, а как малейшая угроза его заднице – сразу хвост поджал!

От Лериной гневной тирады Федору стало не по себе. Петр же, напротив, явно находил ситуацию забавной. Он так трясся от беззвучного смеха, что в какой-то момент у него из носа закапал только что выпитый столовский компот. Сидевшая напротив Надя Петрова скорчила полную отвращения гримасу и даже зачем-то приподняла поднос, как будто Петр мог его забрызгать. Лера тоже наконец обратила внимание на веселый настрой друга. Это вызвало у нее новый приступ ярости. Петр меж тем все никак не унимался, из глаз у него лились слезы.

– Петя, я что, что-то смешное сказала? Ты чего веселишься?

– Лера… Я не… Это по другому поводу!.. Вспомнил… старую шутку!..

– Ах, шутку, ну расскажи же ее всем, поделись! Мы же все хотим посмеяться, правда?!

– Ну ладно тебе, Лер, прекрати, – сказал Федор. – Куницын, конечно, сволочь, но, с другой стороны, он сейчас из-за своей тупости кроссы бегает вместо обеда. А гоняет его Кокорев, в этом плане справедливость восторжествовала.

– Если бы справедливость, как ты, Федечка, говоришь, «восторжествовала», Кокорев бы бегал вместе с ним! И с Пустохваловым заодно!

Федор поднял ладони, показывая, что сдается.

– Ладно, что-то у меня от этих разговоров аппетит пропал. Увидимся в офисе!

Лера быстро встала из-за стола, отнесла поднос к тележке с грязной посудой и вышла из столовой.

Надя с досадой хлопнула Петра ладонью по лбу.

– Вот у тебя, конечно, вода не держится! Не мог пять минут потерпеть и хотя бы минимальное сочувствие изобразить!

* * *

В офисе веселье продолжилось: пока Лера молча сидела, уткнувшись в компьютер, остальные с хохотом слушали рассказ Ивана Тихоновича о пробежке Куницына. Кокорев довольно артистично изображал умирающего Лешу. Только Пустохвалов немного нервничал: Куницын в это время как раз проходил обследование в медпункте. Федор испытывал смешанные чувства: с одной стороны, он желал Леше провала, с другой – если Куницына отсеют, вместо него на больничный должен будет пойти кто-то другой, а лично ему нарезать круги по району совсем не хотелось. Потом, правда, он вспомнил, что для этой миссии необходимо было иметь дома принтер. Это обстоятельство сделало первый вариант значительно более привлекательным. Федор с удовольствием представил себе, как Куницына отправят обратно с выговором за симуляцию. Однако стоило ему размечтаться, как открылась дверь и вошел сам Леша. По его лицу было трудно понять, какой вердикт вынес врач.