– Я нашел дом.

Рассветные лучи опустились на мое лицо. Я распахнул веки. Кажется, мы уснули прямо на улице, прислонившись к крыльцу чужого дома. Кара, женщина, что встретила нас, много говорила тем вечером. Говорила и показывала, я помнил смутно. Почему-то такие нужные воспоминания стерлись из памяти, запечатлелись смутно. Но мне было все равно. На душе царил покой, теперь все было хорошо, теперь – правильно.

Распахнулась дверь, и к нам выбежала Ирис. Она радостно улыбалась и сияла словно маленькое солнце.

– Кара дала мне новое платье, – девочка довольно покрутилась, зеленая ткань заструилась по земле. – У меня там есть своя комната.

Казалось, ее счастью не было предела. Кара предлагала и нам свой домик в деревне, но мы пока отказались.

– Заходите скорее, – воскликнула Ирис, увлекая за собой. – Там ждет завтрак.

Мысль о еде заставила нас с Блэр подняться и проследовать за девочкой в дом. Было похоже, что Ирис уже чувствует здесь себя главной. С поистине хозяйским видом она усадила нас на одну скамью у стола, а сама села напротив, подперев щеки кулачками.

– Вы можете остановиться в моем доме, если хотите, – на кухне появилась Кара. Она приветливо улыбнулась нам и по-матерински потрепала Ирис по волосам. – Необязательно ночевать на улице.

Она поставила перед нами тарелки с аппетитным, а главное, горячим рагу и села рядом с Ирис. Я накинулся на еду, чувствуя, как тепло разливается по телу и довольно урчит в животе. Прошло уже больше месяца с тех пор, как мы последний раз нормально ели. Блэр, глядя на меня, слегка посмеивалась, но тоже не отставала, и обе наши тарелки вскоре были пусты.

– Не думаю, что это будет удобно, – сказала она наконец. – Все-таки у вас дом небольшой, а нас трое.

– Я хочу жить с Карой, – недовольно пробурчала Ирис.

Блэр шикнула на нее, но девочка не унималась. Она повернулась к Каре.

– Представляешь, мы шли сюда очень долго! – Казалось, она боялась, что ее сейчас прервут, оттого и говорила так быстро. – Видели столько лесов и горы пересекли. И я знала, что мы доберемся. А они не верили. Говорили, что это только мечта.

– Мечты имеют свойство сбываться, – снисходительно улыбаясь, ответила девочке Кара. – И вы не зря сюда шли. Теперь ваш дом здесь.

– Да-да. И мы можем остаться в этом доме, – закивала Ирис. – Раньше мы в трех комнатах жили. Адам спал на кухне. А у меня вообще не было своей комнаты. А сейчас мы можем жить, как захотим!

– Ирис… – попыталась вразумить ее Блэр.

– Не стоит, – успокоила ее Кара. – Вы останетесь в моем доме на столько, на сколько захотите. Места, может, и немного, зато компания приятная.

Ирис, победно скрестив руки на груди, перевела взгляд на нас. Я едва сдерживал смех. И что только этой девочке было не под силу?

– А пока живете у меня, сможете заняться отстройкой дома на окраине деревни, – продолжила Кара. – Там уже давно никто не живет, и стены немного разошлись, но вы справитесь.

Я удовлетворенно кивнул, принимая ее предложение. Ирис радостно хлопнула в ладоши и наконец принялась за еду. На душе становилось тепло и уютно. Свой дом, построенный твоими руками, чего еще хотеть в жизни?

После завтрака мы отправились смотреть свой будущий дом. Он располагался на самой границе леса, в окна едва ли не заглядывали пушистые еловые ветки. Ирис убежала играть с другими детьми, а мы решили исследовать дом изнутри. Часть стен была обрушена, пол почти везде прогнил, а крыши в общем-то и не было.

– Да-а, – протянула Блэр. – Работа предстоит большая.

– Не переживай, мы справимся, – отозвался я. – К тому же нам некуда торопиться. Здесь зимы не бывает.

– Зима бывает везде, – сказала Блэр. – Просто здесь не выпадает снег.

Она задумчиво склонила голову набок, а затем потянула меня на выход.

– Знаешь, я хочу показать тебе одно место, – заговорщически улыбнулась Блэр, не отпуская моей руки. – Там очень красиво.

И я пошел за ней. Мы не боялись оставлять Ирис одну, теперь она была в безопасности. К тому же девочка вряд ли сама бы захотела с нами идти, ведь у нее уже появились друзья, как у обычных детей.

Мы прошли через всю деревню, обогнули лес и начали взбираться по холму. Оборачиваясь, я мог рассмотреть место, откуда мы пришли. Вдалеке были заметны высокие горы, на их верхушках лежал снег. Преодолев склон, мы направились вперед сквозь сосновый лес. Я не знал, куда ведет меня Блэр, но готов был идти с ней на край света. Ее светлая душа не только отогнала зиму от меня, но и поселила внутри вечное лето.

Под ногами стал попадаться светлый рассыпчатый песок. Я наклонился и собрал его в ладонь, а затем пропустил сквозь пальцы. Он был теплым и приятным на ощупь. А еще вновь подул соленый ветер, я вдохнул его и почувствовал еще один запах. Так пахла рыба на рынке в городе, только гораздо сильнее и противнее. Этот же запах был легким, едва уловимым и очень вкусным.

Мы миновали последние деревья и оказались у обрыва. Перед нами раскинулись прибрежные скалы и самое настоящее море. Волны мягко набегали на берег, лаская его словно ребенка. Я услышал громкие крики чаек.

– Мы пришли! – радостно воскликнула Блэр и, схватив меня за руку, потянула за собой.

Мы стали спускаться с обрыва по крутой, узкой тропинке. Она поросла травой и была занесена песком. Ноги соскальзывали, но мы упорно двигались вперед.

Внизу лежала узкая полоска песка. Весь берег был усыпан круглыми, сточенными морем камнями и ракушками. Я не мог отвести взгляд от волн. Солнце ярко светило над нами, оставляя на воде ослепительные блики. Море переливалось от глубокого синего до бирюзово-зеленого. Я и не знал, что вода бывает такого цвета.

Аккуратно сняв ботинки, я подошел совсем близко. Мои ноги окатила теплая вода, я почувствовал морскую пену. В ушах свистел ветер, и было так хорошо, что хотелось зажмуриться, как самому настоящему коту. Знаете, я никогда не видел, как коты жмурятся. Но я представляю себе это именно так.

Вдоль пляжа раскинулись скалы, где-то они торчали из воды, и о них разбивались волны, на них садились и кричали чайки.

Блэр подняла с песка большую раковину и приложила к уху. На лице у нее возникла улыбка.

– Вот, послушай, – она протянула ее мне, и я послушно прислонил раковину к уху и закрыл глаза.

Мягкий шум проник в голову, мне показалось, словно пляж исчез, и я остался один на один с этим звуком.

– Это море шумит, – довольно сказала Блэр, когда я вновь открыл глаза и удивленно посмотрел на нее. – Твой отец говорил, что оно оставляет свой след на всем, к чему прикасается.

Я еще сильнее удивился.

– Он был здесь?

– Конечно, – кивнула Блэр. – Он много путешествовал. И всегда привозил что-то с собой. В нашей с Малкомом комнате была похожая раковина, там я слушала море.