— Привет любителям-взрывникам, — моментально сориентировался Патрик, — горит сильно?

— Нет, все под контролем, а вы кто? — поинтересовался мальчик.

— Мы из детективного агентства, нас твоя мама пригласила, — лорд Трибоний показал удостоверение и спросил, — а ты Расмус, я правильно понимаю?

— Да, я Расмус, заходите, — он посторонился, пропуская нас в дом и, закрыв за нами дверь, показал в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. — Там мамины комнаты, идите и смотрите. А я пойду на кухню, уберу за собой.

— А можно я с тобой? — предложил Патрик. — Ты какую смесь взорвал, неужели «Дьявольские хохотушки»?

— Хм, Вы знаете, что это такое? — поинтересовался мальчик. — Да, вычитал в учебнике для первого курса Академии, решил попробовать.

Они ушли внутрь дома, а мы, переглянувшись с лордом Трибонием, поднялись на второй этаж и сразу увидели распахнутую дверь в большую комнату, где царил беспорядок. Вошли и огляделись.

В комнате одна стена была занята шкафами, дверцы которых были раскрыты, а все содержимое вывалено на деревянный пол, на котором были видны грязные следы отпечатков больших сапог. Противоположная стена делилась на две части: одну занимало окно, штора с которого была сорвана и стекло заляпано грязными пятнами, у другой части стояла деревянная кровать под балдахином, о который кто-то с превеликим удовольствием вытер руки. Между кроватью и шкафами стояла длинная конструкция, метра на два, на которой висели осиротевшие пустые вешалки, а по всей комнате были раскиданы туфли разных фасонов и расцветок, но все по одной.

— Хм, а что, весело, — произнес оборотень, наклонившись к вещам, разбросанным по полу, и рассматривая их. — А я бы не отказался заглянуть в комнату Расмуса, как думаешь, что там можно обнаружить?

— Набор «Юный алхимик» и несколько стопок книг по взрывчатым веществам и боевым искусствам, в том числе и учебники для Академий, — раздался веселый голос Патрика, стоявшего в проеме двери. Рядом с ним был Расмус с обработанными ожогами, переодевшийся в другую одежду. — А вот книг по театральному искусству я почему-то не нашел, правда, коллега?

Мальчик кивнул и покраснел, потупившись.

— Расмус, а ты действительно учишься в театральной школе? — поинтересовался лорд Трибоний, скрывая улыбку и стараясь быть строгим.

— Как бы да, я в ней учусь, но так, чтобы не выгнали, — честно ответил мальчик. — И как вы думаете, кто у мамы костюмы утащил и такой беспорядок устроил?

— Ну не знаю, проведем розыскные мероприятия, поговорим с твоими учителями, с партнерами по предстоящей театральной премьере, — делился с ним оборотень, — выясним, когда ты вернулся вчера домой и почему, — лорд наклонился к полу и, дотронувшись до следов на полу, поднес руку к носу. — Эти следы отдают запахом смазочного вещества, которого так много на пристани.

— Чаю хотите? — предложил Расмус, которому, как мы увидели, не понравилось услышанное, — у нас очень вкусный черный чай с земляникой и конфеты есть.

— Ну, пойдем, угости нас чаем, — неожиданно согласился оборотень, — надеюсь, там ничего не будет: химии там всякой или еще чего?

— Не будет, только чай, — пообещал мальчик и начал спускаться вниз по лестнице, следом шел Патрик и мы.

В просторной кухне, находящейся под комнатой леди Талии, еще остались запахи от алхимических экспериментов и пятно на потолке, над плитой, — красноречивое свидетельство о взрыве. На круглом столе лежала полотняная скатерть и стояла плетеная корзинка с двумя сухими печенками. Достав из шкафа чашки, Расмус расставил их на столе, Патрик понюхал воду в чайнике, обмакнув палец, лизнул его и спросил: «Расмус, ты когда кушал последний раз?»

— Сегодня утром, — ответил он, — а потом мне было некогда, и я забыл о еде.

— А чем ты занимался? — не унимается Патрик. — Взрывчатую смесь готовить недолго. Тебе кто посоветовал у мамы костюмы спрятать и инициировать кражу?

— Откуда Вы узнали? — Расмус опустился на стул и покраснел еще сильнее. — О том, что это я сделал?

— Так все просто, Расмус, там на полу спальни лежат очень дорогие вещи, а пропали только костюмы, в которых выступает твоя мама, — ответил ему лорд Трибоний, — рассказывай, сынок.

— Леди одна со мной поспорила, что я не смогу над мамой подшутить. Она на все репетиции в театр приходит и садится рядом с актерами, ждущими своей очереди, — принялся рассказывать мальчик. — Премьера состоится в день Солнца, а мама как раз будет занята. Леди со мной заговорила и спросила, будет ли мама на премьере, я ответил, что нет, не сможет. Вот она и предложила подшутить, и тогда мама сможет побывать на спектакле, а на следующий день после него костюмы вернуть обратно.

— А у тебя какая роль? — полюбопытствовал Патрик.

— Дерево, я изображаю в спектакле живое дерево, — неожиданно на глаза у Расмуса навернулись слезы. — Да пусть придет и посмотрит, может, тогда поймет, что мне нечего делать в театральной школе. Я на сцене настоящее дерево и есть, ну не нравится мне играть перед зрителями. А мама хочет, чтобы я лорда Грифона затмил, когда вырасту, неправильно это. Я хочу алхимией заниматься, боевыми искусствами и в Академии учится, а она не слышит, говорит, у меня театральный талант.

— Понятно, а костюмы сейчас где? — лорд Трибоний смотрел так одобряюще и с сочувствием, что мальчик расплакался, вытирая обожженной ладошкой текущие слезы.

— Леди с мужчиной прилетела, и они все забрали, сказали, что потом отдадут, когда спектакль пройдет, — всхлипывая, произнес мальчик. — А что, они их могут не вернуть?

— Не переживай, вернут. А как леди звали? — обнял Расмуса за плечики Патрик и прижал к себе.

— Она сказала, что ее зовут Видана Тримеер, — ответил он, — а мужчину, что с ней прилетел, — Шерлосом.

— Даже так? Значит, придется тебе их описать, сможешь? — уточнил Патрик. — Потому что леди Видана Тримеер сидит напротив тебя, а Шерлос дежурит в агентстве. Попробуй, у нас в искусстве алхимии требуется хорошая память и терпение.

Мальчик с удивлением посмотрел на меня, прикрыл глаза и начал описывать леди, в которой, как удивительно, я узнала леди Марицу, а вот описание мужчины мне ни о чем не говорило, что я и сообщила лорду Трибонию.

— Хм, интересная картина получается, — задумчиво произнес оборотень, — я начинаю догадываться, что они задумали. На торжестве будет весь цвет Тайной канцелярии и не только. Расмус, а когда мама отсутствует, ты с кем остаешься?

— У меня была приходящая няня, но месяца два назад перестала у нас появляться, прислав письмо с отказом, и я предложил маме больше никого не нанимать. Я хотел, чтобы она больше времени со мной проводила, и вначале так и было, но недавно мама стала ходить на свидания, — сказал мальчик, — и я дома один.

— Патрик, у меня предложение: ты остаешься с Расмусом, мало ли кто решит здесь появиться, а мы с Виданой отправляемся к нашим друзьям, нужно переговорить, — распорядился лорд Трибоний и подал руку, помогая мне подняться.