Ночью Адди ворочалась в кровати с боку на бок. Сон никак не шел. Она лежала в темной комнате и смотрела в окно, как ветер качает невероятно высокие тонкие сосны. Припорошенные снегом ветви были освещены полной луной и усыпавшими все небо звездами. Адди наблюдала, как время от времени случайная тучка одновременно и зависала у самой земли, и закрывала луну. Стояла прекрасная свежая зимняя ночь, но мысли Адди были совсем не о красивом пейзаже.

Той ночью она не спала, а представляла, что будет, когда Джесс наконец-то вернется домой навсегда. Ее взгляд скользнул по заснеженной земле. Девочка подумала, как здорово, если бы Джесс появился прямо сейчас в санях, запряженных лошадьми. Не так уж это и странно, – подумала она. В их небольшом поселении некоторые держали лошадей. Хотя у Адди не было своей лошади, она обожала их мягкую шерсть и мускусный запах. Ей нравилось наблюдать, как зимой при дыхании с лошадиных губ слетают клубы пара. А благодаря огромным добрым глазам они казались такими умными.

Адди фантазировала, как Джесс подъедет к ее окну на серой в яблоках лошади миссис Андерсон. Она выбежит из дома, одетая в пальто, шляпу и муфточку, а Джесс укроет ее и себя толстым одеялом. Потом они тронутся в путь по заснеженным полям в сторону утеса, возвышающегося над озером. И сани будут тихонько скользить, шурша полозьями по свежему снегу.

Эта картинка – ее любимая фантазия – согрела душу и наконец-то убаюкала девочку.

А потом начались сны, которые Адди не понимала. Она увидела какое-то нагромождение образов, быстро возникающих и исчезающих, словно кто-то перелистывал книжку с картинками. Вот Джесс в щегольском новом костюме идет по городской улице. Вот смеется какая-то женщина. Вот Джесс болтает с незнакомцем. Вот вечеринка. Люди чокаются бокалами с шампанским. Женщины в блестящих бальных платьях кружатся в танце по залу.

Затем все растворилось в белой дымке – точнее, в густом тумане. Из слепящей пелены постепенно стало проступать лицо пожилой женщины с неестественно ярко-голубыми глазами. Она заговорила на непонятном Адди языке:

– Ma petite fille chérie. Le danger vient [8].

Позавтракав с Саймоном, Кейт долго выгуливала Аляску, обдумывая, что делать дальше. Затем оставила собаку в отеле, отправилась в кофейню в центре города и заказала любимое лакомство – латте с миндалем и шоколадом. И заметила уставившегося на нее с другого конца зала высокого мужчину. Она слегка улыбнулась ему: мужчина показался знакомым, но вспомнить его Кейт не сумела. Когда она повернулась к выходу со стаканчиком кофе в руке, мужчина поднялся с места.

– Кейт Грейнджер? – спросил он поразительно низким голосом.

– Да. – Она отпила кофе. – Я Кейт. А вы?..

– Детектив Ник Стоун, – представился мужчина. – Я расследую совместно с шерифом Стрэттоном дело, в котором вы замешаны.

Замешана. – У Кейт все скрутило внутри от этой фразы.

– Вы здесь для того, чтобы еще раз взять показания? – уточнила она.

– Не совсем. – Стоун кивнул на столик у окна: – У вас есть время побеседовать?

Кейт последовала за ним к столику. Воцарилось молчание: оба потягивали кофе и наблюдали, как на улице появляются первые туристы.

Пока они так сидели, у Кейт снова появилось ощущение, что они знакомы. Словно между ними повисло дружеское молчание. Она посмотрела ему в лицо – лицо, которое знала, хотя никогда не видела. Глубокие карие глаза, кожа цвета латте, черная бородка, обрамляющая идеально очерченный рот. Он ослепительно улыбнулся, словно кинозвезда на красной ковровой дорожке. Кейт невольно улыбнулась в ответ.

– Так чем могу быть полезна? – наконец спросила она, слишком крепко сжав бумажный стаканчик – так, что немного латте выплеснулось наружу.

– В расследовании мы зашли в тупик. Ни улик, ни сообщений о пропавших женщинах, похожих по описанию, ни орудия убийства, ни подозреваемых. Очень мало информации.

Кейт не ответила, не понимая, к чему он клонит.

– Надеюсь, вы прольете больше света на это дело.

– Что ж, жаль, что вам пришлось меня разыскивать, но я уже рассказала Джонни все, что знала. А теперь мне пора…

– Я не должен это говорить, но… шериф допросил вашего мужа – то есть уже бывшего мужа, так?

– Кевина? – Его имя обожгло Кейт язык, что ее удивило. – Зачем?

– Муж-изменник плюс труп красивой женщины с младенцем…

Кейт с глухим стуком опустилась на стул.

– Да вы шутите…

– К счастью, все закончилось благополучно, – продолжал Стоун. – Шериф заставил его пройти детектор лжи. Кевину не слишком понравилось.

– Я могла бы и без детектора подтвердить это, – заметила Кейт. Каким бы ни был Кевин, он не убийца. Или детектив Стоун намекнул, что убийца – она?

– Ваше поведение на берегу в то утро навело шерифа на весьма нехорошие мысли, – ответил Стоун на невысказанный вопрос Кейт. – Нам нужно было исключить вас и вашего мужа из числа подозреваемых.

Кейт заерзала на стуле.

– А теперь что думаете? По-прежнему подозреваете меня? Это же нелепость. Я никого не убивала. И Джонни Стрэттон это знает.

– Что я думаю? – переспросил детектив, понизив голос и наклонившись к ней через стол. – Я думаю, вы знаете больше, чем рассказали. По глазам вижу.

Кейт опустила взгляд, чтобы не выдать себя, но все равно почувствовала, как румянец заливает щеки.

Стоун продолжал:

– Столько лет занимался допросами, что могу определить, когда человек лжет. Или скрывает.

Кейт посмотрела ему в глаза. Она не знала, что ответить.

– Я работаю в участке здесь, в Уортоне, и поэтому шериф попросил меня поговорить с вами, – продолжил он. – Почему бы вам просто не рассказать, в чем дело, Кейт? Разве вы не хотите помочь нам раскрыть это дело?