– Я так и думала. Ах, Ким – отродье! Что за язык унее... – Теперь Танин голос заскрежетал холодным металлом, она наступалана Джиллиан. – Полагаю, ты собираешься рассказать об этом Дэвиду?

– Что? – На мгновение Джиллиан слишкомрастерялась, чтобы следовать советам Ангела. Но она быстро собралась. –Нет. Я вовсе не собираюсь рассказывать Дэвиду. Именно поэтому я говорю с тобой.Я просто хочу, чтобы ты пообещала, что никогда больше не сделаешь ничегоподобного. И я была бы тебе очень признательна, если бы ты перестала рассказыватьнебылицы про мою маму...

– Я сделаю гораздо хуже! – Таня подошла вплотную кДжиллиан. Теперь она уже орала во все горло не помня себя: – Ты и представитьсебе не можешь, что я с тобой сделаю, если ты еще хоть раз сунешься к Дэвиду,пигалица сопливая. Ты очень пожалеешь...

– Нет, не думаю. Ты и так сделала слишком много, –раздался голос из-за двери.

И в этот момент Джиллиан все поняла.

Разумеется, это был Дэвид.

Джиллиан обернулась, взглянула на него и зажмурилась. Онстоял в проеме двери, перекинув пиджак через плечо и сунув руку в карман брюк.Губы плотно сжаты, глаза потемнели. Он смотрел на Таню.

Предгрозовое затишье.

Ангел! Как долго? Сколько времени он был здесь?

Хм... я бы сказал , примерно... да , пожалуй , с само гоначала.

Господи!

Так вот почему Джиллиан играла свою роль так сдержанно иблагородно и довела Таню до визга и воплей! Все это должно было выглядеть какразговор Элли и злой Бастинды.

В Джиллиан заговорило чувство справедливости. Не отдаваясебе отчета в том, что делает, она шагнула в сторону Дэвида:

– Дэвид, ты не понимаешь...

Дэвид покачал головой:

– Я прекрасно все понимаю. И не выгораживай ее. Дляменя лучше все знать.

Заткнись , слабоумная! Прими кроткий , расстро енный вид...добавь смущения. Ну догадайся , что им надо остаться одним.

– Ой, наверное, вы сейчас хотите остаться одни.

Как бы то ни было , тебе нужно торопиться , чтобы успеть наавтобус.

– Как бы то ни было, мне нужно торопиться, чтобы успетьна автобус.

Меня не интересуют разборки недоносков.

– Меня не интересуют...

Я прибью тебя , Ангел!

Джиллиан поспешно извинилась и выбежала из класса.

Она шла, ничего не видя перед собой.

Ангел!

Извини! Не удержался. Но посмотри на себя , дет ка! Тыпонимаешь , что ты только что сделала?

Догадываюсь... я избавилась от Тани.

По мере того как откатывала адреналиновая волна, этот фактначинал доходить до ее сознания. И это было отблеском будущего торжества,обещанием счастья.

Сообразительная девочка!

А я поступила честно? Все это правда , да? Она действительнопуталась с Брюсом?

Все путались с Брюсом. Да , так оно и было.

А Ким? Она что , на самом деле распускает сплетни?

И быстрее , чем мажет маслом хлеб.

А я считала ее... такой милой. Когда мы говорили о сплетняхв столовой , она пожала мне руку.

Согласен. Она милая... но у тебя за спиной... По верни-каздесь налево.

Джиллиан вышла из школы. Когда она спускалась по ступенькам,то увидела, что три-четыре машины все еще стояли припаркованные во дворе. Исреди них – БМВ с откидным верхом. Мэкон кивнул ей, приглашая в машину.

Остальные закричали:

– Эй, Джилл! Тебя подвезти? Ты же не хочешь опятьзаблудиться в лесу!

Джиллиан чувствовала себя королевой бала. Столько ребятхотели подвезти ее – было отчего закружиться голове.

Ангел проявил неожиданное безразличие:

...да выбирай любого!

Вдалеке она заметила «джео». Эми и Юджин стояли рядом смашиной, гладя на Джиллиан. Но сесть в машину вместе с Юджином Элфредом было быкатастрофой для ее нового статуса.

Джиллиан выбрала Кори-Тусовщика, и всю дорогу домой он безумолку болтал о предстоящей в субботу вечеринке у Мэкона. Ей стоило большоготруда избавиться от него у дверей своего дома. Отделавшись от Кори, она вбежаланаверх, в свою спальню, и, раскинув руки, упала на кровать, уставившисьнеподвижным взглядом в потолок.

«Уф!»

Это был самый невероятный день в ее жизни.

Она лежала, прислушиваясь к тишине в доме и стараясьсобраться с мыслями.

Тепло все еще пульсировало внутри, хотя к нему примешивалосьбеспокойство. Ей хотелось снова увидеть Дэвида. Хотелось узнать, чем у них тамс Таней все закончилось. Она не будет счастлива до тех пор, пока неудостоверится...

– Отдыхаешь?

Джиллиан села. Голос звучал не в голове, он шел из-закровати. Ангел был там.

При виде его она почти физически почувствовала удар. Она невидела его с утра и забыла, какой он красивый.

Его волосы отливали красным золотом с платиновымипроблесками мерцающего света. Лицо – классическое совершенство мраморной скульптуры:правильное и бесстрастное. Глаза такого прекрасного синего цвета, что в нихбольно смотреть. Выражение лица задумчивое и возвышенное... Но тут он вдругподмигнул, и оно стало озорным.

– Привет! – сдавленно прошептала Джиллиан.

– Привет, детка. Устала?

– Да. Я чувствую себя... выжатой.

– Ну, подреми, почему бы и нет. Мне есть куда пойти.

Джиллиан закрыла глаза. Куда он пойдет?

– Ангел... я никогда не спрашивала тебя. Какие они,Небеса? Я имею в виду, что с такими ангелами, как ты, они должны сильноотличаться от представлений большинства людей. Поляна, что я видела, – этоже не Небеса, нет?

– Нет, это – не Небеса. Небеса – ну, это труднообъяснить. Это гармонизированное колебание пространства-времени... знаешь, то,что вы называете зоной турбулентности. Высочайшая вибрация всего сущеговключает в себя гармонию...

– И ты этим занимаешься, да?

– М-да. В действительности все поддается классификации.Почему бы тебе не поспать? Глаза Джиллиан и без того слипались.

Она проснулась совершенно счастливой и потянула носомвкусный запах ужина. Но когда она спустилась вниз, дома была только мама.

– А папы нет дома?

– Нет, он звонил, дорогая, и просил тебе передать, чтона некоторое время ему нужно уехать из города.