– И долго держать? – спросил он.

– Нет, – ответила стажерка и качнулась влево.

Что произошло в следующее мгновение, Дронов понять не успел. Он просто заметил, как маленькая стажерка молниеносно ушла вбок, потом почувствовал, как револьвер выворачивается из его ладони, защитной скобой выламывая указательный палец, охнул, разжимая руку… Еще через секунду они с девушкой отпрянули друг от друга – только вот Николай тер едва не сломанный палец, а Саша целилась в него из отобранного револьвера, держа его, правда, левой рукой и тяжело, порывисто дыша. Ефрейтор дважды хлопнул в ладоши, присоединившийся к нему унтер Черневой удивленно покачал головой.

– Простите, – в который раз за день повторила Настина ученица, убирая оружие обратно в кобуру. – Я вас не поранила? Я ведь просила не напрягать палец!

– Да к черту! – Николай тряхнул кистью, чувствуя, как боль проходит. Широко улыбнулся. – Извини, не сдержался. Как ты это сделала?

– Один из простых приемов, обязательных к освоению. – Саша, не послушав, подошла к капитану, взяла его руку двумя своими, принялась обеспокоенно рассматривать. – Действует по закону рычага… Приложите к пальцу холодное, а то опухнет. Хорошо?

– Хорошо. – Дронов оглянулся на собравшихся зрителей, вновь посмотрел на девушку сверху вниз. – Знаешь, а ведь на привалах, пожалуй, будет теперь чем заняться. Я собирался тебя чуть поднатаскать в фехтовании, однако, похоже, учеба может быть обоюдной…

С казаками они повстречались на закате, возле приметного ориентира – ржавого остова броневоза, брошенного на обочине из-за поломки в прошлогоднюю кампанию. Солнце било отряду в глаза, однако всадников они заметили издалека – благодаря длинным, покачивающимся на скаку пикам. Именно тонкие черточки кавалерийских пик первыми показались над жарким дорожным маревом, а затем стали видны и черные силуэты конников, двигавшихся вдоль обочины легкой рысью.

– Надо же. Когда говорили о дюжине, я думал, будет десяток или полтора, а их и в самом деле двенадцать, – хмыкнул Дронов, давая коню шенкеля и жестом веля товарищам ждать на месте.

Казачий отряд тоже остановился, вперед выехали двое. Один из них приветственно помахал рукой.

– Рады вас видеть. – Николай ответил на приветствие, приближаясь. – Я капитан драгунской роты Дронов из Пишпекского гарнизона. Меня вам приказано встретить?

– Так точно, – ответил чернобородый казак, сдерживая приплясывающего скакуна: тот еще не успокоился после рыси. – Я старший урядник Невский Дмитрий Александрович, со мной помощник, приказный Евграфский, и еще десять человек при пулемете.

– Дмитрий Невский? – не удержался Николай.

– Ага. Не Александр Донской, но тоже неплохо, – осклабился казачий командир. Ухмылка у него получилась достаточно волчьей – Насте наверняка бы понравилась. – Отец был шутник, почти как дед…

– У вас хороший отряд, Дмитрий Александрович, – сменил тему Дронов, обводя взглядом казаков. Лукавить ему не пришлось – молодцы были как на подбор. Рослые, плечистые, в новеньких черных мундирах и низких папахах с алым верхом. При каждом помимо пики имелись шашка и карабин, а одна из трех вьючных лошадей была нагружена пулеметом системы Перепелкина и станком к нему. Кроме того, каждый казак вез у седла небольшой баллон со сжатым газом, который годился как для питания пулемета-«перепелки», так и для подзарядки ручного оружия.

– У нас в поселке парни отличные, хоть государю в парадный эскорт, – с видимым удовольствием согласился урядник. – Все же ведь новую границу сторожим, место беспокойное. Да вы и сами знаете.

– Ох, знаю… – Капитан потер затылок, морщась от не самых приятных воспоминаний. – Что ж, давайте теперь познакомим наших людей. А вас я представлю даме. Вы, кстати, сами откуда?

– Из Первого военного отдела Сибирского войска. Кокчетавская станица.

– Я там не служил, но бывал проездом. – Дронов развернул коня к своим спутникам и показал Невскому, чтобы тот следовал за ним. – Найдем о чем поговорить. Благо путь неблизкий, времени вдосталь.

Теперь низкое солнце било офицеру в спину, и он как на ладони видел своих терпеливо ждущих солдат, зевающего Джантая и привставшую в стременах маленькую Сашу. Путешествие начиналось по-настоящему, и Николай от всей души надеялся, что сумеет провести их всех от начала до самого конца живыми и невредимыми…

Первые двое суток в дороге миновали незаметно, даже немного скучно. Все это время вдалеке на юге, по левую руку от тракта, тянулся бесконечный горный хребет. Призрачно-голубоватая днем и темная ночью, украшенная сияющими на солнце ледяными шапками, могучая гряда простиралась от горизонта до горизонта, из-за чего путникам казалось, будто они не движутся вдоль нее, а скачут на месте. Впечатление усиливала местность – одинаковые долинные луга, небольшие рощицы, похожие друг на друга узкие белопенные речки, то и дело пересекающие тракт… Конечно, это была не киргизская степь, в которой одинокий куст сойдет за ориентир военного значения, однако требовалась определенная сноровка, чтобы отличать одну речушку от другой, запоминать приметные снежные вершины и замечать, как меняется ломаная линия гор.

Днем отряд капитана Дронова двигался вдоль торного пути – то встречая, то обгоняя торговые караваны. В случае с теми, что шли из Пишпека, приходилось сбавлять ход – Саша со стороны, не подъезжая вплотную, рассматривала повозки и людей, Николай беседовал с охраной, если та была набрана из местных кочевников. Оставался небольшой шанс настигнуть и перехватить похитителей прежде, чем они достигнут Ташкента, – при условии, что злоумышленники действительно туда направляются. Увы, пока ничего подозрительного не попадалось. Впрочем, офицер и не рассчитывал особо на столь легкий успех.

Утром третьего дня их ждала более интересная встреча – путники увидели группку из десятка всадников, которая вереницей пересекала тракт поперек, от гор вглубь долины, что само по себе было удивительно. Возглавлял процессию молодой офицер с эполетами подпоручика, его сопровождающие были в основном казаками. Два отряда заметили друг друга, съехались ближе, обмениваясь приветствиями. Николай получше рассмотрел знаки различия на мундире молодого офицера – тот оказался военным инженером. Спешившись, он представился Дронову, глядя при этом мимо него, на Александру:

– Василий Иванович Вайсмеер, подпоручик инженерных войск, картограф. Выполняю поручение командования по составлению карты высот.

Капитан назвался в ответ, коротко пояснил:

– Сопровождаю даму.

– Дело, достойное офицера! – Фраза могла бы прозвучать как подколка, но парень улыбнулся широко и искренне, приложил ладони к груди. – Я бы с радостью принял подобное поручение, но – увы, занят рутиной. Когда ветку железной дороги протянут до Пишпека, от него она дальше пойдет сюда. Сперва к пограничным станицам, а затем, быть может, в Хоканд, для облегчения торговли.

– И давно ли вы в пути? – поинтересовалась Саша – кажется, она поняла, что изрядно обрадует юношу, просто к нему обратившись. И оказалась права – подпоручик просветлел лицом: