— Я не беру своих слов назад. Если мое войско поляжет на землях Северной Чжоу и Цинь, если варвары победят и захватят наши границы с севера, а на юге Пэкче и Силла ударят в спину… Я не беру за это ответственность.

Атмосфера в помещении в мгновение ока заледенела. Отовсюду послышались гневные выкрики:

— Замолчите! Как вы смеете так говорить!

— Даже Северный Меч уже слишком стар!

Молча наблюдавший за происходящим Го Вонпё откашлялся и поднялся со своего места, все взгляды устремились к нему.

— Согласно законам нашей страны, если полководец терпит поражение в войне, его голова летит с плеч. А тут сам король склоняет голову перед врагами! Мало того что Его Величество отправил им дань, он еще и принял титул от неприятеля! Король должен встать на колени и молить о прощении у предков! Разве не так?

Люди закивали. Следом за Го Вонпё слово взял Хэ Чживоль:

— Его Величество прекрасно знал, что все подданные против этого позорного поступка, но все равно поверг нас в бесчестье! Если так пойдет, не быть Когурё более великой державой! Когда это мы трепетали перед врагом? Разве подобает нам пристыженно склонять голову и нести дань этим варварам?

Хэ Чживоль обвел толпу торжествующим взглядом. Но тут вдруг раздался веселый смех. Это был Ён Чонги:

— Ха-ха-ха. Разве вы забыли? Еще во времена правления предыдущего короля мы уже отправляли дань в соседние страны для налаживания дружественных связей. Почему же вы не возражали тогда так же яростно?

Хэ Чживоль глазом не повел в ответ на колкость противника:

— Дружественные связи не имеют ничего общего с нынешним позором. После последних поражений Когурё выглядит как тигр, потерявший зубы, в глазах всего света. Если оставить все как есть, наша страна окончательно падет.

Нагнетание ситуации сеет семена страха и ужаса в сердцах людей. Даже если человек выглядит невозмутимым, когда он слышит о неминуемой гибели, его способность здраво мыслить меркнет перед лицом опасности. Хэ Чживоль мастерски использовал запугивание для того, чтобы направить течение беседы в выгодное для себя русло. Однако Ён Чонги насквозь видел коварный замысел Хэ Чживоля, который бесконечными подстрекательствами пытался заставить Совет ополчиться против короля. Хитро улыбнувшись, Ён Чонги продолжил спор:

— Но я ведь уже предложил напасть на врага. Другого выхода нет, остается только война, разве не так?

— Послушайте, причина этого хаоса кроется в эгоизме и некомпетентности Его Величества. Я считаю, что в таком случае Совет должен вмешаться и взять управление страной в свои руки!

— Вот оно что! Значит, ваша цель — прибрать к рукам власть в стране? Гочуга, вы желаете заполучить трон Его Величества или хотите воспользоваться преданностью народа и землями наших предков для собственной выгоды?

Отовсюду послышались возмущенные возгласы и перешептывания.

— Какая дерзость!

— Как можно говорить такие глупости?

— А ну, ведите себя тише!

Возбуждение среди чиновников и знати нарастало, но Ён Чонги оставался невозмутимым. Именно этой ситуации он и добивался. Хэ Чживоль не мог найти достойного аргумента, чтобы парировать сопернику. Воспользовавшись паузой, тот загнал Хэ Чживоля в угол:

— Вы что, забыли заветы покойных королей? Государственной политикой должны заниматься придворные министры. А на кланы возложен священный долг достойно править своими землями, содержать войска и служить опорой Его Величеству и всему народу Когурё. Если бы кланы всегда так беспорядочно вмешивались в политику, нашей великой стране давно бы уже пришел конец.

Хэ Чживоль, который прекрасно понимал, что Ён Чонги никогда не ввязывается в споры, если не чает выйти из них победителем, отступил и закинул следующую удочку:

— Гочуга, вы не принимали участие в праздновании Тонмэн уже многие годы. Есть ли у вас особая причина, почему вы нынче прибыли в столицу и бросаетесь на амбразуру?

Ён Чонги распознал насмешку в голосе соперника, но улыбка не исчезла с его лица:

— Если на севере начнется война, на передовой окажется клан Чонно. Поэтому я лично послал прошение Его Величеству с просьбой потянуть время. Я был крайне обеспокоен, что могло произойти непоправимое, если бы Его Величество отказался от предложенного титула из пустой гордости. К счастью, Его Величество снес это оскорбление ради страны и ее подданных. Не нужно говорить о том, чего не знаете. Эх вы…

Хэ Чживоль и Го Вонпё озлобленно уставились на Ён Чонги, прекрасно понимая, что он насмехается над ними.

— Войско Чонно ни разу не терпело поражения ни в одной войне. Вы всегда выходили в бой в полной готовности сражаться. Северная Ци заключила союз с тюрками и, отбив нападение Северной Чжоу и тунгусов, поддалась на провокации предателей и казнила короля Нарына и его главного генерала.

Ён Чонги подмигнул Воль Гвану, и тот передал господину свиток. Гочуга демонстративно развернул его так, чтобы всем было видно содержание.

— Это документ, содержащий приказ императора У-ди из Северной Чжоу. В нем говорится, что если Когурё отправит дань, то все основные силы будут брошены на уничтожение Северной Ци. Думаю, это означает, что они не считают нас за противника.

В толпе снова начались перешептывания. Позиция Ён Чонги понемногу начала находить отклик среди присутствующих.

— Пока внимание Северной Чжоу будет направлено на Северную Ци, мы сможем подготовить свои войска и укрепить крепости.

План Хэ Чживоля и Го Вонпё состоял в том, чтобы прибрать к своим рукам больше власти, используя уплату королем дани и принятие титула в качестве повода для давления. Однако из-за вмешательства Ён Чонги их замысел лопнул, как мыльный пузырь. Являлся ли военный приказ императора У-ди подделкой или нет — уже не имело значения: большинство присутствующих перешло на сторону Ён Чонги.

— Ну что, уважаемые господа, как вы считаете? Желаете ли вы, чтобы жало Северной Чжоу было направлено на Когурё в первую очередь? — нанес Ён Чонги решающий удар и обвел толпу суровым взглядом.

Люди, которые только недавно осуждали Ён Чонги, прятали глаза, избегая его взора. Некоторые кивали, сами того не замечая.

Го Вонпё вежливо осведомился:

— Позвольте мне задать последний вопрос. Значит, уплата дани была произведена по просьбе уважаемого Гочуги, а не по решению Его Величества?

— Именно так. Если мое суждение окажется неверным, я приму наказание по всей строгости военных