Но военное руководство каждый раз нам отказывало, ссылаясь на то, что ни к чему слишком сильно вооружать провинциальные армии. И вот результат. Ваше Величество, прошу, рассмотрите эту проблему!

Король Пхёнвон равнодушно уставился на Чжин Пиля из Кванно. В его глазах была только отстраненная пустота. Он и подумать не мог, что его тесть, отец Чжинби, при первом же удобном случае объединит силы с Го Вонпё и его прихвостнями и будет вместе с ними требовать от короля уступить право решений Совету. Он тяжело вздохнул про себя. Нужно было предвидеть, что такое может произойти. Король осознал, что, если бы не появление Ён Чонги, он оказался бы в безвыходной ситуации, и по его спине пробежала дрожь. Перед лицом власти верить нельзя никому. Пхёнвон снова мысленно испустил тяжелый вздох.

До этих пор правитель избегал открытых столкновений со знатью и имел с ней неплохие отношения. Особой причины этому не было. Просто он всегда внимательно слушал собеседника, смотря ему в глаза, хотя сам в этот момент думал совершенно о другом. Особенно хороший эффект получался, если время от времени одобрительно кивать. Вот и сейчас он просто кивнул с непроницаемым видом в ответ на просьбу Чжин Пиля.

Октябрьский Тонмэн благополучно подошел к концу, и вместе с ним, благодаря активному вмешательству Ён Чонги, разрешилась сложная для короля ситуация. Войска каждого клана вернулись в родные места.

Следом на столицу надвинулась холодная зима, в течение которой в жизни принцессы произошли значительные изменения. Король Пхёнвон решил ввести во дворец еще одну королеву, и с началом процесса выбора положение Чжинби сильно поколебалось. К тому же после того, как Воль Гван официально стал наставником принца и принцессы, отношение людей к Залу Магнолий очень изменилось.

Наступил новый год. В январе проводился день памяти покойной королевы. Король пригласил трех людей в молельню, в которой хранилась поминальная дощечка с именем королевы, чтобы зажечь благовония и воздать ей честь традиционными поклонами. В поминальной церемонии, естественно, принимали участие принцесса и наследный принц, но присутствие Воль Гвана было неожиданным для многих. В молельню имели право входить только члены королевской семьи и их близкие родственники. Для непосвященных это могло означать лишь одно: король считает наставника Воль Гвана членом своей семьи.

Король Пхёнвон приблизился к алтарю с поминальной дощечкой, зажег палочку с благовонием и, отступив, медленно поклонился. Следом подошли принцесса с принцем и повторили действия отца. Пхёнган закрыла глаза и воскресила в памяти воспоминания о матери. Сожаление и раскаяние словно вихрь взметнулись в ее груди: «Ваше Величество, ваша непочтительная дочь пришла поприветствовать вас. Годы летят, но мое сердце все больше тоскует по вам, а пустое место, которое вы оставили после себя во дворце, не исчезает. Матушка, я знаю, вы наблюдаете за нами. Будьте покойны: те мечты, которые вам не удалось осуществить… клянусь, я сделаю все, чтобы воплотить их в жизнь».

Из огромных глаз принцессы покатились слезы. Король Пхёнвон заботливо поднял ее с колен и сделал знак Воль Гвану. Генерал, хотя и вошел вместе во всеми в молельню, скромно стоял поодаль от королевской семьи, считая, что недостоин находиться в этом святом месте. Король благосклонно улыбнулся ему и сказал:

— Теперь вы тоже часть нашей семьи, генерал. Поэтому вам следует подойти и зажечь благовоние.

Веки Воль Гвана, который не моргнув глазом отражал атаки тысяч врагов, дрогнули, когда он услышал ободряющие слова короля. На подкашивающихся ногах он медленно приблизился к алтарю, зажег палочку с ароматом и опустился на пол. Его сердце бешено колотилось, а голова шла кругом. Тихо и торжественно он распростерся по полу в глубоком поклоне, словно перед ним во всем величии стояла любимая. Вечная любовь, которую он сам же и отослал на смерть. Вот что значила для него покойная королева.

Поднявшись и отступив на шаг, Воль Гван посмотрел на принца и принцессу. Отныне каждый его вздох посвящен им. Взгляд генерала посуровел.

Командир столичной стражи Го Гон вместе со своими воинами стоял на посту перед храмом, находившимся за стенами крепости Пхеньян. Генерал Ли Босон лично охранял королевскую семью во время посещения храма, а Го Гону доверил наружное наблюдение.

В народе уже разошлись слухи о том, что за появлением на Совете Ён Чонги, в пух и прах разбившего заговор кланов против короля и отправившего домой их войска, стояла принцесса Пхёнган. Го Гон внимательно прислушивался к разговорам, которые ходили среди солдат. Похвалы, расточаемые воинами в адрес принцессы за ее исключительные способности, почему-то заставляли его сердце биться чаще. Он хотел своими глазами увидеть ее настоящее лицо.

Пхёнган тоже многое знала о Го Гоне. От Сэтбёль она слышала, что Го Гон, имеющий в подчинении целую тысячу лучших воинов-сонинов, является предметом воздыхания доброй половины девушек в городе, которые проводят дни напролет в мечтах о сладком будущем с ним. Несколько раз принцесса даже видела его во дворце, когда Го Гон посещал общие собрания. Однако до сих пор у них не было возможности побеседовать друг с другом. Принцесса и сын Го Вонпё пока являлись друг для друга полными незнакомцами.

Атмосфера у храма была строгой и величественной. Дворцовая гвардия с суровым видом стояла у ворот, охраняя покой королевской семьи во время поминальной церемонии. Небо в этот день было ярко-синим, дул легкий ветерок. Го Гон зорко следил за подчиненными, чтобы обеспечить безукоризненную защиту, но его взгляд то и дело устремлялся ко входу в храм. Внезапно в отряде генерала Ли началось какое-то движение, и вскоре после этого в дверях показалась Пхёнган. С сильным трепетом в душе Го Гон предвкушал, что наконец встретится с принцессой лицом к лицу. Она легко кивнула ему и почти прошла мимо, но молодой человек широким шагом приблизился к ней и почтительно склонил голову:

— Ваше Высочество, приветствую вас. Я генерал Го Гон из клана Геру. Для меня было честью наблюдать за вами издалека все это время.

— Благодарю, — коротко ответила принцесса, обращаясь к нему так же, как и к другим воинам.

На лице Го Гона появилась приятная улыбка:

— Ее Величество покоится с миром, зная, что Ваше Высочество и наследный принц находятся в здравии и благополучии.

Пхёнган вежливо кивнула ему и последовала дальше. Но тут Го Гон, незаметно шевеля губами, шепнул почти ей на ухо:

— Ваше Высочество, обратите