Я судорожно сглатываю и киваю. Несмело. Но не хочу обидеть Никиту.

И вот уже вся его теплая сильная ладонь оказывается у меня на животе. Нежно гладит. Большой палец упирается в пупок и обводит его по кругу.

— Ксюша, — Никита опять наклоняется и целует меня. Теперь в шею.

Чувствую, как его рука идет выше. И мурашки свои чувствую. И что контроль теряю. Еще немного и…

— Нет, Никита! — восклицаю я. — Нет.

Никита убирает свою руку у меня из-под майки.

— Прости, я понял, — извиняется и тут же встаёт, садится и отворачивается от меня. Я опускаю ладонь ему на плечо.

— Никит, — пытаюсь сказать ему, что всё хорошо. Вижу же, что расстроился. Вот вроде показывает, что всё в норме, но теперь строит из себя обиженного пацана. — А знаешь что!

Он поворачивается. Смотрит на меня карими глазами. Недоволен, да.

— Я хочу искупаться, — выпаливаю. Сколько я уже не купалась? День? Мне неприятно так лежать, особенно наедине с мальчиком. — Есть у тебя варианты?

Никита вмиг оживает. Вижу по хитрым и блеснувшим в свете глазам.

— Речка.

Опять эта речка!

— А мы не заболеем? — уточняю. Я уже целую неделю так провалялась. Не работала. А всё из-за реки.

Вот блин. Я ведь и сейчас от работы отлыниваю. Вот тебе и приехала… Исправляться. В итоге неосознанно нарушаю правила лагеря вместе с Ковалёвым.

— Можем сейчас пойти. Пока светло и вода тёплая, — проговаривает. А я задумываюсь. Надо бы. А то если не сделаю этого — скоро затухну.

Привстаю, поддерживаю одеяло.

— Пошли, — соглашаюсь. — Но есть одна проблемка.

Я смотрю на ногу. Не знаю. Смогу ли встать? Ну, шевелить не так уж и больно. Или привыкла к боли уже?

— Проблемка? — хмыкает Никита. Встаёт, выпрямляется и тут же подхватывает меня на руки. Одеяло скользит вниз, на кровать. Я взвизгиваю, хватаюсь за простынь пальцами, поскольку та легче и прикрываю трусики.

— Да что я там не видел?

От одной фразы у меня горят уши.

— Отстань, — насупившись, отворачиваюсь. Ковалёв смеётся, а мне не до смеха. Поэтому скрещиваю руки на груди и под испытывающими пальцами, что держат меня за ноги, выхожу из домика. Не сама, конечно. На руках.

Речка находится недалеко. Доходим быстро.

Никита ставит меня на ноги. Я немного стою самостоятельно. Делаю шаг вперёд. Ну, не так сильно болит. Прихрамываю, но ничего.

— Нормально? — слышится вопрос рядом.

— Терпимо, — киваю. Смотрю на голубую воду и вдыхаю чистый и речной воздух. Как же тут легко и свободно… Только, блин. — У меня ж купальника нет.

— Уже второй раз, — подстёбывает Никита. И ведь правда. Когда я перестану попадать в такие ситуации? — Раздевайся. Я отвернусь, а ты первая иди.

— Р-раздеваться? — я аж заикаться начинаю. Полностью раздеться перед Никитой? Ну, не знаю… Но надо. Мне бы и бельё постирать потом.

Что ж, была не была.

— Я надеюсь на твою порядочность, — вздёргиваю подбородок. — И что ты не будешь подсматривать.

Вижу, как парню начинает всё это нравиться. И мне. Если честно, тоже.

— Я, конечно, не обещаю, — играет бровями. — Но буду держать себя в руках.

Он отворачивается. Я ещё несколько секунд сверлю его спину взглядом. А потом раздеваюсь. Солнце уже скоро сядет и холодать начнёт. Поэтому быстренько скидываю себя всё. Даже бельё. И аккуратненько иду в воду. Сама оборачиваюсь по сторонам, чтобы никто не подглядывал. «Никто» — это Никита.

Захожу в речку по плечи, прикрывая грудь. Вода тёплая, как топлёное молоко. Мычу от удовольствия. Это купание в речке намного лучше того раза.

Откидываю голову назад, подставляясь под последние лучи солнышка. Греюсь.

Наслаждаюсь. В тишине. В пении птиц и шелеста деревьев.

Тёплая ладонь неожиданно опускается мне на живот. Я распахиваю глаза и приоткрываю рот, когда чувствую спиной Никиту. Его голое тело свой спиной. И не только…

— Ты что, г-голый? — тушуюсь и едва не расплываюсь от смущения, сливаясь вместе с водой.

— А ты что думала? — дотрагивается губами до уха. Прикусывает мочку и тут же целует в то место. — Одна такая?

Я смущённо отвожу взгляд в сторону. И сильнее стискиваю руки на груди.

— Расслабься, Ксюш, — шепчет на ухо. — Мы просто искупаемся. И немного поплаваем. Только не шумим, ладно?

— Ага… — соглашаюсь с ним. Мне не хочется, чтобы нас кто-то увидел. И только сейчас понимаю, что на кое-чём мы можем спалиться. — А вещи?…

Я смотрю в сторону берега. Ничего нет.

— Я спрятал. Нам тоже немного отплыть бы.

Я соглашаюсь и делаю шаг вперёд. Но только от того, что Никита начинает двигаться. И чтобы не соприкасаться с его обнажённым телом как можно быстрее шевелю ногами. И всё равно мне на ту больную!

Мы заплываем чуть подальше и Никита поворачивает меня к себе. Ладошкой омывает мои плечи и смотрит в моё лицо, улыбаясь.

— Попа у тебя красивая.

Я в шоке ахаю.

И возмущённо бью его по плечу, не теряясь.

— Ты подсматривал! — вскликиваю. Ты глянь какой! — Ты же обещал!

— Но-но-но! — машет перед моим лицом пальцем, когда я в очередной раз хочу ударить его по плечу. А сейчас разозлит — я ему прямо по голове дам! — Я сказал что постараюсь. Но знаешь, какой был соблазн?

Он ведь даже не раскаивается! Обнажает свои белые зубы из-за широкой улыбки. И тихо смеётся.

— Ах велик… — прищуриваюсь. Нет уже, так просто я тебя не отпущу, Ковалёв.

Отрываю руки от груди. И под скользящий по ней взгляд создаю волну, что движется на Никиту. Окатываю его водой. Она попадает чётко в цель — на его лицо и волосы.

Он снова смеётся, прикрывает рукой глаза и немного выглядывает из-за неё.

— А вот ты сейчас ещё хуже сделала. Я ещё кое-что увидел, — и опять его глаза оказываются на моей груди. Но я сильнее всплескиваю руками и нападаю на Ковалёва. Пока он смеётся, а я яростно размахиваю ладонями, в один момент запрыгиваю на него, надавливаю на плечи и топлю.

Не хватает злобного смеха, но его выпустить я не успеваю.

Потому что захлёбываюсь водой.

Никита специально идёт на дно, из-за чего я с головой проваливаюсь в речку. Распахиваю в ней глаза и смотрю на победное лицо парня.

Его руки обвивают тело, прижимают меня к себе.

Чувствую что-то твёрдое… Упирающееся в живот.